"Клад", кн. 11, июнь 1907 год, стр. 72-83
13-го мая во всѣхъ газетахъ появилось слѣдующее сообщенiе:
«Святѣйшiй правительствующiй синодъ 12-го сего мая имѣлъ сужденiе по поводу того обстоятельства, что нѣкоторые священники, состоящiе членами государственной думы и принадлежащiе къ крайнимъ революцiоннымъ партiямъ, дозволили себѣ показно отсутствовать въ засѣданiи 7-го текущаго мая при обсужденiи запроса по поводу заговора, угрожавшаго жизни Государя Императора, и этимъ дѣйствiемъ явно уклонились отъ порицанiя замысловъ Цареубiйства.
«Святѣйшiй синодъ, исходя изъ положенiя, что по существу пастырскаго служенiя со священнымъ саномъ неразрывно связано уваженiе къ существующей государственной власти и государственному строю, а тѣмъ болѣе уваженiе и нелицемѣрная преданность Государю Императору, какъ Помазаннику Божiю, на вѣрность которому священнослужители не только присягаютъ сами, но и обязаны приводить другихъ къ присягѣ, нашелъ недопустимою принадлежность священниковь къ политическимъ партiямъ, забывшимъ долгъ присяги и стремящимся къ ниспроверженiю государственнаго и общественнаго строя и даже Царской власти. А потому опредѣлилъ: поручить высокопреосвященному Антонiю, митрополиту с.-петербургскому, по вызовѣ священниковъ, причисляющихъ себя къ названнымъ партiямъ думы, объявить имъ: 1) что они должны дать объясненiе своего отсутствiя въ у помянутомъ засѣданiи думы и немедленно оставить тѣ партiи, къ которымъ они себя причисляютъ, причемъ, если они согласны на сiе, то должны сдѣлать объ этомъ заявленiе публично; 2) въ случаѣ нежеланiя исполнить это требованiе, они должны добровольно сложить съ себя священный санъ, какъ рѣшительно несовместный съ революцiонными взглядами и разрушительною дѣятельностью тѣхъ партiй, и 3) что въ случаѣ неисполненiя ими сего предложенiя, сужденiе объ ихъ поступкѣ будетъ передано на усмотрѣнiе ихъ епархiальныхъ начальствъ, изъ подчиненiя которымъ они, какъ продолжающiе быть священниками, не освобождены и въ ихъ положенiи членовъ государственной думы».
Въ этотъ-же день въ газетахъ появилось слѣдующее письмо о. Тихвинскаго, священника-депутата, принадлежащаго къ трудовикамъ: «М. Г., г. Редакторъ! Имѣю долгъ заявить (и надѣюсь, разъ навсегда), что я, какъ священникъ, по долгу и совѣсти своей, всякiй террористическiй актъ, всякое пролитiе крови, на какой-бы почвѣ во имя какихъ-бы интересовъ они ни были совершены, съ абсолютной христiанской точки зрѣнiя, осуждаю и почитаю грѣхомъ.
«Но, къ сожалѣнiю, понятiя о грѣхѣ и преступленiи въ общественномъ сознанiи не всегда совпадаютъ. Нерѣдко тотъ актъ, который христiанство называеть грѣхомъ, общество называетъ благодѣтелью. Такъ, войну христiанство называеть зломъ, пролитiе крови на войнѣ грѣхомъ, общество-же пролитiе крови на войнѣ почитаетъ доблестью и награждаетъ. Христiанство осуждаетъ самозащиту и защиту другого съ пролитiемъ чужой крови, а общество оправдываетъ, называя такой актъ только печальною необходимостью и не судитъ его даже формальнымъ судомъ. А я, какъ священникъ, могу только глубоко скорбѣть о такомъ разладѣ между христiанскими взглядами и общественною моралью. Но, какъ общественный дѣятель — членъ государственной думы, посланный защищать общественные интересы, я долженъ считаться съ реальными фактами, реальною жизнью, иначе всякiй имѣетъ право назвать меня безпочвеннымъ моралистомъ, утопистомъ-мечтателемъ, работа моя въ государственной думѣ будетъ для страны безплодною.
«Я глубоко убѣжденъ, что, лишь только правительство искренне пойдетъ по пути дѣйствительнаго обновленiя родины, прекратитъ репрессiи, терроръ падеть самъ собою, само общество прекратитъ его. Нужна дружная, совмѣстная работа общества и правительства. Такъ думаетъ и разсуждаетъ парламентская фракцiя трудовой группы.
«Къ идеѣ цареубiйства я не причастенъ; протестую всѣми силами души противъ того цинизма, съ какимъ мнѣ брошено гнусное обвиненiе, и возвращаю его тѣмъ, кто носитъ съ собою ножъ, помазанный медомъ.
«Высокое имя русскаго конституцiоннаго Монарха я высоко чту, но считаю нужнымъ доказывать это не словами, а дѣломъ.
«Во имя желанiя Государя Императора, выраженныхъ Имъ въ Высочайшемъ манифестѣ 17-го октября, и въ духѣ желанiй трудового народа и своихъ довѣрителей я буду посильно работать, пока Господь терпитъ моимъ грѣхамъ, надъ обновленiемъ нашей несчастной родины, надъ осуществленiемъ конституцiоннаго правового строя въ государствѣ на широкихъ началахъ, мирнымъ идейнымъ путемъ и тѣмъ выражать свое почтенiе Государю и родинѣ.
