ЗА РУЛЕМ, №8, 1928 год. ШЕСТИКОЛЕСНЫЙ АВТОМОБИЛЬ и ВОЙНА

"За рулем", №8, ноябрь 1928 год, стр. 24-25

Большой танк, весом в 51 тонну. Мощность моторов — 570 лош. сил, обслуживание — 6 человек. На нем — маленький танк в 6½ тонн. Снимок показывает, как далеко ушло вперед танкостроение в Америке

Проф. А. ВЕРХОВСКИЙ

ШЕСТИКОЛЕСНЫЙ АВТОМОБИЛЬ и ВОЙНА

ОГРОМНАЯ трудность достижения победы в современном бою заключается в том, что войска пешком и на коне передвигаются слишком медленно по сравнению с жел.-дорожным транспортом. Это прежде всего сказывается на том, что побежденный противник быстро выскальзывает из-под удара, подвезя подкрепления в поездах к месту обхода или прорыва, останавливает свежими частями развитие успеха и, пользуясь этим, отступает и залечивает нанесенные ему раны. Победа, достигнутая громадным трудом, напряжением нервов и мускулов, ускользает из рук, ибо не удается разбитого врага окружить, добить или взять в плен, потому что победоносные части выдыхаются и не в состоянии довести до конца достигнутый успех. Как мировая, так и гражданская война не знают ни одной окончательной победы вроде Седана или Ватерлоо, которые решили бы войну, выведя из строя или взяв в плен армию врага. Так, после нашей победы в 1920 году поляки ушли и восстановили свои сипы для контр-удара под Варшавой; так, французы ушли в 1914 году после поражения и восстановились для удара под Парижем.

Чем же объяснить эту особенность прошлой войны? Что нужно для того, чтобы довести победу до разгрома противника?

Нужна быстрота; нужно броситься и уничтожить мозговые центры противника — его командование. Нужно догнать его, бегущего в панике, окружить, взять в плен или уничтожить. Достичь этой скорости на конских ногах нельзя. Предельная суточная скорость пехоты до 40 км. и конницы до 100 — для этого оказалась недостаточной. Железные дороги, выполняющие перевозки на самом поле сражения, сделали невозможным то, что в 1870 году еще можно было сделать, — окружить врага.

Громадное напряжение и огромный героизм нашей кавалерии в 1920 году не был достаточен для того. чтобы закончить разгром противника, вырвавшегося из-под удара. Конница Буденного и корпус Гая не смогли во-время заскочить в тыл, обогнать врага, отрезать его отступление, прервать его жел. дороги так, чтобы нельзя было подвести резервы. Но если бы удалось довести скорость до 150—200 км. в день и с этой скоростью бросить в тыл врага сильные части, то окружение, несмотря на помощь жел. дор., было бы возможно.

То, что не в силах выполнить конь, то может сделать машина, в данном случае — автомобиль. Нам возразят, что хорошо об автомобиле говорить во Франции, но по нашим "радостным" дорогам автомобиль не пройдет, и часто кавалерия, используя мускульную энергию коня, пройдет быстрее, чем автомобиль при помощи бензина.

Так было в 1920 году. Но сейчас есть изумительное изобретение, которое переворачивает все предположения о невозможности ездить по плохим дорогам. Это — шестиколесный автомобиль с четырьмя ведущими колесами. Историю его наш видный военный автомобилист Брусянцев передает на докладе в Военной Академии так. В 1922 году французская фирма "Ситроен" купила у инженера Кегресс его изобретение, делавшее автомобиль вездеходным. Это была резиновая лента на роликах, вместо задних колес. Такой автомобиль гордо пересек Сахару, но при тщательном военном испытании лента не оправдала надежд. Она быстро снашивалась и не была годна на неровном и каменистом грунте. Тогда фирма "Рено" построила 3-осный автомобиль с двумя ведущими колесами. Он тоже показал большую проходимость, также перешел Сахару и был принят на вооружение французской армии. Но и его далеко нельзя назвать вездеходным: он плохо проходил канавы, не мог ходить по дорогам с сильными ухабами и рытвинами.

