На стройке Турксиба. Автомобиль прокладывает дорогу... железной дороге. На участок будущих работ приехал изыскательный отряд
ВИКТОР ШКЛОВСКИЙ
Я В КАЧЕСТВЕ корреспондента ехал с заместителем председателя Совнаркома РСФСР тов. Рыскуловым и комиссией Турксиба1) от Семипалатинска до города Алма-Ата, — вероятно, это свыше полуторы тысяч верст, считая заезды в сторону.
Автомобильный поезд состоял из двух грузовиков, одной легковой машины "АМО" и одного легкового "Доджа".
Что касается дорог, то... их не было. Тракт шел от Семипалатинска до Сергиополя. Здесь есть правильная почтовая гоньтьба и видны дрожащие следы почтовых троек. Колеса, вероятно, делают восьмерку. Но уже под Сергиополем на недавних лужах дождя машины становились поперек дороги, и ахали даже ко всему привычные шоферы.
Сергиополь — странный город.
Он стоит на быстрой реке Аягузе и весь занимается извозом.
"Непредвиденное обстоятельство" в степи. Сломалась ось
Извоз этот находится, однако, в руках Совторгфлота, так как только у Совторгфлота есть брезенты для покрытия кладей. Грузы на Сергиополь идут из Китая. Через год здесь будет железная дорога и поток грузов еще увеличится.
Аягуз весною пресный; говорят, что осенью он солоноват. Мыло в Аягузе мылится, так что, вероятно, вода не очень жестка.
Железная дорога должна была обойти Сергиополь, но, к счастью, оказалось, что мешают горы. Работа задержалась бы на год.
Вечером сергиопольцы выходят на широкий берег своей узкой реки с уздечками в руках и разбирают лошадей, пригнанных табуном. Так у нас разбирают после сеанса в кино галоши.
Тракт идет дальше.
На тракте стоят телеграфные столбы, очень крепко зажатые между дыбом поставленными гранитными призмами. Телеграфная линия построена столь крепко потому, что кругом пустыня и трудно переобновлять столбы.
Дороги же почти нет. Есть редкие домики пикетов. И след не вдоль столбов, а между ними. Колеса ищут дорогу, убегают от нее и снова возвращаются. Но от Сергиополя мы делали об'езд километров на пятьдесят.
Год нынешний для степи особенный. Цветет даже пустыня. А там, где уже должно было бы отцвести, все еще машет ветер метелками серебристо-серого ковыля.
Дорога идет горами, дорого идет боком. На одном ухабе сломали по передней рессоре один легковой и один грузовой АМО. Шоферы привычные, — они везут с собою шины, рессоры, доски, домкраты и, даже не ругаясь, спокойно ремонтируют машины.
Страшно смотреть с передней машины на задние. Они вкатываются в рессоры, перекашиваются, бочки с бензином, люди ныряют с горы на гору. И ничего.
Когда мы приехали на то, что называется дорогой, то впереди всех побежал грузовик. Но лучше всех шел "Додж". "Доджи" не кипят, не ломают рессор. Правда, на "Додже" ехало четыре человека, а на "АМО" мы грузили полный груз.
Тракт через степь не имеет, как говорят, государственного значения и поэтому не чинится или почти не чинится. Это очень жалко, потому что этот тракт — единственный путь, по которому будет снабжаться всем стройка Турксиба и тракт получит большую загрузку.
Еще важнее опыт этого тракта потому, что трасса Турксиба, избегая гор, идет пустыней; вся жизнь, все населенные пункты остаются влево, жмутся к горам (горы — это вода!) и дорога нуждается в под'ездных путях, а опыт под'ездных путей должен дать тракт...
На тракте нет ни одного прохожего. Одни проезжие. Едут люди на быках, на коровах. Повод у них один, протянут от ноздрей быка и идет между рогами. А правят быком палочкой, трогая то правое, то левое ухо. Сидят почти на крестце быков. Ездят еще на лошадях и к ним здесь привыкли так, как москвичи к трамваям.
... Там, где через некоторое время пройдет линия (степной участок)
Тянутся вдоль дороги обозы бычников, идут неделями, идут без мостов, вваливаясь в редкие, но крутобережные арыки.
А дорога идет длинная, неустроенная. Она проходит через пески. Пески уже остановились, кругом холмы стоят, как кибитки, закрепленные травой. А ветер выдувает размельченный колесами песок.