«Принижать Имя Монарха я никогда не позволю себѣ ни провокацiонными предложенiями въ государственной думѣ, ни выкриками на монархическомъ съѣздѣ монаха Илiодора, ни заявленiями графа Бобринскаго въ государственной думѣ позволившаго себе оболгать апостола.
«Борющiеся съ идеями Высочайшаго манифеста 17-го октября, отображающими высокiе общественные идеалы народнаго представительства, правового строя, отвѣтственности властей, отображающими евангельскiя начала братства, равенства, свободы, на языкѣ общества называются темными силами грѣха и реакцiи, а на языкѣ Евангелiя бѣсами, а посему имя «жреца сатаны» я оставлю за княземъ Ухтомскимъ, его газетнымъ органомъ, со всею его справа роднею, въ назиданiе потомству.
«Членъ государственной думы священникъ Федоръ Тихвинскiй. 11-го мая 1907 г.».
14-го мая митрополитъ Антонiй вызывалъ къ себѣ депутатовъ-священниковъ для объявленiя имъ указа св. синода. Явились деп.: о. Архиповъ, о. Гриневичъ, о. Колокольниковъ и о. Тихвинскiй. На прiемѣ присутствовали еп. Иннокентiй и протопресвитеръ Янышевъ.
По прочтенiи указа, въ которомъ говорится о принадлежности священниковъ-депутатовъ къ политическимъ партiямъ они заявили, что входятъ въ составъ думскихъ фракцiй, а не партiй. Это заявленiе на первыхъ порахъ вызвало нѣкоторое недоумѣнiе, но вскорѣ выяснилось, что священникамъ-депутатамъ возбраняется также входить въ составъ фракцiй.
Свящ. Колокольниковъ заявилъ, что онъ считаетъ себя безпартiйнымъ, такъ какъ не входитъ ни въ одну изъ думскихъ фракцiй. Митрополитъ Антонiй замѣтилъ, что о. Колокольниковъ хотя и принадлежитъ къ безпартiйнымъ, но не къ правымъ. На вопросъ священниковъ, думаетъ-ли митрополитъ, что они должны входить въ составъ только группы монархистовъ, митрополитъ Антонiй замѣтилъ, что, кромѣ монархистовъ, имѣются еще и нѣсколько болѣе лѣвые — октябристы. Изъ дальнѣйшей бесѣды выяснилось, что митрополитъ не допускаетъ возможности, чтобы священники принадлежали и къ партiи народной свободы, какъ не легализованной; выяснилось также, что, по мнѣнiю митрополита, въ Россiи нѣтъ конституцiи.
Въ концѣ концовъ, митрополитъ Антонiй предложилъ священникамъ, членамъ гос. думы, дать опредѣленный отвѣтъ къ 18-му мая о томъ, что они по совѣсти отказываются отъ своего образа мыслей и дѣйствiй. При этомъ митр. Антонiй указалъ, что формальный выходъ изъ фракцiй при сохраненiи настоящаго образа мыслей будетъ лицемѣрiемъ, которое усугубитъ ихъ вину.
15-го мая трудовая группа внесла въ гос. думу спѣшный запросъ, вызванный этой бесѣдой митрополита Антонiя со священниками-членами думы. Изложивъ всѣ обстоятельства, сопровождавшiя вызовъ депутатовъ-священниковъ къ митрополиту Антонiю и бесѣду его съ ними, группа заявила:
«Мы, нижеподписавшiеся, видимъ въ этомъ грубое нарушенiе свободы мнѣнiй членовъ думы, гарантированной ст. 14-й учрежденiя гос. думы, въ силу которой члены думы пользуются полной свободой сужденiй и мнѣнiй по дѣламъ, подлежащимъ вѣдѣнiю думы, и ст. 8 закона 8-го марта 1906 г., карающей, за воспрепятствованiе угрозами или злоупотребленiями власти члену думы исполнять его обязанности, нѣсколькимя годами арестантскихъ отдѣленiи. Ввиду этого мы просимъ спѣшно запросить господина предсѣдателя совѣта министровъ и господина оберъ-прокурора св. синода:
«1) Извѣстно-ли имъ объ этомъ нарушенiи ст. 14 учрежденiя гос. думы, и
«2) Если да, то что они намѣрены сдѣлать для огражденiя свободы сужденiй членовъ гос. думы?
«Мы предлагаемъ запросъ этотъ, не передавая въ комиссiю, поставить на повѣстку засѣданiя 17-го мая и разсмотрѣть въ этотъ день по существу внѣ очереди предъ другими дѣлами».
Этотъ запросъ принятъ думою, въ ея засѣданiи 17-го мая какъ срочный и спѣшный, безъ пренiй.
«Товарищъ» разсказываетъ, что въ день запроса объ отношенiи синода къ священникамъ въ кулуарахъ думы темой разговоровъ служило синодское «дѣянiе».
«— Такъ какъ-же, батюшка, нельзя, говоритъ, ни къ «кадетамъ», ни къ лѣвымъ, хотя-бы и безпартiйнымь? — спрашиваютъ одного изъ обреченныхъ.
