ОТ РЕДАКЦИИ
В отличие от множества появившихся на книжном рынке утопических, научно безграмотных фантазий на сюжет "радио", автор идущего в нашем журнале сенсационного романа, профессиональный радиоработник и ярый радиоспортсмэн, основывается исключительно на действительном состоянии современной радиотехники.
В его романе нет ничего утопического и безответственного. Встречающиеся в нем теоретические сведения и данные о сигнализации, позывных, длине волн различных станций вполне соответствуют действительности.
Закутывая сюжет в вуаль таинственности, автор вместе с тем стремится в ярких и характерных мазках познакомить технически неподготовленного читателя как с историей, так и с новейшими реальными уклонами развития одного из гениальнейших достижений человеческого разума, каким является радио.
После описанных нами в предыдущих главах потрясающих событий прошло несколько месяцев. Необычайное возбуждение на обоих полушариях постепенно улеглось, уступив место всеобщему переполоху по поводу неожиданного ультиматума Англии своему заокеанскому кузену.
"Великобритании нужна Аляска", комментировал ноту лондонский "Морнинг Пост". Воткнув британский флаг на Юконе, мы облагоденствуем все человечество. От рассадника мировой заразы нас будет отделять узенький Берингов пролив, и тогда господа вдохновители колониальных восстаний приобретут в лице нашей империи такого соседа, какого они давно заслуживают... Однако, на наше справедливое требование добровольной и безвозмездной уступки нам Аляски, правительство Северо-Американских Соединенных Штатов, ослепленное блеском своего юконского золота и не видящее за ним угрозы мировой цивилизации, ответило беспримерно дерзкой и насмешливой нотой. "Между Лондоном и Москвой, острят американцы, нам менее антипатична последняя"... Из этого юмора американского слона лев Британии сделает соответствующий вывод. Он скажет своей родине: "Властвуй, властвуй же Британия над морями и над... Америкой", — фигурально заканчивал свою подрывную передовицу орган английских лордов.
Наступила неделя напряженного ожидания. Слово "война" не сходило с уст человечества. В редакциях газет лежали целые горы "экстренных" выпусков, готовых в любую минуту об‘явить вселенной о начале грандиознейшей схватки титанов мирового империализма и исполинов военной техники.
Однако, вопреки патетическим уверениям лондонского официоза, лев Британии, повидимому, отнюдь не спешил сделать обещанный "соответствующий вывод"...
На все запросы парламентской оппозиции, торговых корпораций, патриотических обществ, интендантских подрядчиков, военных портных и телеграфных агентств о дне предстоящей мобилизации, дипломаты с Лондонского Доунингстрита неизменно отвечали загадочной гримасой, похожей на улыбку:
— "Мобилизации не будет, но... война уже началась"..
о странных событиях в штате Майн помещена была еще в первом, утреннем выпуске нью-иоркской газеты "Стар".
За сенсационным заголовком
следовала не менее красочная корреспонденция:
"Из Рокклэнда (штат Мэйн) сообщают о совершенно невероятном случае, имевшем место вчера в ста милях от берегов Америки. Около полуночи командой патрульного моторбота таможенной полиции замечен на воде необыкновенных размеров гидро-самолет. Приблизившись к аппарату на расстояние револьверного выстрела, полицейские потребовали пред'явления судовых документов. Не получив никакого ответа, моторбот подплыл к самолету вплотную. Агенты заглянули в окошко переполненной электрическими принадлежностями пассажирской кабины, а затем и в фюзеляж и, не обнаружив ни одного живого существа, об‘явили самолет арестованным на основании американского закона "о беспризорных грузах и детях". В эту самую минуту "беспризорное" чудовище, неожиданно загудев пропеллерами, рванулось вперед и, проплыв не более 200 ярдов, поднялось на воздух и с неимоверной быстротой скрылось в нависшей над океаном туче. Бегство произошло на глазах всей команды моторбота, успевшей выпустить по гидроплану восемь пулеметных лент и несколько пушечных выстрелов. О происшедшем начальник патруля, суб-инспектор Кнокс, тотчас же сообщил по радиотелефону дежурному берегового радиополицейского поста, который, в свою очередь, в ту же минуту уведомил о происшествии рокклэндскую авиостанцию. Но, как и следовало ожидать, ни воздушное, ни сухопутное преследование "беспризорного" гидроплана не привело ни к каким результатам. По прибытии в порт, команда моторбота была подвергнута тщательному допросу в супер-интендантуре портовой жандармерии и признана вполне трезвой. Но в виду случайно обнаруженных в багажнике шлюпки нескольких контрабандных бутылок английского джинджера, вся команда взята под стражу".
