Сухумский обезьяний питомник известен далеко за пределами СССР. Он вызывает огромный научный интерес. Но никому до сих пор не была известна сухумская радиокунсткамера.
Она существу. Она тоже хочет прославиться. Даем ей место — поможем рекламой.
Радиокунсткамеру организовал Торгстромат. По названию видно, что он должен торговать строительными материалами, но торгует, чем придется — торгует и терпеньем сухумских радиолюбителей. И недешево торгует.
Но и терпенья радиолюбительского нехватило — торговать стало нечем. Появилась радиокунсткамера. Поставлены на полке несколько экземпляров приемников, но, как пишет «Советская Абхазия», «они скорее находятся там для коллекции, чем для продажи, так как цена на них отпугивает рабочего покупателя»...
Приходится дать добрый совет: «торговать — торгуй лучше воздухом, — его в Сухуме предостаточно, а радиокунсткамеру прикрой»...
Эта любовь появилась к местному ОДР.
— Мы вас поддержим, — говорил в приливе чувств секретарь Совпрофа организовавшемуся ОДР.
От поддержки отказа не было. Вот насчет бы жилплощади для организации, обратились одееровцы к Совпрофу. Приткните нас хоть в уголочек вашего помещения.
Что уголочек — целую комнату дадим, ответил любвеобильный Совпроф.
Но время быстро стерло всякие чувства. И, когда одееровцы приставали насчет комнаты к секретарю Совпрофа т. Шадрину, тот от комнатного алимента отказался. Но отказ был деликатный. Как сообщает «Власть труда», тов. Шадрин сначала сказал, что комната отведена, но ремонтируется. А затем в комнате отказал. Переменчив Совпроф, не устойчивы его чувства. Владикавказский ОДР — не увлекайся!
Так запели в конце года своего радиовещания нижегородцы. Сидя под боком Москвы, они силились настроить свое — непременно свое радиовещание. А получилось от этого только расстройство в эфире и нервах.
Многим патриотам самостоятельного, во что бы то ни стало, радиовещания на небольших станциях полезно прочесть итоговую покаянную заметку в «Нижегородской коммуне».
«Годичный опыт работы показал, что организовать местное радиовещание не удалось. Все культурно-просветительные и общественные организации (за исключением Санпросвета, Ветпросвета, ЦРК и Союза безбожников), несмотря на беспрерывное «втягивание» их со стороны станций, несмотря на постановления руководящих органов, относились к радиовещанию как к назойливой мухе и отмахивались от него, как могли»...
Спев пессимистический романс, нижегородцы взялись за трансляцию Москвы. Другим станциям нужно не доводить до траурных итогов и пессимистических песен. Лучше «чужая» трансляция, но хорошая, чем «свое» радиовещание, но плохое.
Есть такие. Но барабанят они в эфире. Это громче, чем в обычный барабан. Здесь Ленинград может великолепно транслироваться. Местные программы должны были бы лишь немного дополнять ленинградские. Так нет — во что бы то ни стало изводят слушателей самодельными «номерами».
А прослушав их, пишут: «докладчики спешат отбарабанить перед микрофоном свой написанный доклад... Наспех читаемый доклад трудно уловить радиослушателю»... («Красная Карелия»).
Рецепт какой от таких «докладчиков»? Очень простой — недорослям от радиовещания рекомендуется читать доклады «с чувством, толком и расстановкой»... Вот Петрозаводский рецепт, прописываемый «Красной Карелией» усердным радиобарабанщикам.
Но следующее дальше правило нелишнее вывесить над каждым микрофоном до столичных включительно:
«Чтобы словам было тесно, а мыслям просторно»... Слов-то у нас реченька. В ушерб содержанию и во вред слушательской барабанной перепонке.
Темкин.