«— Да, сказалъ. Но всего интереснѣе, что тутъ-же и добавилъ: «а какiе это лѣвые? Которые...» — «Стоятъ за интересы народа», — подсказали ему. — «Нѣтъ, этого, говоритъ, нельзя, невозможно».
«Депутаты смѣются.
«— Смѣйтесь, смѣйтесь, — замѣчаетъ одинъ изъ представителей Сибири, — а скоро всѣ одинъ по одному перейдете къ намъ — сибирякамъ, — самая сильная партiя будетъ».
На разспросы журналистовъ о. Бриллiантовъ отвѣчалъ такъ:
— У митрополита не былъ и никакихъ объясненiй представлять не намѣренъ. При запросѣ только выйду на трибуну и заявлю, что совѣсть моя не указываетъ мнѣ ничего противнаго сану въ той партiи, къ которой я имѣю честь принадлежать, и никакого противорѣчiя между призванiемъ священника и служенiемъ народнымъ интересамъ въ думѣ я не усматриваю, поэтому не вижу надобности дѣлать выборъ между тѣмъ и другимъ. Но если на меня воздвигнутъ гоненiя, я готовъ и претерпѣтъ...
Интересна бiографiя о. Бриллiантова.
«Я — сибирякъ, — сказалъ онъ, — окончилъ курсъ въ томской семинарiи, 16 лѣтъ священствую, 13 лѣтъ въ сельскомъ приходѣ, а остальное время въ г. Минусинскѣ, Енисейской губернiи. Не такъ еще давно я быль монархистомъ, и кругомъ всѣ правовѣрные монархисты. Но вотъ началась японская война. Мы полагали вначалѣ, что наше правительство стоитъ на почвѣ права и правды. Но вскорѣ стали раскрываться аферы и другiе факты. Стали попадать въ наши края раненые, разсказывали о порядкахъ въ армiи, хищенiяхъ. Тяжело это ложилось на душу, — ломка, знаете. Устои дрогнули, а бывшiе у насъ ссыльные и вовсе открыли глаза. Начались сомнѣнiя и другого порядка: молимся за начальниковъ, градоначальниковъ и проч., — кто они? А тутъ разыгралась трагедiя 9-го января. Но все еще были колебанiя. И послѣ этого я еще оставался на «ка-детской» точкѣ; но не долго. Послѣ манифеста 17-го октября начались митинги и тутъ-же гоненiя на нихъ. А меня избрали членомъ комитета по устройству митинговъ; отдался этому дѣлу всей душой. Товарищи-же изъ духовенства на меня доносили, но самъ я не чувствовалъ никакого разлада въ самомъ себѣ. Репрессiи убѣдили въ томъ, что мирнымъ путемъ ничего не получишь. Проповѣди мнѣ запретили. Пришлось подчиниться давленiю. Но обошлось недешево: мучился, не спалъ ночей, искалъ выхода, рылся въ программахъ, пока не встрѣтился съ однимъ изъ членовъ крестьянскаго союза, и этотъ союзъ далъ мнѣ полное удовлетворенiе. А теперь я — «эсъ-эръ». Нарядили надо мной слѣдствiе, но опоздали и... я успѣлъ пройти въ думу».
Черезъ 4 дня послѣ вызова священниковъ-депутатовъ къ митрополиту Антонiю были опубликованы слѣдующiя ихъ письма.
Ваше высокопреосвященство, милостивый архипастырь.
Согласно указу св. синода отъ 12-го мая за № 5577, я обязанъ дать объясненiе по двумъ пунктамъ указа. Но такъ какь вами, высокопреосвященный владыко, при объявленiи указа даны новыя существенныя указанiя и разъясненiя, я позволяю себѣ, не утруждая святѣйшаго синода, представить свои обьясненiя непосредственно вашему высокопреосвященству.
1) Въ государственную думу 6-го мая вечеромъ со стороны правыхъ внесено было слѣдующее заявленiе за подписью 33-хъ членовъ государственной думы: «Мы предлагаемъ государственной думѣ принять нижеслѣдующее обращенiе за разъясненiемъ къ г. министру внутреннихъ дѣлъ: а) имѣютъ-ли фактическое основанiе слухи, которые проникли въ печать о томъ, что раскрытъ заговоръ противъ жизни нашего Государя Императора? б) если да, то позволяютъ-ли обстоятельства дѣла нынѣ-же сообщить государственной думѣ подробности этого гнуснаго заговора? Членъ думы гр. Бобринскiй желаетъ мотивировать настоящiй запросъ». (Стенографическiй отчетъ государственной думы, засѣданiе 34-е, 7-го мая.)
Парламентская фракцiя трудовой группы и крестьянскаго союза, къ которой я принадлежу, постановила: «На засѣданiе 7-го мая, когда будетъ обсуждаться заявленiе правыхъ, не ходить, такъ какъ заявленiе правыхъ не обосновано никакими фактическими данными, а построено лишь только на слухахъ неясныхъ, неопредѣленныхъ и настолько разнорѣчивыхъ, что самый фактъ покушенiя подвергался весьма большому сомнѣнiю и даже отрицался».
