ЗА РУЛЕМ, №6, 1929 год. ТАМ, ГДЕ ШУМИТ ТАЙГА

"За рулем", №6, март 1929 год, стр. 22-23

На тракте Пугачев-Балосково (Волжский округ). Труба на 16-м километре

В. ИЛЬИН

ТАМ, ГДЕ ШУМИТ ТАЙГА

Очерк

ШУМИТ тайга... Верхушки вековых сосен склоняются друг к другу и рокот несется по лесу.

Мошкара залепляет глаза, попадает в рот. Обливаясь потом, еле-еле поспеваю за своим спутником Пахомычем.

Пахомыч — коренной сибиряк. Несмотря на свои шестьдесят лет, шагает бодро. Усталость не сломила его и он продолжает свой рассказ:

— Замучило нас бездорожье! Как хочешь, так и пробирайся вот по такой тропе. Иной раз и хотелось бы повезти маслица, яиц в город, и как? На своих плечах не гоже. Берешься за волокушу.

— Что это за волокуша? — спросил я.

Пахомыч ухмыльнулся.

— Волокуша? Штука немудреная, каждый ее сделает: берут две жерди, соединяют перекладиной. В один конец впрягают лошадь, как в оглобли, другой волочится по земле, как санные полозья, и к ним прикрепляют кладь. А много-ли увезешь? И после некоторого молчания добавил: — В наших местах даже летом ездят на санях,

— Ну, положим, — недоверчиво протянул я.

— А ты, мил друг, не сумлевайся — истинную правду говорю: только на санях и проскочишь через болота, а иначе погрузнешь.

Пахомыч умолк и незаметно для себя ускорил шаг. Я стал отставать.

Заметив, что от усталости я еле-еле бреду, посоветовал:

— Крепче налегай на палку! Отдыхать уж неча — скоро выйдем на Тункинский тракт, а там уж непременно найдем подводу на Кулгук.

Напрягая силы, я старался не отставать от Пахомыча. Идем.

— Хорошая строится дорога, — нарушил он молчание. — Еще недавно зимой нельзя было проехать по ней. А сейчас не налюбуешься: гладкая, что твоя ладонь. Большое облегчение для нашего брата такая дорога.

Дорожные работы в Сибири часто приходится вести в лесистых болотистых местностях. Для защиты от комаров работают в сетках

Вскоре через чащу леса показалась грунтовая дорога. По краям ее валялись срубленные гиганты. Все ближе и ближе слышался звон топоров и треск падающих деревьев. Вот группа рабочих и среди них знакомый техник Иван Миронович.

Сердечно распрощался с Пахомычем.

— Намучились с этой дорогой, — заговорил Иван Миронович. — Слишком тяжелые геологические условия здесь. Глинистый грунт сменяется каменистым, болотистым. Там, где глинистый грунт, работы производились горячими лопатами, подогреваемыми на костре.

— Горячими лопатами? — удивился я.

— Да, приходилось... Это делалось для того, чтобы глина не прилипала к лопате. Кроме того, такая лопата, обжигая грунт в откосе, образовывала корку, которая предохраняла оплыв грунта.

— Все-таки с работой справились. Еще недавно Тункинский тракт представлял нечто ужасное: только зимой можно было проехать по нему, и то с грехом пополам, а сейчас по такой глади хоть на автомобиле кати.

— Я много дорог в Сибири? — спросил я.

— Учтено 117,500 километров и 27 тысяч погонных метров мостов. Для Сибири — маловато. Но и это количество дорог пришло в такое состояние, что их пришлось перестраивать. До 1924 года они не ремонтировались. И тайга не упустила случая распространить свои владения на гужевые дороги. Постепенно они стали зарастать и терять подобие дороги. Положение создалось крайне тяжелое, так как гужевые дороги — единственные магистрали, связывающие отдельные экономические районы.

— Дороги нам нужны как воздух. Судите сами — гуж на дурной грунтовой дороге обходится 67 коп. за тонну-километр, на хорошей грунтовой — 27 коп. и на шоссе — 15 коп. А сколько тонн перебрасывается за год — уйма! Только по Тункинскому тракту, а он и 400 килом. не имеет, ежегодно проходит сотня тысяч голов скота и много десятков тысяч тонн груза, а кроме Тункинского имеется еще сеть трактов: Якутский, Илимский, Чуйский и другие, не считая прочих дорог. Вот и летят миллиончики из-за бездорожья.

— А дорого стоит поддерживать дороги?

— Конечно, затраты должны быть, но они слишком незначительны. Можно было бы ограничиться работой деревянного утюга и парового катка, которые будут поддерживать в порядке дороги.

Отдав распоряжение рабочим, Иван Миронович пригласил меня в таратайку. Лошадь тронула, и таратайка мягко покатила по ровной дороге где еще недавно гордо высились сосны, кедры.

Угрюмо шумит тайга, и в этом шуме слышится угроза человеку, дерзнувшему прорезать ленту в его чаще. Но человек не боится этих угроз.

Удобные, гладкие дороги прорежут тайгу и помогут человеку связать с городами отдаленные, глухие деревушки.

В. Ильин