Инж. О. М. Штейнгауз
С 4-го по 14-е декабря в Берлине в специально для этой цели сооруженном грандиозном железо-бетонном здании состоялась выставка — смотр германской радиолюбительской промышленности и техники. Выставка имела ряд непосредственных задач: необходимо было дать продавцам радиоаппаратов и радиоматериалов ознакомиться с производством бесчисленных, выросших, как грибы после дождя, фирм; дать возможность радиолюбителям ознакомиться с современным положением техники, и, наконец, многочисленные демонстрации и доклады должны были служить целям пропаганды и привлечения новых радиолюбителей. Интерес к выставке был столь велик, что, благодаря царившей там с утра до поздней ночи толчее от толпившегося у отдельных витрин народа и шуму от всяких громкоговорителей и "сверх"-громкоговорителя Сименса (см. рис. на стр. 151), подробный осмотр отдельных фабрикатов был почти невозможен.
Гораздо спокойнее и лучше можно познакомиться с германской радиолюбительской промышленностью по внутренним постоянным выставкам отдельных радиомагазинов. Взять для примера отдел огромного универсального магазина Вертгейма в Берлине. Глаза разбегаются при виде разнообразных аппаратов и радиочастей для постройки радиоприемников своими силами.
Радиолюбители, проводники новой массовой технической культуры, не дают радиопромышленности вылиться в застывшие формы. Не будь радиолюбителей, этой беспокойной разновидности рода людского, а будь налицо лишь радиотелефония, на подобие проволочной телефонии, и производство радиоприемников в настоящее время вылилось бы уже во вполне определенные формы. Имелось бы несколько стандартных типов, массовое производство коих доставило бы заводам много удовольствия и барышей и мало беспокойства. В магазинах радиотелефонных приборов мы видели бы лишь "расставленные чинно" ряды однообразных однотипных и одноцветных радиоприемников.
Одна из несомненных заслуг радиолюбителей, о чем красноречиво свидетельствует германский опыт, в том, что этого сытого благополучия не наступило в радиолюбительской технике, да оно, повидимому, и не наступит так скоро. Характерен в этом отношении следующий пример. Заинтересовавшись радиоприемником, считающимся одним из лучших в Германии и выпущенным осенью 1924 года первоклассной фирмой, я обратился с просьбой к фирме дать мне принципиальную схему аппарата, т.-е. ту схему, которую фирмы всегда помещают в листовках или брошюрках для широкого распространения. К безграничному моему удивлению я получил отказ. Еще более изумила меня мотивировка отказа. — "Мы знаем, — заявил один из ответственных руководителей фирмы, — что радиолюбители вспотрошат аппарат и в конце-концов скопируют нашу схему, но пока это случится, пройдет 2—3 месяца, а к этому сроку мы предполагаем выпустить новый приемник, значительно упрощенный и улучшенный. Дать схему в описании нашего пробора, значит сократить указанный срок в 2—3 месяца на несколько недель, и этого мы хотим избегнуть".
Организация германской радиолюбительской передачи строго продумана. Главное внимание уделяется программе радиопередач и непрерывному техническому усовершенствованию и улучшению качества передачи. Германское Министерство Почт и Телеграфов с самого начала считало радиолюбительский вопрос вопросом государственного и всенародного значения, но вынуждено было считаться с существующими в стране частно-капиталистическими условиями. После долгих переговоров организация радиолюбительского дела приняла следующие формы. Правительство, в лице Министерства Почт и Телеграфов, устраивает передающие станции, является их собственником и эксплоатирует их; оно же взимает плату с радиолюбителей — по 2 марки в месяц (около 1 рубля) и передает часть этих сборов организуемым на местах, где имеются радиовещательные станции, местным Обществам Радиопередач. Эти местные Общества (сейчас поднят вопрос об их об‘единении) представляют частные организации; они арендуют на определенные часы правительственную станцию и организуют радиопередачу. Забота о программе всецело лежит на них, но как программа радиопередачи, так и сами Общества находятся под самым бдительным правительственным контролем. Кстати сказать, расходы по организации радиовечера в Германии не особенно велики: 100—500 марок, в зависимости от характера и качества программы. Любопытно, что в Америке, где радио служит желанной рекламой артистам, последние сами еще платят довольно крупвые суммы за каждую минуту участия в радиоконцерте.
Осуществление намеченного около года тому назад плана германской радиовещательной сети, предусматривавшего около 10—15 станций, почти полностью закончено. Станции эти, в данный момент числом 9, мощностью в 1,5—2 киловатта, рассеяны по всей стране, и каждая из них имеет район действия около 150 километров. В настоящее время производится увеличение мощности станций этой радиовещательной сети с 2 до 10 киловатт. План германской радиолюбительской сети в свое время (около года тому назад) был строго продуман и базировался на американском и английском опыте. Однако, — таковы стремительность и натиск техники радиолюбительства — не успели еще развернуть полностью намеченную радиосеть, как приходится ее свертывать и заменять маломощные 2-киловаттные станции 10-киловаттными: уже заказано несколько 10-кв. передатчиков, в том числе 3 машинных (для Мюнхена, Лейпцига и Нюренберга).
