Б. ГОЛЬД
ПЯТЬ часов утра. Нежаркое майское солнце освещает желтый манеж и группу людей, собравшихся сюда, несмотря на ранний час. Плотным кольцом они окружают восемь маленьких автомобилей, похожих на современный автомобиль, как обезьяна на человека. Коренастый офицер суетится, отдавая последние распоряжения. Он смотрит на часы.
— Господа говорит он, — пора отправляться.
Восемь машин одна за другой двигаются по сонным улицам Москвы к Серпуховской заставе. У заставы — старт автомобильного пробега Москва — Тула — Орел.
Пробег в 1910 году — новинка, а потому городовые с трудом сдерживают нахлынувшую толпу. Участники пробега занимают свои места: все это либо богатые любители-спортсмены, владельцы автомобилей, либо представители автомобильных фирм.
Распорядитель опускает флажок. В путь!
Первым идет 75-сильный Фиат, потом два Бенуа (в 60 и 40 сил), N.А.G., Даррок. Жермен, Лаурнье и Клемент и последним маленький Некарсульм в 16 сил. По изрытому, горбатому шоссе, мимо сел и деревень, мчатся новенькие машины. Лают собаки, кричат деревенские ребятишки, крестьяне бросают работу и с недоверием смотрят на невиданную диковинку.
Однако, не все идет гладко, и уже под Тулой, первое происшествие. Повстречался крестьянский обоз. Лошади, никогда не видавшие машины, бросились в сторону, опрокидывая возы. Автомобили замедлили ход, но не остановились; тогда озлобившиеся крестьяне взялись за кнуты. Владельцы автомобилей, испугавшись расправы, вытащили револьверы. Так, угрожая оружием, они расчистили себе путь.
Лев Николаевич надел белый картуз и взял палку, был час его обычной прогулки. В этот день, выйдя из дому, он пошел по шоссе. Шел он быстро и на ходу развевалась его длинная серая борода. Вдали заклубилось облако пыли. Он остановился и прикрыв глаза рукой стал ждать. Показалась первая машина. Едущие в ней не обратили внимания на стоявшего у дороги старика, похожего на любого крестьянина. В следующих автомобилях гонщики уже узнали Толстого, но, боясь, что остановка будет зачтена им в минус, раскланивались с ним не замедляя хода. Только француз, Герберт де Корни, шедший последним на Некарсульме, предпочел беседу с великим писателем лаврам победителя на состязании. Он замедлил ход постановил машину возле Толстого.
— Я нарочно остановился, — сказал он, — чтобы приветствовать нашего любимого писателя.
Толстой, казалось, не обратил никакого внимания на эту любезность и внимательно рассматривал машину.
— Представьте себе: впервые вижу автомобиль так близко, — сказал он тихим голосом: отчего вы так медленно едете, мне всегда казалось, что автомобиль должен мчаться с головокружительной быстротой. Герберт де Корни об'яснил условия этого состязания: испытывается лишь регулярность работы мотора, а скорость движения не играет роли. Поэтому максимальная скорость допущена в 60 километров в час.
Оказалось, что Толстой давно интересуется автомобилем и теперь просил де Корни рассказать ему об устройстве машины. Де Корни открыл мотор и вкратце рассказал об основных принципах его работы. Толстой живо интересовался об'яснением и задавал все новые вопросы.
— Эта штука, когда-нибудь сыграет огромную роль для человечества, — сказал Лев Николаевич.
Но де Корни начал с нетерпением посматривать на часы: пора было наверстывать потерянное время.
— Желаю вам успеха! — крикнул Лев Николаевич вслед удаляющемуся автомобилю.
На финише в Орле были выстроены специальные трибуны. Гремели полковые оркестры, Разряженная толпа и неизменные городовые встречали участников состязания. Некарсульм прибыл шестым, обогнав две шедшие впереди машины. Де Корни рассказал о своей беседе с Толстым и гонщики послали приветственную телеграмму в Ясную Поляну: "Участники автомобильного состязания Москва—Орел, организованного московским автомобильным обществом, обрадованные встречею вас на дороге, шлют свой горячий привет великому писателю".
Так Толстой на закате своей жизни встретился с автомобилем, который только начинал завоевывать в мире свое право на существование.
С тех пор прошло 19 лет. Автомобиль завоевал повсеместно почетное место. Автопробег теперь уже не является прихотью спортсменов, а событием огромного общественного значения. В наши дни невозможны вооруженные столкновения автомобилистов с крестьянами, подобные описанному. Теперь Автодор широко оповещает население о готовящемся пробеге. Даже в глуши каждый крестьянин понимает значение автомобиля для транспорта и с радостью приветствует появление машин в своей родной деревне.
Перелистайте газеты 1910 года за май месяц. Вы либо совсем не найдете упоминаний о пробеге или заметки вроде: "Выехав из Тулы, автомобилисты задавили трех собак". Сейчас пресса дает подробные отчеты о каждом этапе пробега и результатами пробега интересуются во всех углах Союза.