Огромный смысл заложен в нескольких сухих словах этой телеграммы, облетевшей весь земной шар. Крупнейший финансист мира, «король доллара», Moрган впервые открыто стал во главе громаднейшего идустриального объединения управляющего почти всей стальной промышленностью Соединенных Штатов.
В руках Моргана сосредотачивается колоссальное богатство, а в условиях капиталистического строя, следовательно — и могущество. Только Америка — страна чудовищной концентрации капитала — могла породить подобного финансового левиафана. Уже в 1912 году Морган фактически управлял предприятиями с капиталом более, чем в 10 миллиардов долларов. 15 лет прошло не даром. Сейчас Морган распоряжается капиталом, уже более, чем в 20 миллиардов долларов, хотя его собственный капитал, разумеется, значительно меньше.
Kaк же родилось это богатство?
Вы помните, читатель, «Сердца трех», Джека Лондона? В конце романа дается изумительная по яркости картина финансовой борьбы двух королей биржи — однофамильца Моргана, главного героя романа, Фрэнсиса Моргана, и банкира Ринана. Риган оказался хитрее, и изворотливее, он побеждает. Чувствуя, что все погибло, Морган утром дает приказ своему маклеру Бэскому продавать и покупать без всякого плана, только для того, чтобы в последний раз испытать захватывающий азарт бешеной биржевой игры.
"Ну, — рассмеялся Фрэнсис в половине двенадцатого, — теперь, пожалуй, можно и перестать... Можете в любой момент повесить объявление о распродаже имущества.
Бэском, устало и грустно взявшись за трубку, собирался отдать уже распоряжение, которое должно было закончить битву сдачей на милость победителя, как вдруг дверь раскрывается и в нее ворвался знакомый припев старой пиратской песни, при звуке которой Фрэнсис стремительно остановил руку своего маклера.
— Стойте, — воскликнул он, — и слушайте!
И они стали прислушиваться к песне, которую распевал невидимый певец.
Буйный ветер, сине море,
К мачте став к плечу плечом,
Не один, десяток трусов,
Отражали мы вдвоем...
В ту минуту, когда Генри ввалился в комнату с огромным чемоданом в руках, Фрэнсис присоединился к припеву.
В чемодане, принесенном двоюродным братом Фрэнсиса — Генри Морганом, оказались банковые билеты и акции на громадную сумму.
— Ты нашел-таки, наконец, сокровище старого сэра Генри? — вырвалось у Фрнэсиса.
— Нет! — Генри покачал головой. — Это часть сокровища древних Майя, около трети...
С этой неожиданной поддержкой Фрэнсис снова бросается в бой, на этот раз, чтобы его выиграть. «Бэском отдавал уже по телефону распоряжения своему штабу, — приказы покупать в таких огромных размерах, что всего состояния Ригана не хватило бы на то, чтобы вернуть проданное им».
«Сокровища древних Майя» из «Долины Погибших Душ», клад, найденный смелыми и предприимчивыми искателями приключений, — вот чем объясняет Джек Лондон в «Сердцах трех» рост финансового могущества одного из биржевых королей. Еще шире распространено представление об американских миллиардерах, как о бывших чистильщиках сапог и газетчиках, добившихся богатства неутомимой энергией, предприимчивостью и упорным напряженным трудом. Стоит только заговорить об истории американских крезов, как невольно рисуется идиллическая картина. На перекрестке двух оживленных авеню, на низенькой скамейке сидит энергичный, веселый подросток и бешено работает сапожными щетками, начищая до ослепительного блеска лакированные ботинки джентельмена в цилиндре. Это — будущий миллиардер! Через год он уже имеет небольшие сбережения, через пять — покупает первые акции, а там — энергия, предприимчивость, удача — и миллиардер готов.
Само собой понятно, что оба эти пути «создания» миллиардеров ничего общего с действительностью не имеют. Беззастенчивая спекуляция, наглое мошенничество, неразборчивость в средствах для достижения цели, — вот подлинные пути, которыми шли все «короли долларов».
