Вопросъ о взаимныхъ отношенiяхъ и значенiи города и деревни въ человѣческомъ общежитiи принадлежитъ къ числу самыхъ жгучихъ, наиболѣе волнующихъ общество, по крайней мѣрѣ, мыслящую его часть, вызывающихъ рѣшенiя, различныя нерѣдко до противоположности. Не со вчерашняго дня раздаются призывы интеллигенцiи въ деревню, на лоно природы, къ первобытной простотѣ и рисуемой мечтателями въ яркихъ краскахъ непосредственности и даже невинности. Философы, ученые, публицисты, поэты не щадять словъ для обличенiя гнилой городской цивилизацiи съ ея искусственностью, испорченностью и губительнымъ влiянiемъ на человѣческiя жизнь и здоровье, физическое и нравственное. Нѣтъ недостатка и въ голосахъ противоположнаго направленiя: панегиристы городского строя въ противовѣсъ идеологамъ деревни указываютъ на невѣжество, грубость, косность, ничѣмъ неискоренимую склонность къ застою, свойственныя сельскому населенiю, и противополагаютъ этому кипучую умственную и эстетическую жизнь городовъ, рость комфорта и благосостоянiя въ условiяхъ именно городского строя, развитiе личности, свободы и правосознанiя среди горожанъ. Этотъ нескончаемый споръ заставляетъ пересматривать цѣлый рядъ наболѣвшихъ вопросовъ, когда-либо возникавшихъ передъ умственнымъ взоромъ человѣчества. Важный всегда и вездѣ, онъ прiобрѣтаетъ особенную жгучесть въ настоящее время въ нашемъ отечествѣ въ силу тѣхъ экономическихъ перемѣнъ, какiя приходится переживать Россiи. Въ послѣднее время вопросъ о значенiи и взаимныхъ отношенiяхъ города и деревни постепенно теряетъ утопическую окраску и прiобрѣтаетъ положительную постановку. Въ самомъ дѣлѣ: вѣдь и городъ, и деревня созданы необходимыми и неустранимыми условiями человѣческаго общежитiя, отвѣчаютъ наличнымъ и совершенно несомнѣннымъ потребностямъ общества. Вопросъ, слѣдовательно, заключается не въ томъ, какъ замѣнить деревенскiй бытъ городскимъ строемъ или наоборотъ, а въ томъ, каково нормальное, наиболѣе соотвѣтствующее общественнымъ потребностямъ, соотношенiе между городомъ и деревней. Разрѣшенiю или, по крайней мѣрѣ, правильной постановкѣ этого вопроса можетъ содѣйствовать историческое изученiе прошлыхъ судебъ города и деревни.
Необходимо прежде всего условиться въ точномъ значенiи употребляемыхъ терминовъ, безъ чего нельзя ступить ни шагу впередъ. Городомъ, если не считать городовъ-крѣпостей, т.-е. не поселенiй въ собственномъ смыслѣ, а временныхъ убѣжищъ, называется поселенiе, жители котораго занимаются или торговлей, или обрабатывающей промышленностью, составляющими притомъ ихъ главное, основное занятiе, а не побочный промыселъ. Деревня — поселенiе, гдѣ главныя занятiя жителей — добывающая промышленность и сельское хозяйство. Ясно такимъ образомъ, что не всякiй городъ въ обыденномъ употребленiи этого слова можетъ быть признанъ городомъ въ научномъ смыслѣ, что есть города-деревни, и, съ другой стороны, многiя села должны быть признаны съ научной точки зрѣнiя городами. Уже изъ данныхъ сейчасъ опредѣленiй слѣдуетъ, что основнымъ признакомъ, отличающимъ городскiе центры и деревенскiя поселенiя, является признакъ хозяйственный. Поэтому, изучая значенiе и взаимныя отношенiя города и деревни въ историческомъ прошломъ русскаго народа, мы будемъ исходить въ своемъ изложенiи изъ экономическихъ явленiй, какъ основныхъ, и изъ нихъ объяснять явленiя соцiальной и политической жизни, поскольку знакомство съ послѣдними будетъ необходимо для разрѣшенiя поставленной задачи.
Исторiя русскихъ города и деревни, какъ и русская исторiя вообще, дѣлится на пять перiодовъ: кiевскiй, до конца XII вѣка; удѣльный, охватывающiй XIII, XIV, XV и первую половину XVI вѣка, приблизительно до начала самостоятельнаго правленiя Ивана Грознаго; московскiй, длящiйся со второй половины XVI до конца XVII столѣтiя, новый дореформенный, XVIII и первая половина XIX вѣка, съ Петра Великаго до Николая I включительно, и новый пореформенный перiодъ, который начинается великимъ освободительнымъ актомъ 19-го февраля 1861 года, и участниками, свидѣтелями и дѣятелями котораго являемся всѣ мы. Въ хронологическихъ предѣлахъ каждаго изъ этихъ перiодовъ наше изложенiе коснется послѣдовательно шести основныхъ вопросовъ, изъ которыхъ четыре первыхъ — экономическiе, пятый относится къ соцiальной исторiи, а шестой — къ политическому строю. Первый, основной вопросъ — объ относительномъ значенiи въ данное время каждой изъ четырехъ главныхъ отраслей народнаго производства, добывающей промышленности, сельскаго хозяйства, обрабатывающей промышленности и торговли. Въ тѣсной связи съ первымъ вопросомъ находится второй — о системѣ хозяйства, т.-е. о совокупности тѣхъ прiемовъ и средствъ, какими ведется хозяйство. Третiй вопросъ — о формахъ землевладѣнiя, т.-е. о томъ, кто и на какихъ правахъ владѣлъ землей. Изученiе хозяйственныхъ условiй заканчивается четвертымъ вопросомъ — о формахъ хозяйства, иными словами о томъ, былъ ли въ данный перiодъ свободный или принудительный трудъ и на какихъ условiяхъ этотъ трудъ эксплуатировался. На твердой основѣ изученiя экономическихъ отношенiй покоится разрѣшенiе пятаго вопроса — о соцiальномъ устройствѣ, о томъ, были ли въ извѣстное время общественные классы, т.-е. дѣленiя общества на группы по хозяйственнымъ признакамъ, по занятiямъ, или существовали уже сословiя, т.-е. дѣленiя общества на группы по юридическимъ признакамъ, правамъ и обязанностямъ. Наконецъ, изученiе политическаго строя, постановки верховной власти, организацiи учрежденiй и управленiя, — вотъ послѣднiй, шестой вопросъ, какого мы коснемся въ дальнѣйшемъ изложенiи.