Это увеличение мощности имеет целью предоставить широким кругам населения возможность принимать с помощью самых простых детекторных приемников. Кроме того, под Берлином устанавливается передатчик в 20-кв. специально для общекультурных и учебных целей. Нужно отдать справедливость широте размаха д-ра Бредова, главного вдохновителя всего радио-отдела в М-ве Почт и Телеграфов: значительная часть собираемых министерством с радиолюбителей сумм (всего в настоящее время при взносе в 2 марки и около 1.000.0001) любителей в кассу М-ва поступает около 2.000.000 марок в месяц) расходуется на широкое развитие радиовещательного дела.
Одновременно с этим внутренним развитием строятся планы мировой организации радиовещания. Сверхмощные радиовещательные станции европейских и американских держав собираются трубить на весь мир.
Начало повышению мощностей радиовещательных станций положили англичане своей станцией в Чельмсфорде, мощностью не то в 15, не то в 20 кв. В настоящее время в Германии, Англии, Франции и, в особенности, в Америке в заинтересованных кругах обсуждаются вопросы организации сверхмощных радиовещательных станций, которые давали бы возможность вещать на весь мир. Серьезно обсуждается возможность соответственного распределения времени с тем, чтобы, напр., по понедельникам на весь мир трубила бы парижская радиовещательная станция, по вторникам — английская и т. д.
Крупные фирмы в Германии непрерывно лихорадочно работают над усовершенствованием техники приема. Соответствующие расходы несет целиком промышленность, т.-е. фирмы, и сказываются они в ценах на приемники. Значительно большие суммы поглощает работа по улучшению передатчиков и передачи. Вызываемые этим расходы покрываются М-вом Почт и Телеграфов из платы, взимаемой с радиолюбителей.
Чтобы дать читателю понятие о стремительности и непрерывности работы, опишу посещение студии главного Берлинского радиовещательного передатчика, помещающейся на Потсдаммер-штрассе 4: сам передатчик помещается в 2—3 верстах от студии (Магдебургер плац) и соединен с ней проволочной связью. В студии помещаются лишь микрофоны и усилители. Известно, какую крупную роль играет микрофон в технике радиотелефонной передачи, и как важно, чтобы воспринимаемые им звуковые волны без малейшего искажения трансформировались в соответствующие колебания электрического тока. В Берлинской студии идут непрерывные испытания и опыты с микрофонами, несмотря на то, что германская техника радиопередачи достигла большой степени совершенства. По рассказам я знал, что за последний год первенствующее и, казалось, весьма прочное место завоевали себе ленточный микрофон Сименса и катодофон Лоренца. Каково же было мое удивление, когда мне продемонстрировали в виде сюрприза новый, недавно изобретенный микрофон конденсаторного типа, работающий по совершенно оригинальной и остроумной схеме, обеспечивающей абсолютную точность передачи звука. Нечего говорить, что при таком темпе работы проборы и схемы носят лабораторный характер.
В студии мне пришлось быть днем во время пробы голосов певцов и декламатора. Вопросу о подборе артистов и соответствующей тренировке их придается очень большое значение. И тут мне пришлось убедиться, какое огромное значение радио может иметь на развитие хорошего вкуса в искусстве, особенно драматическом. Декламатор, подвергавшийся пробе, оказался любителем дешевых звуковых эффектов, известных в общежитии под названием "завываний". Я разумею под этим изменение в широких пределах звука как по силе, так и по высоте, даже при одной и той же произносимой артистом гласной. Это бьет по нервам, и достигается весьма дешевый эффект у людей с неособенно развитым артистическим чутьем. Катодный усилитель обладает в этом отношении очень хорошо развитым эстетическим чутьем и обнаруживает при таких завываниях свое неудовольствие резкими колебаниями включенного в его цепь миллиамперметра. А уж известно: коли усилитель недоволен, то вся радиопередача хромает. Чтобы показать артисту, как нужно декламировать перед микрофоном, инж. Шеффер, обладающий, повидимому, и артистическими способностями, продекламировал стихотворение. Слушая с наушным телефоном в комнате, где помещался усилитель, Шеффера и наблюдая одновременно миллиамперметр, я имел возможность убедиться, как качество передачи и получаемое эстетическое удовольствие вполне соответствовали поведению усилителя: включенный в его цепь миллиамперметр показывал почти незаметные колебания. Получался, таким образом, совершенно об'ективный способ суждения о достоинствах артиста по амперметру.