Все средства хороши, если в результате их применения раздается звон золота! — вот лозунг, которому верой и правдой всю жизнь служили и служат и Морган, и Рокфеллер, и Вандербильд...
История создателя банкирского дома Дж. Пирпонта Моргана с этой точки зрения довольно харaктерна. Разумеется, он не был чистильщиком сапог, не был газетчиком, не искал приклюючений и сокровищ ни в каких «Долинах Погибших Душ». Родился он в богатой семье. Его отец, Юний С. Морган, нажил громадное состояние целым рядом темных махинаций, когда был финансовым представителем САСШ в Англии. В чем состояли эти махинации, никто точно не знает, но в газетах того времени частенько мелькало слово «измена».
Одним из первых самостоятельных коммерческих предприятий Дж. Пирпонта Моргана было следующее. Во время войны между севером и югом он купил в нью-иоркском арсенале, через подставных лиц пять тысяч карабинов старой конструкции, признанных военной инспекцией негодными к употреблению. Уплатив по 3½ доллара за штуку, Морган тут же продал все карабины по 22 доллара генералу Фремону, командовавшему армией в Сан-Луи. Афера молодого «гения» была раскрыта, но суд постановил уплатить ему все деньги сполна.
Окрыленный успехом, Морган бросился в новые авантюры. Умный и изворотливый, не останавливающийся перед открытым мошенничеством, он быстро шел по ступенькам финансовой лестницы. Миллионы прикладывались к миллионам, все новые предприятия попадали под контроль Моргана, могущество «великого финансиста» росло. Вместе с миллионами пришла слава. Звон золота неотразим для капиталистической прессы. «Морган великолепный!» назвал теперешнего короля доллара один из буржуазных писак. «Вождь промышленности», «друг королей и король среди людей», «благородный патриот», «гениальный финансист», — подобными определениями пестрят страницы американской прессы.
Но есть у Моргана и еще одна кличка. «Пират биржи»... говорят про него в финансовых кругах. И это верно. Роскошные каюты моргановской яхты «Корсар» могли бы рассказать не об одной темной, мошеннической махинации, задуманной и организованной во время «увеселительной морской прогулки» и проведенной потом на бирже. Биржа — царство золота и cпeкyляции хорошо знает мертвую хватку старого пирата. Когда в стены биржи проникает смятенние и паника, когда джентельмены в цилиндрах мешаются в одно людское месиво, когда лихорадка азарта охватывает всю эту толпу, переливающуюся по залам биржи, — здесь дело не обошлось без Моргана1). В сложнейших комбинациях игры на повышение и понижение, в изощренных биржевых авантюрах, в течение нескольких дней раззоряющих тысячи держателей акций и прибавляющих новые миллионы к капиталам биржевых заправил, Морган чувствует себя, как рыба в воде. Это, действительно, пират, пират безжалостный и жестокий, грабящий направо и налево.
— Но почему, — спросит, может быть, читатель, — все эти миллиардеры появились в Америке, а не в Европе?
В Европе тоже есть свои Морганы и Рокфеллеры, свои «пираты биржи» и «великие финансисты». Но масштабы у них значительно меньше, чем у их заокеанских коллег. Американские масштабы вообще значительно больше европейских. По переписи 1922 года национальное богатство Соединенных Штатов определяется суммой в 322 миллиарда долларов. Между тем, национальные богатства Англии, Германии и Франции, взятых вместе, равняются всего 237 миллиардам долларов.
По сравнению с европейскими государствами, Соединенные Штаты чудовищно богаты. В их руках более половины мирового запаса золота. Они занимают только 7% земной суши, и их население равняется всего 6% населения земного шара, а им принадлежит треть мирового железнодорожного полотна, четверть телеграфных кабелей, почти девять десятых мирового количестга автомобилей. Соединенные Штаты производят четверть мирового количества пшеницы, половину добычи железа и угля, две трети мирового запаса нефти.