Мы не стали бы, конечно, загромождать наше повествование повторением вздорных уток падкой до сенсации нью-иоркской газеты, если бы это нелепое сообщение не было первым из серии потрясающих известий, полученных впоследствии из ныне стертого с лица земли мирного земледельческого штата северо-американской федерации.
Уже светало, когда в кабинете ночного редактора газеты "Стар" начали выскакивать из патронов пневматической почты одно за другим самые невероятные донесения собственных корреспондентов вышеназванного издания. Благодаря небольшим радиопередатчикам, свободно умещающимся в дорожных чемоданах, корреспонденты передавали свой репортаж непосредственно в редакцию, независимо от времени, места и пространства.
Первым был принят вызов репортера Хоббса (8МВ) и в 3 часа 40 минут редактор прочел следующее:
"Рокклэнд (Мэйн) 3 ч. 39 м.: — Сегодня ночью невыясненной причины посевы всей окрестности покрылись злокачественной ржой точка лошадей повальный сап — 8 МВ".
Почти одновременно из другого города того же штата репортер Чэттербокс (9 МК) телеграфировал:
"Аугуста (Мэйн) 3 ч. З7 м.: — Здесь всю ночь кипит борьба с внезапной эпизотией скота, мобилизовано все население, у крупного рогатого скота симптомы чумы и мелкого повальная оспа, ощущается острый недостаток ветеринаров ядов патронов истребления зачумленных — 9 МК".
В начале пятого часа известия становились все более тревожными:
"Аугуста 4 ч. 06 м.: — Эпиэотия галлопирует, переносится на население, стихийный падеж свиней от краснухи".
"Портлэнд 4 ч. 11 м.: — Здесь острейшая бугорчатка домашних птиц, взбесились все собаки, лошадей повальный сап, людей проказа. Борьба немыслима, положение безысходно. Помощь. 5 АО".
"Льюистон 4 ч. 26 м.: — Всю ночь проказа косит население повсеместные пожары неизвестно откуда падающих зажигательных гранат — 7 ЕМ".
"Рокклэнд 4 ч. 27 м.: — Здесь всеобщий хаос — 9 МК".
"Аугуста 4 ч. 27 м.: — Людям животным растениям грозит всеобщее уничтожение.
Прибывающие соседнего штата спасательные отряды гибнут вместе нами. Бегство невозможно. Вся страна почти вымерла — 9 МК".
"Аугуста 4 ч. 29 м.: — Улицы усеяны трупами хаос чувствую отравлен... помогите..."
"Рокклэнд 4 ч. 35 м.: — Умира... SOS"
"Портлэнд 4 ч. 37 м.: — Уми... SO...“
После бесплодных поисков каких-либо следов таинственной волны наш веджвудский радиоспортсмэн, Том Чэндлер, направил рамки обоих приемников на Канаду. Несмотря на поздний час и на исключительную селективность обоих аппаратов, в рупорах из толстого рога мексиканского буйвола все еще происходило обычное оживление.
При каждом повороте рукояток настройки из рупоров вырывались наружу отдельные слова, отрывочные фразы, пение и звуки всевозможных инструментов. Но бесспорно нестерпимее всех был мистер Хопкинс из Гвадалупы, пробовавший в эту позднюю минуту "дальность действия" своей станции.
— Я — Хопкинс — 2 КВ — из Гвадалупы, — восклицал ежеминутно антильский радиолюбитель. — Я — Хопкинс, 2 КВ — даю протяжное "О“... Как слышите?..
Одновременно по трансляции на "WBN", отслужив всенощную, читал внеочередную проповедь пастор чикагских фундаменталистов:
— В эту грозную минуту, — надрывался благочестивый, — безбожники все же отрицают бога. Но кто же тогда спасет Америку? Я спрашиваю — кто?
— Я — Хопкинс из Гвадалупы, — вторила соседняя волна, — Я — Хопкинс, 2 КВ, имею одни ампер в антенне и даю протяжное "О"... Как слыши...
