Впереди пискливая флейта наигрывает фанфарный марш. Приземистая, грязновато-желтая колонна немецких солдат, грузно топая коваными сапогами по гранитной киевской мостовой, направляется к зданию немецкого штаба.
Немцы привезли в Киев охрану городских кошельков и помещичьей земли. За это они вывозят в голодную Германию золотую украинскую пшеницу, добротное свиное сало, кожу, шерсть и вообще все, в чем нуждается их истощенная страна.
Немцы пришли в Киев и сразу унизили и сконфузили киевлян. Уже на второй день своего прихода они наняли сотню крепких баб и приказали им вымыть и вычистить заплеванный и загаженный еще с начала войны вокзал. Это событие потрясло весь город и почему-то показалось оскорбительным.
При немцах Киев стал шумным и оживленным городом. Киев наводнили бежавшие из Советской России актеры, музыканты и журналисты. Наспех открылись многочисленные театры, кабарэ, кафе, мастерские поэтического искусства, киностудии, студии балета и пр. Местные жители почувствовали себя и впрямь в столичном европейском центре. Картину Европы дополняли говорливый петлюровский парламент "Центральная рада" и... преследования коммунистов. Чем не Европа?
Через несколько месяцев, когда петлюровская шумная говорилка надоела немцам, они легко и безболезненно ее прикрыли.
Наскоро собравшийся с'езд помещиков выбрал статного помещика Павло Скоропадского на пост гетмана всея Украины.
Спекулянтский Киев без помех занялся коммерческими делами.
Через пять дней после занятия города на левом берегу Днепра немцы огородили место колючей проволокой и повесили вывеску — "Соляриум пляж". Военный немецкий оркестр усердно играл походные марши, и за вход на пляж немецкий унтер брал 20 "шагив".
Киевляне с увлечением начали купаться и подставлять свои, уже несколько отощавшие тела лучам ласкового и горячего солнца.
Киев продолжает "европеизироваться". Часовая стрелка передвинута на 2 часа назад, по "берлинскому" времени. Уже киевские обыватели курят дешевые немецкие сигары и презирают местные папиросы. Уже пошел в моду немецкий шоколад.
Правда, помещики с карательными отрядами отбирают у крестьян землю и засекают провинившихся до смерти. Повстанцы, в свою очередь, взрывают мосты и ведут партизанскую войну с немцами не на жизнь, а на смерть. Тюрьмы переполнены рабочими. Разгульный спекулянтский Киев делает вид, что он всего этого не замечает. Убийство немецкого командующего и грандиознейшие взрывы пороховых складов на Зверинце тоже не на долго нарушили шумное течение киевской жизни.
Но вот в Германии революция. Немцев сразу перестают интересовать украинские дела. У них свои заботы.
Немцы организовали Совет Солдатских Депутатов. Это испугало киевскую и собравшуюся в Киеве со всех сторон буржуазию. Теперь — от большевиков не спастись! Надо уезжать.
Пробуют обращаться с просьбами к немцам.
Но немцы неузнаваемы. Они спешат домой, им нет никакого дела до гибели помещичьих усадеб и особняков местных сахарозаводчиков. Они деловито распродают свои пожитки и постепенно эшелон за эшелоном уезжают домой.
Мы воюем с Польшей. Волна польского наступления захлестнула и слегка перехлестнула Киев. Поляки заняли город и перешли на левый берег Днепра. Киев на время — "польский".
Формально поляки заняли Киев все для того же Петлюры. Но Петлюра не смеет и показаться в свою столицу, которую он десятки раз продавал иностранцам. Несколько ярко разодетых в средневековые костюмы украинцев символизируют при поляках власть и мощь "Украинской Народной Республики". Трудящиеся Киева, измученные тринадцатью переворотами, на поляков смотрят с ненавистью и раздражением.
На главной улице — парад польских войск. Все войско одето в новенькое, только что с французских складов, обмундирование. Некоторые солдаты еще не ободрали номерков на костюмах. Пушки блестят. Они — только что с английских заводов. Лошади — вымытые, выхоленные, с тщательно подрезанными хвостами. Офицеры поголовно в свежих, еще не загрязнившихся, белых лайковых перчатках.
Поляки уже освоились, уже хватают евреев на улицах и обрезают им бороды. В кафе щелкают шпоры и слышна польская речь.
К завтраку в городе слышна канонада. К этому быстро привыкли. Вечером, в Купеческом саду, над Днепром, симфонический оркестр исполняет Чайковского. Оркестр сопровождает "группа ударных инструментов", придающих особый колорит меланхолической музыке. Настойчивые и неугомонные большевистские пушки, ухающие на другом берегу.
Фронт — в 20 верстах. Здесь же, в саду, среди гуляющей толпы поставлена зенитная пушка на случай появления советских самолетов.
Обыватели с увлечением меняют деньги на деньги. Петлюровские бумажки различных выпусков, напечатанные на разной бумаге, стоят различно. Почему-то старого выпуска синие "гривны" дороже желтых "карбованцiв". Желтая бумажка последнего выпуска, прозванная "аэроплан", ценится ниже всех. Мятая бумажка дешевле выглаженной. Размен и оценка денег отнимает у киевлян все свободное время.
Конница Буденного где-то сзади прорвала фронт, и поляки вместе с новенькими пушками и амуницией очутились если не в мешке, то в бутылке. Нужно в срочном порядке через горлышко вывести панское войско.
Пасмурным днем из Киева понуро потащились повозки с потускневшими пушками, запряженные лошадьми с отросшими и уже неподрезанными хвостами. Офицерские перчатки безнадежно загрязнились, а новенькие костюмчики солдат изрядно истрепались.