Хорошо разработана в Германии за последний год комбинация проволочной и беспроволочной связи. Слушая, например, в Берлине на радиоприемник речь президента республики, произносимую им в Гамбурге (за 250 килом. от Берлина) и передаваемую по обычному телефонному проводу на Берлинский радиовещательный передатчик, не замечаешь абсолютно никакой разницы между речью, передаваемой таким образом и обычной передачей Берлинского радиовещателя. Можно свободно передавать всю программу радиовещания из Берлина, скажем, на Мюнхенский или другой какой-нибудь передатчик по телефонному проводу, соединяющему Берлин с Мюнхеном, что неоднократно и выполнялось с полным успехом. Если пока это еще не введено в более широком масштабе, то об'ясняется это отсутствием намечаемого уже об'единения в общегерманском масштабе местных обществ Радиопередач и наличием сильно развитого местного патриотизма.
Еще только несколько месяцев тому назад радиотелефония, по крайней мере на коротких (порядка 300—500 м.) волнах, казалась бесспорным и безраздельным царством катодной лампы. В настоящее время фирме Лоренц, повидимому, удалось настолько упростить получение коротких волн помощью машины и обеспечить такое идеальное постоянство оборотов, что германским Министерством Почт и Телеграфов заказаны машинные передатчики на волну около 300 м. (1.000.000 периодов). В начале декабря лабораторный машинный передатчик Лоренца работал несколько часов в виде опыта на Берлинской радиовещательной станции. Мне не удалось его послушать, но от лиц авторитетных я слышал, что передача была безукоризнена.
Свои впечатления я закончу несколькими словами
Некоторые специалисты с большой неохотой вынуждены были признать пионерские заслуги радиолюбителей в открытии новой эры в радиотехнике — эры коротких волн. Это отчасти понятно: неприятно, когда в области, в которой работаешь годами и в которой считаешь себя авторитетным, какие-то любители, благодаря своим более или менее случайным опытам, переворачивают установившиеся взгляды. В настоящее время пионерские заслуги любителей в области коротких волн и в Германии признаются безоговорочно. Однако, некоторые специалисты не сдаются: "Ну, что же, признаем, а все-таки толки о каком-то коллективном участии любителей в радиотехническом прогрессе — вздор!" — Не тут-то было. Читателям "Радиолюбителя" известно, что германская сверхмощная радиотелеграфная станция Науэн, первая из мировых станций, ввела короткие волны в правильную эксплоатацию на линии Науэн—Буэнос-Айрес (в ночное время). Все шло, как по маслу, в течение ряда недель, как вдруг в одну не особенно прекрасную ненастную ноябрьскую ночь связь с Буэнос-Айресом оборвалась — как в воду канула. Искали ее лучшие инженеры на столах, под столом, в атмосфере, с величайшем старанием и напряжением, но без малейшего намека на успех. Через пару недель связь совершенно случайно снова появилась на несколько часов с тем, чтобы снова провалиться. Причина, повидимому, лежит не в приеме и передаче, а где-то в промежуточном пространстве. Специалистам радиотехникам придется на этот раз вплотную взяться за метеорологию, что они, кажется, и делают. Но без хорошо налаженных массовых наблюдений, которые возможны лишь при широком участии любителей, с этим вопросом не справиться. Хорошо известный и русским радиотехникам проф. Эзау считает, что лишь коллективной работе любителей под силу разрешить задачу наблюдений над характером распространения коротких волн и определения возможной дальности передачи. В своих опытах, производимых при помощи опытного передатчика герм. Радиотехнического О-ва в Гелтове (на волне 100 м. позывные XOX), Эзау широко пользуется услугами радиолюбителей Германии и всего света, и с удовольствием констатирует, что даже французские любители охотно приняли участие в организованных им опытах. Видимо, нравится это или не нравится некоторым, а в развитии техники приходится считаться с новым фактом — радиолюбительством.
Что радиолюбительство и его техника в своей настоящей стадии развития — бурный поток, лучше всего свидетельствует все то, что мне удалось увидеть в Германии. Стремительности этого потока не нужно противиться созданием всякого рода преград, жестких конструкций и схем. Да это и было бы абсолютно бесполезно: время для этого еще не приспело. Свободный рост движения не только поможет развернуться радиолюбительскому движению и его технике во всю ширь, но будет также в огромной мере способствовать развитию технического чутья в широких кругах рабочей и учащейся молодежи и воспитает, пока еще редкую у нас, любовь к хорошим и изящным конструкциям, к производству и труду.
1) В дек. 1924 г. число зарегистрированных любителей по данным М-ва было свыше 600.000 и ежемесячно увеличивалось на 80.000.