Задача была почти в полной мере решена английским генеральным штабом. Он провел с машиной "Рено" ряд испытаний и усовершенствовал ее. Ведущие колеса были сделаны так, что могли гибко применяться ко всем неровностям и ухабам дороги. Машина получила балонные шины низкого давления.

Мотоцикл-вездеход, имеющий три колеса, введенный в английской армии. Передача на оба задних колеса, диаметр которых меньше, чем переднего. Мотоцикл легко передвигается по любой дороге и бездорожью и хорошо берет под'емы

Такая машина (выполнена заводом "Торникродат") сделалась вездеходной для потребностей гражданского транспорта. Ее использовали и для моторизации армии, заменяя ею обозы не только корпуса и дивизии, но даже рот и батальонов. Для шестиколесных автомобилей ни грязь, ни песок, ни дождливая погода, ни бездорожье не являются препятствием, и только в болотах и снежных заносах она не проходит. Нужно, однако, сказать, что автомобиль по такой дороге не пройдет так же, как не пройдет по ней и груженая телега.

Появление такого автомобиля внесло переворот в военное дело. На шестиколесном автомобиле пехота и артиллерия могут следовать, не уступая в быстроте танкам, закрепляя достигнутый ими успех. Танки и вездеходные авто пошли на сформирование нового рода войск — моторизованных отрядов, опыты с которыми ставятся в Англии и Америке. Такие отряды прошли на маневрах 200 км. в сутки, атаковали на маневре Сальсбюри пехотную дивизию противника и уничтожили ее. Вот такие бронированные и моторизованные войска, приданные коннице в 1920 году, могли бы довести окружение поляков до конца у Житомира, Волковыска и Минска и сразу прикончить войну. Проблема, не разрешенная в прошлой войне, может быть теперь разрешена.

Наоборот, армия, не имеющая таких машин, вынужденная ходить пешком и на коне, т.-е. в 2—3 раза медленнее, ничем не сможет бороться с прорывами и окружением.

Мало того, на такой машине разведчик может двигаться и по дорогам, и по открытому полю, об'езжая создавшиеся препятствия, и быстро выяснять обстановку. Если бы мы имели такие машины в 1920 г., мы во-время узнали бы о грозящем нам ударе Пилсудского под Варшавой из-за Вепржи. На такой машине можно подавать войскам грузы на фронты без дорог, об'езжая обстреливаемые врагом участки пути прямо по полям, подвозить снаряды прямо под батареи; такой машиной можно заменить громадные конские обозы, которые ныне становятся добычей авиации врага. 6-колесный автомобиль открывает новые формы войны.

Будь у нас такие машины под Варшавой, мы могли бы во-время перебросить резервы и отразить фланговый удар врага. Словом, нет области тактики, где 6-колесный автомобиль не внес бы резких изменений. Тот, кто их имеет, получает гибкость и свободу маневра. С другой стороны, спрос на такую машину есть не только дело военное. На ближайшие 10 лет нельзя рассчитывать, чтобы мы построили в нашем Союзе такое количество каменных дорог, которое связало бы все медвежьи углы нашей страны. 6-колесный автомобиль мог бы обеспечить подвоз товаров всей массе кооперативов, разбросанных в стране.

Нам скажут, что шестиколесный автомобиль стоит дороже четырехколесного. Это верно. На 20—25% его цена дороже. Но применение автомобиля в Сирии, Африке, Южной Америке показало, что если первоначальная стоимость шестиколесного автомобиля стоит дороже, то эксплоатация его на нешоссированной дороге обходится в несколько раз дешевле, чем эксплоатация на такой же дороге обычного грузовика. Поэтому на грунте он окупает расходы, произведенные при его покупке. Там, где обычный автомобиль ломается и расходы на ремонт растут чрезвычайно, где обычный грузовик просто останавливается, — там шестиколесная машина проходит легко и ее первоначальная дороговизна окупается с лихвой.

Мне кажется, что когда мы сейчас создаем нашу автомобильную промышленность, то вопрос о постройке шестиколесных полуторатонных грузовиков для деревенской аксплоатации должен быть поставлен у нас на обсуждение.