Дорога идет, как ушелье среди высоких песчаных берегов. В этих местах автомобили тянут на руках.
Но хуже всего для автомобильных колес солончаки. Они всегда мокры. Это неистребимая грязь. И автомобиль иногда заседает здесь на неделю.
Вот для этих мест везут шоферы с собою трапы, веревки. Бывали случаи (не в нашу поездку), что автомобиль заседал так, что его не могли вытащить десятки верблюдов. Тогда строили ворот и автомобиль вытягивали лебедкой.
Спуски к речкам и арыкам кривые. Часто мы останавливались перед ними и строили себе спуск, вырубая колеи для колес.
В одном месте мы нашли свеже-построенный мост, который немедленно лопнул под колесами. Вряд ли это происходит оттого, что дорога не нужна населению. Если не ездят через мост на реке Лепсе, то это потому, что мост похож на американские горы, так как его железные устои подмыты. Но мост через Илик, а главное — мост через Коксу, очень посещается. Коксу значит зеленая или, что то же, синяя река. По-нашему она скорей синяя. Мост висячий, деревянный. Сейчас, с некоторым запозданием, так как степь еще не сгорела, идут через него казаки (киргизы) на летние пастбища.
Под Гавриловкой, — теперь это город Талдыкурган, — река в семь русел, течет между городом и трактом. Она течет по широкому полю, и через все русла идет извилистый брод. Автомобили об'езжают за тридцать верст. Мы переехали, подобравши ноги, на телегах.
Амовская машина перешла, сделавши обход, а у "Доджа" завернули двигатель и перетащили автомобиль на буксире. В этом отношении, т.-е. по высоте хода, "Амо" имеет преимущество перед "Доджем". Но "Амо" для степи недостаточно крепок в подвеске и слишком легко закипает.
Между шоферами северного и южного участка Турксибовского строительства идет долгий спор, чей участок... хуже.
Я не решаюсь сказать в этом споре свое мнение.
Правда, у южного участка нет песков, но у них больше под'емов и, кроме того, на горных перевалах осыпались дороги, так что колесо проходит если не по воздуху, то "на честное слово".
Потом Приилийская степь, сухие овраги, стада диких коз вдали, пески, ночная бестолочь, когда видишь огонь пикета и не можешь под'ехать к нему. Мост через Или, пустой Илийский поселок, где никто не выходит навстречу, баржи Илийского госпароходства и сама быстрая, бурливая Или, река без фарватера, река, текущая из горной пустыни в пустыню степную. За поселком Илийским дорога почти выносима. Что нужно делать со степными дорогами? Их нужно местами улучшать. На ремонт, на создание одежды на этих дорогах, — денег не хватит, но местный ремонт, просто создание возможности форсирования отдельных мест — совершенно необходимы.
Стройка Турксиба. На работах
Общий ремонт слишком сложен, и здесь есть уже горький опыт. Путь между Алма-Ата и Фрунзе (255 клм.) существовал, но его начали капитально ремонтировать. Ремонтировать — сразу весь, и путь этот уже два года непроезжий. Ездят об'ездами, дорогой, в пыли которой автомобиль вязнет до подножек. А шоссе все строится. Сейчас решили его покрыть булыжником. Построят его, вероятно, через год, после того как будет готова железная дорога. А тогда его было бы хорошо повернуть, чтобы сделать под'ездным, а не параллельным.
Но до этого техника еще не дошла.
Я не решился ехать в об'езд, на это нужны сутки езды с ночевкой по ужасной дороге.
Любопытная подробность: турксибовские шоферы нашли тропку, по которой можно об'езжать об'езд, но они скрывают ее от других шоферов.
Казакстан сейчас обшит по краям железнодорожным полотном. И ездят из одного края Казакстана в другой через Москву. Пересечь Казакстан железной дорогой в ближайшее время невозможно. Грузы Казакстана — продукты животноводства, вероятно, могут выдержать стоимость автомобильного транспорта. Весь вопрос в создании дешевых способов улучшения непроходимых участков степных дорог. Не нужно только переносить в степь навыков общего дорожного строительства, потому что степная дорога должна быть длинной, на нее должно хватить денег.
Виктор Шкловский
1) Строящаяся Туркестанско-Сибирская железная дорога.