Фракцiя была убѣждена, что заявленiе правыми внесено было съ провокацiонной цѣлью, чтобы устроить только скандалъ, вызвать страсти, дискредитировать государственную думу въ глазахъ населенiя, чѣмъ правые обыкновенно и заявляютъ себя въ думѣ.
Не желая быть участникомъ скандала и не находя въ рѣшенiи фракцiи ничего, что было-бы противно моей совѣсти или свидѣтельствовало-бы о неуваженiи къ Монарху, а тѣмъ болѣе о сочувствiи террору, я согласился съ рѣшенiемъ фракцiи и весь день 7-го мая на засѣданiи государственной думы не былъ.
2) Съ дѣтства я жилъ среди бѣднаго крестьянскаго населенiя; на средства его я получилъ и образованiе. Чудная душа простого русскаго крестьянина была для меня раскрытая книга. Въ этой книгѣ я видѣлъ и читалъ всю безысходную печаль народную, все горе его, нужду и безправiе, читалъ — мучился и терзался душою и совѣстью. Все, что я могъ сдѣлать для народа, я дѣлалъ — молился съ нимъ, плакалъ и утешалъ его надеждою, что Богъ видитъ и слышитъ его скорби. Настало чудное 17октября 1905 года, съ высоты Царскаго трона раздалось вѣщее слово — Царскiй манифестъ. Братство, равенство, свобода, уваженiе личности человека, его совѣсти, его правъ переливались и сiяли свѣтлыми, радужными красками надежды. Народъ и я вмѣстѣ съ нимъ ликовали, какъ въ свѣтлый пасхальный день. Неслись горячiя молитвы благодарности къ Богу. Имя Государя благословлялось, — моя совѣсть нашла выходъ. Я сталъ горячимъ проводникомъ въ народъ идей Высочайшаго манифеста. Горячимъ словомъ я убѣждалъ всѣхъ не принижать святыхъ идей. Я бесѣдовалъ съ прихожанами, проповѣдывалъ, разъяснялъ эти идеи, завязалъ съ народомъ и на этой почвѣ сердечную связь. Въ направленiи св. синода и всего духовнаго вѣдомства я находилъ себѣ одобренiе и оправданiе своей дѣятельности.
«Пастырское посланiе» св. синода и «разъясненiе Царскаго манифеста» укрѣпляли меня и придавали мнѣ мужество.
«Благо россiйскаго Государя, — читаемъ мы въ разъясненiи Царскаго манифеста («Церковныя Вѣдомости» 1906 г., № 7), — неразрывно съ благомъ народа и печаль народная — Его печаль.
«Народъ всегда вѣрилъ, что если-бы Царь зналъ его затрудненiя и нужду, то Онъ одинъ и могъ-бы ихъ облегчить. И эта вѣра оказалась ненапрасной.
17-го октября Царь сказалъ своему народу великое слово. Такъ какъ государство россiйское очень разрослось и Царю все становилось труднѣе Самому слѣдить за всякимъ дѣломъ, то Ему пришлось управлять чрезъ поставленныхъ имъ людей. Эти сановники и слуги царскiе многочисленными рядами становились между трономъ и народомъ.
«Они не всегда вѣрно понимали нужды народа и не обо всемъ доводили до Царя. Видя, сколько отъ этого происходитъ неправды и какiя тяжкiя испытанiя обрушились на нашу бѣдную родину въ послѣднее время, Царь убѣдился, что побороть все это можно не иначе, какъ если самъ Онъ станетъ лицомъ къ лицу къ народу».
Далѣе идеть рѣчь о народномъ представительствѣ. Святая правда. Я сталъ на защиту народнаго представительства, я указывалъ нужды народа, разоблачалъ неправду слугъ царскихъ и нынѣ Господь привелъ мнѣ исповѣдать это и въ государственной думѣ.
Я не ораторъ, я знаю только языкъ народа и привыкъ говорить на этомъ языкѣ. Рѣчи мои нескладны, но сказаны отъ чистаго сердца. Я не буду здѣсь повторять того, что говорилъ намъ, четыремъ депутатамъ, въ вашемъ, владыко, присутствiи и въ присутствiи почтеннаго старца от. протоiерея Янышева преосвященнѣйшiй Иннокентiй, епископъ тамбовскiй; о семъ когда-нибудь послѣ, при случаѣ.
Въ «Мисiонерскомъ Обозрѣнiи», духовномъ органѣ, одобренномъ св. синодомъ и рекомендованномъ духовенству 3-мъ всероссiйскимъ съѣздомъ миссiонеровъ въ Казани (№ 14—15 1905 года), указано: «Пастырь-проповѣдникъ во имя безпристрастiя и неподкупной правды пусть не замалчиваетъ и тѣхъ добрыхъ мотивовъ, и той дѣйствительной самоотверженности борцовъ освободительнаго движенiя, какiе мы видимъ въ ихъ дѣятельности; въ то-же время пусть онъ не скрываетъ и тѣхъ темныхъ сторонъ одряхлѣвшаго бюрократическаго режима, который своей безпечностью и дряблостью довелъ Россiю до политическаго и экономическаго разоренiя и до ея нынѣшняго несчастнаго, позорнаго положенiя и внѣ, и внутри (№ 805)». Я понимаю, что режимъ съ такими признаками, какъ безчестный дряблый, доведшiй Россiю до политическаго разоренiя и до ея нынѣшняго несчастнаго и позорнаго положенiя внѣ и внутри, — есть мертвая организацiя. По мертвецѣ прилично плакать, но необходимо хоронить его. Хоронить его и выработать новый лучшiй правовой строй въ духѣ идей Высочайшаго манифеста я считаю себя призваннымъ въ государственной думѣ.