Доходы Соединенных Штатов огромны. В 1910 г. они равнялись 21 миллиарду долларов, в 1915 г. — 36 миллиардов, в 1920 — 72 миллиардов, в 1922 — 59. Грандиозность этих цифр станет понятной, если сказать, что все национальное богатство России было равна в 1912 г. всего только 56 миллиардам долларов.
Вполне понятно, что за 10 лет, с 1914 г. по 1924-ый, Америка не только уплатила Европе 3 миллиарда старых долгов, но и широко кредитовала европейские государства, ссобенно во время мировой войны. Сейчас Европа должна Соединенным Штатам кругленькую сумму в 12 миллиардов долларов, число же всех капитальных вложений Америки в иностранные предприятия равнается 20 миллиардам.
Таким образом, крупнейшие государства мира находятся в сильной финансовой зависимости от Соединенных штатов. В то же вpемя избыток золота создает внутри американского хозяйства ряд противоречий. Страна небоскребов и фордовских aвтомобилей не знает, куда девать деньги. Золото ищет себе применение и не находит его. Это заставляет американских капиталистов, и, в первую голову, финансовых королей, вроде Моргана, думать о дальнейшем приложении избытка своих капиталов в других странax. Одновременно их все больше и больше начинает беспокоить мысль, вернут ли им европейские государства долги, особенно военные?
В последнее время Морган пытается провести грандиозный план превращения Германии в полу-колонию Америки. Все платежи Германии странам-победительницам по этому плану должны быть переданы Соединенным Штатам, за что последние скидывают соответствующую часть долга, причитающегося им с Англии и Франции. Германия же дает американцам в счет своего долга значительнvю часть акций своих железных дорог и крупной промышленности. Это даст в руки американских капиталистов контроль над всей хозяйственной жизнью Германии.
Одновременно с международными махинациями, Морган все более и более открыто выступает у себя в Америке, как руководитель чудовищных промышленных объедниений, держащих в своих руках монополию на основные продукты производства и диктующих рынку свои цены. Морган — председатель стального тpecтa! И это в Америке, где существует специальный закон против трестов. В свое рремя этот закон был вызван широким движением против монополистических объединений, которые невероятно вздували цены. Тогда даже крупнейшие финансисты принуждены были считаться с этим законом, действовать чеpез подставных лиц, прятаться за ширму. Но «золотой век демократии» миновал. Морган открыто стал во главе крупнейшего треста, объединяющего около 80% всей сталелитейной промышленности Соединенных Штатов. Что ему до общественного мнения? Правительство все равно не сделает ни одного шага против «короля доллара», продажная пресса попрежнему будет петь ему дифирамбы. Сейчас не время для демократии.
Все дальше и дальше раскидывает Морган свои щупальцы. Пират биржи вышел на арену мировой политики. Золото, всемогущее в капиталистическом мире золото — eгo оружие. И перед этим оружием пока склоняются сильнейшие государства.
Но «великий финансист» и его коллеги кое-чего не учитывают. Европа уже настолько оправилась от военных потрясений, что представляет серьезного соперника в борьбе за мировые рынки. Вот один характерный пример промышленного роста европейских государств. Если в Америке количество потребляемой электрическоЙ энергии возросло с 1912 по 1925 г. в 4½ раза, то в Германии оно возросло больше, чем в 5 раз. Почти то же самое наблюдается и в целом ряде других отраслей прmшшленности. Недалек тот день, когда на разных сторонах океана станут друг против друга с равными силами два хозяйственных гиганта. Экономических средств борьбы за рынки станет недостаточно, и тогда снова заговорят пушки. А что значит для мирового капитализма новая война — знает каждый. В грядущей схватке двух капиталистических исполинов — Старого и Нового Света, — не победит ни тот, ни другой. Победит третий. Этим третьим будет пролетарская революция.
1) В тексте заметки это предложение, в котором явно пропущено слово, напечатано так:
"Когда в стены биржи проникает смятенние и паника, когда джентельмены в цилиндрах мешаются в одно людское месиво, когда лихорадка азарта всю эту толпу, переливающуюся по залам биржи, — здесь дело не обшлось без Моргана"
(прим. составителя) (стр. 2.)