| Когда замолк профессор старый, Твоих узких глаз огонек Метнулся стрелой к полушарью, На котором застыл Восток. |
| И болью суровой сразу Зрачки твои, вдруг, расцвели Оттого, что увидели в Азии Древний и дремлющий лик. |
| Острою болью глубокою Вспыхнула грусть и во мне, — Про родину свою далекую Зашептала ты мне в тишине. |
| "Где-то там, далеко за горами, Мир узких глаз и широких скул. Там мандарины жестоки, как камень, Но жесточе еще Джон-Булль. |
| Там по спинам голодных кули Болью пляшет бамбук, Да отлиты у Джон-Булля пули, Если кули проснется вдруг. |
| И раз в голодную осень Зрачки у кули зажглись, Но, ках снопы золотые в покосе, Их головы рядом легли. |
| Помню, разбитые скулы И бровей суровый изгиб, — Старый отец мой, сутулый, С ними погиб. |
| В мутных кровавых озерах Потонула его голова, В раскосых, застынувших взорах Прочла я иные слова". |
| И, вдруг, оборвалась и смолкла, Докончить слова не смогла, В глазах ее узких и колких Черная вспыхнула мгла. |
| Торопливее сердца удары, Острее в глазах огонек: Раскосый глядит с полушария, Дремлющий древний Восток. |
| Григорий Бинкин |