Мой епархiальный владыка, преосвященный Филаретъ вятскiй, въ проповѣди своей, напечатанной въ «Вятскихъ Епархiальныхъ Вѣдомостяхъ» (или въ концѣ 1905 года, или въ началѣ 1906 г.), говорилъ, что раздѣленiе русскаго народа на партiи не представляетъ ничего ненормальнаго, такъ какъ черезъ обмѣнъ мнѣнiй выясняется истина (цитирую не слова владыки, а смыслъ его рѣчи и притомъ на память, могу ошибаться, но хорошо помню его слова: «различiе въ мнѣнiяхъ не мѣшаетъ быть въ мирѣ со всѣми»).
Памятуя слова своего святителя, я не почиталъ грѣхомъ примкнуть къ парламентской фракцiи (въ партiи я не состою ни въ какой), которая мирную работу въ государственной думѣ поставляетъ своимъ девизомъ, не питаетъ симпатiй ни къ идеѣ цареубiйства, ни къ террористическимъ выступленiямъ, а если-бы я встрѣтился съ такими требованiями во фракцiи, — я немедленно оставилъ-бы, ее.
И вотъ я, бывшiй реакцiонеръ и узкiй консерваторъ, подъ впечатлѣнiемъ народнаго горя и горькой его нужды, въ духѣ требованiй, предъявленныхъ намъ самой-же духовной властью, цѣлымъ рядомъ лѣтъ перевоспиталъ себя, сталъ на сторону народныхъ интересовъ и правового строя въ государствѣ. Теперь-же, какъ вы изволили, высокопреосвященнѣйшiй владыко, разъяснить намъ указъ свят. синода отъ 12-го мая, я обѣщалъ въ теченiе трехъ дней («до пятницы») перевоспитать себя въ обратную сторону и «по совѣсти» перемѣнить свои убѣжденiя и встать на сторону, какъ вы изволили указать, или правыхъ монархистовъ, но не лѣвѣе октябристовъ, или-же примкнуть кь правымъ безпартiйнымъ.
Мое первое перевоспитанiе стоило мнѣ тяжкихъ душевныхъ мукъ, сопровождалось душевными потрясенiями — я боролся съ собою; что-же долженъ пережить я, начавъ и закончивъ въ 3 дня свое обратное переубѣжденiе? Согласитесь, владыко, что это невозможно. Можно разбить себя, но не перевоспитать «по приказу».
Отъ насъ требуется не формальный только выходъ изъ фракцiи (а по указу св. синода — изъ партiи), но, какъ вы изволили выразиться, перемѣна убѣжденiй «по совѣсти», а иначе намъ это будетъ зачтено въ большую вину, какъ лицемѣрiе, а посему я заявляю: перемѣнять свои убѣжденiя не могу. Мои политическiя убѣжденiя, мои общiе экономическiе взгляды — христiанскiя, православныя убѣжденiя и вѣрованiя (письмо свящ. Тихвинскаго опубликованное въ газетахъ 11-го мая), моя пастырская настроенность вамъ, владыко, извѣстны, — я весь передъ вами, тайно ничего я не училъ.
Эти мои убѣжденiя, вѣрованiя, моя жизнь и дѣятельность священническая были на виду и извѣстны народу, почтившему меня довѣрiемъ и избранiемъ въ члены государственной думы.
Какъ-же я могу перемѣнить убѣжденiя, не измѣнивъ народу? Тотъ день былъ-бы позоромъ моей жизни.
И какъ я встану въ ряды той партiи, которая борется съ идеями Высочайшаго манифеста, которая на своемъ монархическомъ съѣздѣ въ Москвѣ гордилась iеромонахомъ Илiодоромъ, не протестовала на его выкрики о той возможности, при которой тронъ Государя будетъ разнесенъ «въ щепы». (Сообщенiя газетъ никѣмъ не опровергнуты.)
Партiя правыхъ во всемъ согласна со «слугами Царскими», какъ-же я буду покрывать ту неправду, о которой засвидѣтельствовалъ органъ св. синода, какъ я буду защищать «безчестный, дряблый, бюрократическiй» режимъ?
Да не будетъ сего.
Правовой строй государства, съ высоко стоящимъ въ немъ конституцiоннымъ Монархомъ во главѣ, я буду стремиться посильно осуществлять, интересы народа буду отстаивать, борьбу признаю и считаю нужною, иначе будетъ у насъ не жизнь, а болото, но путь борьбы мирной, идейной.
Не могу перемѣнить этихъ убѣжденiй, не могу и сана священническаго сложить съ себя, для сего нужно перестать быть въ душѣ священникомъ. Предстоять Престолу Божiю, — если я скажу, что оно доставляетъ мнѣ радость и утѣшенiе, этого будетъ мало: оно составляетъ мою жизнь. Отказаться отъ сана, значитъ, отказаться отъ жизни.