Почти на той же настройке по трансляции из рочестерского "Буффа" начиналась передача пикантного фарса:
— ...Специально для радио — только для взрослых...
Рядом с дальнобойной передачей неугомонного Хопкинса надтреснутый баритон морской обсерватории предсказывал на понедельник повышенное давление, кавычки, скобки, цифры и осадки в низовьях Миссиссипи.
В рупоре второго аппарата фабричной сиреной гудело сопрано из Южной Каролины. По волнам более высоких частот неслись шифрованные телеграммы штаба военного округа вместе с сольным выступлением тромбониста.
На полмиллиметра влево по диапазону федерация фермерских Бюро заканчивала передачу новейших рецептов искусственного навоза и заключительные котировки яичной биржи.
В тщетных манипуляциях над обоими аппаратами прошло еще несколько минут. Наконец, дрогнув, как стрелка гальванометра под внезапным током, Том Чэндлер крикнул:
— Ребята. Тссс... Есть.
Тэд Гибсон и Джим Джерольд, напряженно следившие за каждым движением нервных пальцев своего друга, бросились к приборам.
Мистер Хопкинс и хор назойливых вещателей, уведенные защитными фильтрами, мгновенно исчезли с настройки.
В ту же минуту из рупоров обоих аппаратов пулеметной дробью вырвались наружу телеграфные сигналы весьма загадочных сообщений.
И в то время, как Тэд Гибсон записывал странные слова... патрулям... призрак... полночь... ходом .. атаки... хиксон..., Джим Джерольд своим старательным почерком выводил другое сообщение той же станции... радиоплана.. среду... следите... химической... бостона... ллойд..
учтиво предложил Чэндлер, когда председатель комитета Национальной Обороны, сенатор Мак Хобби и трое его помощников разместились в убогой комнатушке веджвудского радиоспортсмэна.
Мак Хобби кивнул головой и тотчас же приступил к делу:
— Моя фамилия Мак Хобби. Я получил вашу телеграмму, мистер Чэндлер, и как видите...
— Простите, сэр, но я ничего не вижу. Я слепой от рождения. Но это не мешает мне быть "очевидцем" мэйнской катастрофы. Завтра ночью точь в точь такая же катастрофа ожидает район Бостона. Для предотвращения этой опасности имеется только одно единственное средство. Но предварительно мы должны найти с вами общий язык. Короче, что вы знаете о радиодинамике вообще?
Мак Хобби бросил презрительный взгляд на стоявшие на столе премированные аппараты веджвудских чемпионов.
— Мистер Чэндлер. Вы вызвали меня по делу величайшего бедствия, когда-либо постигшего Америку, и вместо серьезных предложении занимаетесь болтовней о новом варианте глупейшего из современных спортов.
— Несомннено, сэр, — задумчиво согласился Чэндлер, — несомненно, сэр, — поскольку искусство уничтожения Америки в несколько недель можно назвать "глупейшим из спортов"...
Сенатор привскочил на стуле.
— Не вздумаете же вы убеждать меня в том, что в мэйнском деле замешаны какие-то "смертельные радиолучи"?
— Конечно, нет, сэр. Хотя бы по той простой причине, что все эти "смертельные радиолучи", лучи Гринделль-Маттьюса, "лучи дьявола", "лучи демона" и прочих чертей существуют только в сенсационных и научно-безграмотных романах. В радиотехнике их нет. Современная наука, сэр, не знает еще средства передачи на расстояние "убивающих" количеств лучистой энергии без проводов. И если бы даже и знала, то и тогда самая усовершенствованная радиоприемная система не могла бы выловить из эфирного пространства более одной десяти-триллионной доли излученного электричества. Одна миллионная часть одного единственного вольта, сэр. Вот все, что вы можете сегодня принять по радио. Но таким напряжением даже мушки убить нельзя. Об этом знают уже не только дети, но даже некоторые сенаторы, сэр. Радиодинамика — благородное искусство, сэр, серьезная наука управления движущими механизмами на расстоянии при помощи электрических реле, а не средство утонченного и безнаказанного истребления человечества, каким ее изображают многие бездарно техницирующие писаки.
Да, радиодинамика оперирует лучами, сэр.
Но эти лучи — творчества, а не уничтожения.
Лучи ЖИЗНИ, а не СМЕРТИ.
А что касается загадочных происшествий в штате Мэйн, то об этом...