Уход поляков из Киева ознаменовался величайшей подлостью — варварским уничтожением изумительного по красоте и оригинальной конструкции киевского цепного моста.
На высокой Владимирской горе толпы киевлян со слезами, вздохами и сдерживаемыми проклятиями наблюдали за взрывами и гибелью одного из интереснейших и красивейших в Европе мостов.
Под грохот взрываемых пролетов польские повозки выезжают из города.
Вслед, как эхо буденовских криков, явственно доносится из толпы:
— Даешь Варшаву!
Сейчас Киев на Украине занимает положение "второй столицы" — как Ленинград в Р.С Ф.С.Р.
Киев, как и Ленинград — бывшая столица и научный центр республики. Украинские Советские Афины.
Грандиозное недостроенное здание б. Ольгинской гимназии, где будет помещаться Украинская Академия Наук.
В Киеве сосредоточено большое количество высших учебных заведений и находится Всеукраинская Академия Наук. Работа ВУАН принимает все более и более широкие размеры. Правительство отпустило полмиллиона рублей на достройку здания бывшей Ольгинской гимназии, где будет помещаться Академия.
Работы Украинской Академии Наук, помимо общего научного значения, имеют специальное значение для культуры украинского языка и подлинной украинизации. Академия Наук вырабатывает обширнейший украинский словарь и твердые грамматические правила языка.
В связи с украинизацией советский служилый Киев одно время усиленно фрондировал. Советские работники всячески старались уклоняться от изучения украинского языка, считая это совершенно ненужным и неинтересным.
Комиссия по украинизации пошла на решительные меры. Всех, не сдавших украинского языка к определенному сроку, увольняли со службы и помещали в газете списки увольняемых. Или—или...
Сейчас в любом советском учреждении украинский крестьянин может свободно разговаривать на родном языке, получать нужные справки и вообще беседовать с советскими работниками на этом языке на любую тему.
Украинизация изменила и внешний облик города. Большинство вывесок на украинском языке. В кино картины с украинским текстом. На трамваях и автобусах украинские надписи.
... Киевляне часами смотрят, как зачарованные, на синие воды Днепра ...
Обширные вагоны киевского трамвая с мягкими плетеными сидениями гораздо более удобны, чем московские. В них, кроме того, значительно меньше давки и тесноты.
По широким, прекрасно вымощенным улицам центра бегают несколько новеньких автобусов.
Киев замечательно красивый город. Киевляне не такие патриоты своего города, как одесситы, но все же город свой ценят высоко.
Из любви к своему городу, очевидно, киевляне не любят сидеть дома и в хорошую погоду все высыпают на улицу. На центральной улице имени товарища Воровского, бывшем Крещатике, ежедневно с утра до позднего вечера, в будни и в праздники, гуляет публика.
Гуляние по ул. Воровского настолько вошло в обиход и в расписание дня всех слоев и групп киевлян, что они поделили между собой различные участки улицы, а также время в течение дня.
Днем на главной части Крещатика гуляют нэпманы, их дочери и сыновья и лица без определенных занятий. После обеда на Крещатике гуляют рабочие, советские работники и их знакомые члены профсоюзов. Попозже Крещатик заполняют красноармейцы местного гарнизона, рабочие окраин и домашние работницы. Поздно ночью выступает на сцену деклассированный "ночной элемент".
Пролетарский Киев показал, как он умеет созидать. При советской власти город оправился от большинства разрушений, произведенных за годы гражданской войны и иностранных оккупаций.
Немцы демонстративно вымыли киевский вокзал.
Большевики сделали больше. Они строят новый вокзал.
Поляки варварски разрушили цепной мост. Советская власть построила новый, не менее грандиозный мост.
В Киеве выстроен новый громадный хлебный завод.
Отремонтировано большинство поврежденных бомбардировками домов.
Работают полным ходом все фабрики и заводы.
Недавно местный завод, после ожесточенной борьбы с бюрократическими препятствиями, доказал возможность своими силами производить сложные водомеры не хуже немцев. А на-днях из Киева полетела телеграмма о выпуске на том же заводе впервые в СССР советских часов-будильников.
Улица В. Г. Короленко.
Киев — южный город. Это чувствуется и в более ярких костюмах женщин, и в более быстрых движениях мужчин.
В любой день на крутых откосах бывшего Царского сада над Днепром толпы киевлян часами смотрят, как зачарованные, на синие воды Днепра.
Старик Днепр действительно красив. А весной, во время разлива, он прямо великолепен. Его весеннее великолепие обходится несчастным жителям левого затопляемого берега чрезвычайно дорого, так как в течение полутора месяцев они живут как бы в Венеции, сообщаясь друг с другом и с городом только лодками.
Последние годы седой Днепр внушает опасения. Он болен туберкулезом. Он мелеет. На "лечение" нужны крупные средства. Их пока еще нет. Но они безусловно найдутся. Советский Киев уже показал, как он упрямо справляется с разрушениями и строительством.
Летними вечерами киевляне наполняют сады над Днепром. Их два: бывший Купеческий, ныне Пролетарский, и бывший Царский, а сейчас сад 1-го Мая.
В Пролетарском играет симфонический оркестр и горят яркие электрические фонари и взимают за вход.
В саду 1-го Мая поют соловьи, светит яркая украинская луна и за вход ничего не берут.
Молодежь любит больше луну, чем электричество, и предпочитает торжествевную тишину, прерываемую изредка звонким смехом и темень откосов сада 1-го Мая симфоническому оркестру и яркому освещению Пролетарского сада.
Изумительный вид на ночной Днепр открывается из того и другого сада.
"Знаете ли вы украинскую ночь?" Она здесь, над Днепром, в киевских садах, при луне и электричестве.
Н. Беляев.