Вижу впереди много горя и страданiй, но жизнь моя, вѣроятно, будетъ недолга. Я понимаю, что сейчасъ идетъ борьба стараго строя съ новымъ, борьба полная жестокости, не знающая пощады, и понимаю, что паду жертвой этой борьбы. Я желаю, я молюсь, чтобы Господь пронесъ мимо меня «сiю чашу», но пусть будетъ воля не моя, а милосерднаго Бога! Ему и народу я вручаю мою судьбу.
Вашего высокопреосвященства усердный слуга членъ государственной думы священникъ Ѳедоръ Тихвинскiй. 18-го мая 1907 года.
Ваше высокопреосвященство.
7-го мая я пришелъ въ государственную думу. Въ кулуарахъ царило смятенiе. Говорили о запросѣ правыхъ, но никто не зналъ о сущности запроса. Всѣ, однако, были убѣждены, что это — провокацiонная выходка съ цѣлью побудить правительство къ роспуску думы.
Во избѣжанiе инцидента рѣшено было не идти въ залъ засѣданiй государственной думы, и я не пошелъ.
Но отсутствiемъ своимъ на этомъ засѣданiи я не хотѣлъ выразить сочувствiе замысламъ цареубiйства, я не могъ этому сочувствовать, какъ священникъ и какъ человѣкъ, въ душѣ котораго глубоко лежитъ отвращенiе ко всякаго рода убiйству.
Особу Его Величества я уважаю и къ ниспроверженiю Царскаго трона я не стремился.
Будучи избранъ депутатомъ отъ Оренбургской губернiи, я поставилъ своей задачей отстаивать интересы обездоленныхъ массъ и примкнулъ въ думѣ къ фракцiи трудовой группы, стремящейся по возможности улучшить положенiе близкаго моему сердцу безземельнаго крестьянства.
По совѣсти долженъ сказать, что мнѣ съ болью въ сердцѣ приходилось видѣть и читать о произволѣ и насилiи, чинимомъ надъ бѣдными людьми; я видѣлъ и сознавалъ эту неправду и рѣшилъ, стоя на евангельской точкѣ зрѣнiя, отстаивать правду.
Я рѣшился на борьбу съ произволомъ и насилiемъ, но на борьбу не разрушительную, но мирную путемъ слова.
Право на такую борьбу, я полагалъ, мнѣ далъ Государь Императоръ въ манифестѣ 17-го октября и въ послѣдующихъ узаконенiяхъ.
Итакъ, борьба не противна ни моему сану, ни моей совѣвѣсти, ни Евангелiю, которое лежитъ въ основѣ моихъ политическихъ воззрѣнiй.
Что касается предложенiя св. синода выдти изъ партiи или, вѣрнѣе, отказаться отъ своихъ политическихъ убѣжденiй, то я долженъ сказать, что настоящiя мои убѣжденiя являются результатомъ громаднѣйшей душевной борьбы на протяженiи послѣднихъ лѣтъ и перемѣнить ихъ такъ быстро я не въ состоянiи, помимо того, что я оказался-бы предъ своими избирателями обманщикомъ.
Добровольно снять съ себя санъ ужасно тяжело и сдѣлать это я не могу, а потому поручаю рѣшенiе своей участи на благоусмотрѣнiе св. синода.
Свящ. Архиповъ.
Ваше высокопреосвященство.
Во исполненiе прочитаннаго мнѣ 14-го мая вашимъ высокопреосвященствомъ указа св. синода за № 5577 имѣю долгъ объяснить, что я ни къ какимъ крайнимъ революцiоннымъ партiямъ не принадлежу, состою въ государственной думѣ въ числе безпартiйныхъ и почитаю лишь своей обязанностью отстаивать интересы трудящихся, обездоленныхъ и гонимыхъ. Совершенiе какого-либо террористическаго выступленiя считаю для себя невозможнымъ.
Для дорогой мнѣ родины я считаю своевременнымъ введенiе конституцiоннаго строя съ отвѣтственнымъ министерствомъ, т. е., проведенiя въ жизнь Высочайшаго манифеста 17-го октября 1905 года, о чемъ въ свое время писалось св. синодомъ въ достопамятномъ обращенiи его къ «православнымъ чадамъ церкви греко-россiйской»; тамъ, помнится, русскiй народъ сравнивался съ младенцемъ и заявлялось, что теперь русскiй народъ выросъ (т. е., созрѣлъ для конституцiи).
Республиканскiй образъ правленiя, по моему глубокому убѣжденiю, въ настоящее время совершенно не пригоденъ, ибо исторiя не дѣлаетъ скачковъ: равнымъ образомъ, и возвращенiе къ абсолютизму будетъ также не меньшимъ бѣдствiемъ для Россiи.
Ни къ какой разрушительной дѣятельности я не питаю ни малѣйшей склонности, человѣкъ я — церковный, свои священническiя обязанности исполнялъ, — да не будетъ это мнѣ поставлено въ самовосхваленiе, — всегда добросовѣстно.
Судить по поводу моего отсутствiя въ началѣ засѣданiя государственной думы 7-го мая о моемъ неуваженiи къ Государю Императору и якобы даже сочувствiи цареубiйству по меньшей мѣрѣ ошибочно, ибо поступокъ этотъ былъ совершенъ мною по другимъ побужденiямъ, а именно: когда я пришелъ въ думу предъ этимъ засѣданiемъ, то въ кулуарахъ думы всѣ говорили о томъ, что правые члены думы провоцируютъ заговоръ, что заговора никакого не было и нѣтъ, а они сочинили его для своихъ цѣлей.
Прислушался я кь этимъ рѣчамъ: обдумалъ и рѣшилъ не быть на этой выходкѣ. Конечно, правильно судитъ только Богъ, а чувствовалось всегда, что эти господа члены союза русскаго народа (за послѣднее время они рѣшительно себя называютъ монархистами) не искренни, что они любятъ только себя, изъ этого и вытекаетъ ихъ поведенiе.
Я почитаю Государя Императора выше этихъ показныхъ выходокъ и думаю, что Онъ по писанiю долженъ быть отцомъ о чадѣхъ веселящимся. Ни отъ какого суда я никогда не отказывался, но считаю нужнымъ сообщить лишь о томъ, что на мѣстѣ моего служенiя уже производилось слѣдствiе о моей якобы принадлежности къ соцiалистамъ-революцiонерамъ. По этому слѣдствiю я оправданъ, о чемъ у меня имѣется указъ пермской духовной консисторiи. По моему глубокому убѣжденiю, моя вина лишь въ томъ, что я горячо любилъ простой трудящiйся русскiй народъ, особенно крестьянъ, этихъ великихъ носителей идей христiанства, и меня дарили за это и они не лживымъ расположенiемъ. Чтобы не быть голословнымъ, прилагаю при семъ нѣкоторыя изъ писемъ и телеграммъ, полученныхъ мною съ мѣста моего служенiя. Любить простой народъ я научился въ родной деревнѣ и особенно въ Александровской больницѣ. Въ качествѣ духовнаго лица я слишкомъ много слышалъ и видѣлъ горя людского.
Конст. Колокольниковъ.
Свящ. Бриллiантовъ рѣшительно отказался писать св. синоду какiя-либо письма и объясненiя, а также онъ отказался и выдти изъ думской фракцiи соцiалистовъ-революцiонеровъ, къ которой онъ принадлежитъ.
Свящ. Гриневичъ, также одинъ изъ гонимыхъ, заявилъ, что писать святѣйшему синоду онъ не считаетъ для себя нужнымъ, такъ какъ давно уже вышелъ изъ лѣвыхъ партiй и принадлежитъ вь думѣ къ безпартiйнымъ.
19-го мая состоялось первое и 23-го мая второе засѣданiе членовъ сватѣйшаго синода для разсмотрѣнiя дѣла о депутатахъ государственной думы — священникахъ, принадлежащихъ къ лѣвымъ политическимъ партiямъ. Это засѣданiе началось въ 2 часа дня, окончилось въ четвертомъ часу, причемъ всѣми присутствовавшими во главѣ съ митрополитомъ Антонiемъ былъ подписанъ слѣдующiй указъ:
«1907 года мая 19-го дня. По указу Его Императорскаго Величества, святѣйшiй Правительствующiй синодъ имѣли сужденiе о членахъ государственной думы священникахь Антонiи Гриневичѣ, подольской епархiи, Александрѣ Бриллiантовѣ енисейской епархiи, Александрѣ Архиповѣ, оренбургской епархiи, Константинѣ Колокольниковѣ, пермской епархiи, и Феодорѣ Тихвинскомъ, вятской епархiи, по поводу объясненiй, затребованныхъ отъ означенныхъ священниковъ высокопреосвященнымъ митрополитомъ с.-петербургскимъ вслѣдствiе указа святѣйшаго синода, отъ 12 сего мая № 5577. Приказали: указомъ святѣйшаго синода, отъ 12-го сего мая, №5577, было поручено высокопреосвященному митрополиту Антонiю вызвать къ себѣ членовъ государственной думы, священниковъ: Антонiя Гриневича, Александра Бриллiантова, Александра Архипова, Константина Колокольникова и Феодора Тихвинскаго для объявленiя имъ опредѣленiя святѣйшаго синода, въ означенномъ указѣ изложеннаго, и потребовать отъ нихъ объясненiй по поводу ихъ отсутствiя въ засѣданiи 7-го мая. Во исполненiе настоящаго порученiя митрополитомъ с.-петербургскимъ были представлены при рапортѣ, отъ 19-го сего мая за № 4682, объясненiя нѣкоторыхъ изъ означенныхъ священниковъ, причемъ оказалось: 1) Священникъ Гриневичъ, какъ видно изъ рапорта митрополита, при явкѣ къ его высокопреосвященству 14-го сего мая далъ слѣдующую подписку: «Указъ сей слушалъ; заявляю, что изъ трудовой группы я вышелъ 16-го апрѣля и что на засѣданiи при обсужденiи запроса по поводу слуховъ о покушенiи на жизнь Его Императорскаго Величества я присутствовалъ», и потому, какъ отказавшiйся публично оть принадлежности къ трудовой группѣ я заявившiй о своемъ присутствiи въ засѣданiи 7-го мая, взысканiю не подлежитъ. 2) Священникъ Бриллiантовъ на вызовъ къ митрополиту не явился и никакихъ объясненiй не представилъ и потому, какъ не объяснившiй своего отсутствiя 7-го мая и не отказавшiйся отъ принадлежности къ соцiалъ-революцiонной партiи и, сверхъ сего, своею неявкою къ митрополиту показавшiй полное пренебреженiе и неповиновенiе высшей церковной власти, подлежитъ суду мѣстнаго епархiальнаго начальства. 3) Священники Тихвинскiй, Архиповъ и Колокольниковъ представили митрополиту свои письменныя объясненiя. Изъ сопоставленiя означенныхъ письменныхъ объясненiй явствуетъ, что отсутствiе этихъ священниковъ на засѣданiи 7-го мая при обсужденiи запроса о покушенiи на жизнь Его Императорскаго Величества для нихъ не было случайнымъ, а совершенно преднамѣреннымъ, еще наканунѣ рѣшеннымь на засѣданiи трудовой группы и крестьянскаго союза, къ которымъ принадлежатъ названные священники (см. объясненiе священника Тихвинскаго). Такимъ образомъ, предъявленное къ означеннымъ священникамъ святѣйшимъ синодомъ обвиненiе въ намѣренномъ отсутствiи ихъ на засѣданiи 7-го мая данными обьясненiями еще болѣе подтверждается. Тѣми-же представленными объясненiями означенныя священники, открыто подтверждая о своей принадлежности къ трудовой фракцiи, въ то-же время рѣшительно отказываются измѣнить характеръ своей дѣятельности или добровольно сложить съ себя священный санъ. Совмѣстимость святости сана съ революцiонною дѣятельностью обвиняемые священники стараются оправдать ссылкою на ихъ любовь къ народу, на ихъ сочувствiе и состраданiе къ горю и нуждѣ народнымъ и ко всѣмъ сирымъ и обездоленнымъ. Но эта ихъ любовь къ народу — не христiанская любовь, такь какъ святыя чувства любви къ народу, свойственныя истинному пастырю христiанскому, отнюдь не вызываютъ на разрушительную дѣятельность, а, напротивъ, совершенно исключаютъ всякую возможность таковой дѣятельности. Пастырское служенiе, какъ служенiе примиренiя (2 Кор. 5, 18), требуетъ отъ пастыря утвержденiя въ народѣ духа мира и любви, а не возбужденiя озлобленiя и политическихъ страстей. А потому священники Тихвинскiй, Колокольниковъ и Архиповъ какъ не представившiе заслуживающихъ уваженiя оправданiй отъ обвиненiй ихъ въ намѣренномъ отсутствiи ихъ на засѣданiи думы 7-го мая и неисполненiи требованiй, предъявленныхъ имъ указомъ святѣйшаго синода, подлежатъ преданiю суду своихъ епархiальныхъ начальствъ. Ввиду изложенныхъ данныхъ святѣйшiй синодъ опредѣляетъ: предписать епархiальнымъ начальствамъ: енисейскому, оренбургскому, пермскому и вятскому войти въ сужденiе относительно допущенiя священниками Бриллiантовымъ, Архиповымъ, Колокольниковымъ и Тихвинскимъ вышеозначенныхъ, несовмѣстимыхъ съ священнымъ саномъ и нетерпимыхъ для всякаго вѣрноподданнаго дѣянiй и постановить за симъ рѣшенiе на основанiи Слова Божiя и церковныхъ правилъ (святыхъ апостолъ правило 84) и въ дальнѣйшемъ поступить по закону. О чемъ и послать указы преосвященнымъ: енисейскому, оренбургскому, пермскому и вятскому, въ части, ихъ касающейся, для должныхъ къ исполненiю распоряженiй, предписавъ, вмѣстѣ съ тѣмъ, преосвященнымъ енисейскому, оренбургскому и вятскому нынѣ-же запретить священникамъ Бриллiантову, Архипову и Тихвинскому священнослуженiе».
Какъ теперь оказывается, не одинь православный синодъ противъ участiя священниковъ лѣвыхъ партiй. Оренбургскiй муфтiй прислалъ на имя депугатовъ муллъ С. З. Максудова, Казанской губ., А. А. Немеддинова, Симбирской губ., и Хасанова, Уфимской губ., аналогичный съ св. синодомъ запросъ о томъ, къ какимъ партiямъ они принадлежатъ. Если они состоятъ въ партiяхъ лѣвѣе октябристовъ, то муфтiй требуетъ немедленнаго выхода. О принадлежности къ какой-либо партiи и о своемъ рѣшенiи муллы должны письменно увѣдомить муфтiя. Если-же депутаты-муллы не исполнятъ этого требованiя, то къ нимъ будетъ примѣнена высшая мѣра духовнаго наказанiя, включительно до лишенiя званiя. Въ виду того, что двое изъ нихъ, Максудовъ и Немеддиновъ, состоятъ только въ мусульманской фракцiи, то осложненiй не предвидится. Въ трудномъ положенiи находится Хасановъ, который принадлежитъ къ фракцiи трудовиковъ. Хасановъ не намѣренъ выходить изъ фракцiи, такъ какъ не считаетъ партiю трудовиковъ противогосударственной.