Проф. В. К. Лебединский
Существует вопрос, относительно которого можно вечно спорить. Когда была изобретена радиопередача? — Тогда ли, когда была поставлена первая антенна (Попов, 1895), т.-е. был изобретен способ излучать электромагнитные волны, могущие быть доведенными до любой мощности, и перехватывать их, высасывать из большого об'ема "эфирного океана"; или тогда, когда впервые был найден способ вывести наружу, в наш мир, в мир телеграфного аппарата или телефонного приемника те электронные колебания, которые возникают в приемной антенне под действием приходящих, всасываемых ею, волн (когерер Бранли, 1890).
Смущение, которое испытывают при ответе на этот вопрос люди, желающие решить его по всей справедливости, усугубляется тем примером, который приводит сам Бранли: для нашего видения — что стоил бы свет, если бы не было глаза?
По нашему мнению, радиопередача — более широкое уменье, чем передача сигналов и речи; она может (идея Николы Теслы, конец 80-х и начало 90-х годов) пригодиться и для передачи работы; тогда колебания приемной антенны, оставаясь в мире электричества, передадутся обычным приемникам электрической энергии, которые уже и переведут ее обычным образом, без всяких особенных посредников, в наш мир — движения, тепла, электролиза. Отсюда следует, что антенна — первый по важности элемент всякой радиоустановки.
Но несомненно и то, что для той радиотехники, какая из идей осуществилась пока в действительности, необходимы какие-либо реле, усилитель, выпрямитель, детектор, гетеродин. С одними антеннами мы, во-первых, не достигнем больших расстояний без безумной растраты энергии, а во-вторых — в большинстве случаев и ничего не разберем. Так что, иметь один из таких приборчиков, которые А. С. Попов довольно удачно называл "волноуказателями", это значит иметь второй по важности элемент современной радиопередачи.
Детектор — один из таких приборчиков — появился, как результат стремления избавиться от когерера. Он оказался гораздо совершеннее; в нем, хотя и вслепую, можно найти детектирующую точку, иногда очень удачную, и на ней работать, — тогда как когерер лишь по чистой случайности устанавливался, обыкновенно на очень короткое время, благоприятным образом, — иногда поразительно благоприятно, но воля радиста тут была не причем.
На детектор смотрели как на выпрямитель, и тогда ему не придавали никакого предварительного напряжения; или как на тело, в характеристике которого имеется изгиб; в этом случае считали необходимым придавать ему такой потенциал, чтобы он работал около точки изгиба своей характеристики. Однако, этот прием скоро вывелся из употребления, вероятно, потому, что различные точки поверхности одного и того же куска кристалла настолько различны по своим выпрямительным и детектирующим качествам, что никакое усложнение схемы не может заменить собою результатов удачного выбора точки.
О. В. ЛОСЕВ — изобретатель кристадина
Что касается до понимания того, почему детектор, напр., кристаллический, обладает своими свойствами, то это — просто какое-то печальное место в физической науке. Причину униполярной проводимости, проводимости в одну сторону точки соприкосновения металла с кристалической поверхностью искали выдающиеся физики с 70-х годов прошлого века; явление было известно за несколько десятков лет до изобретения радиопередачи. Тщетно пытались доказать, что причина детектирования лежит в нагревании контакта и происходящей отсюда термопаре, в электролизе в месте контакта. В 1921 г. наибольшую вероятность приобрело мнение о выходе электронов с соприкасающихся поверхностей (Гофман) и происходящей отсюда разнице в силе тока, смотря по его направлению. Любопытно, что ни одна из теорий не об'ясняла, почему одно из соприкасающихся тел должно быть кристаллическим; поэтому многие пытались — и небезуспешно — построить детектор из двух металлов и даже с жидкостью.
Ввиду всей этой неясности, когда появился триод, или, как мы называем, — "лампочка", стали, где только возможно, избегать кристаллического детектора; триод в руках радиста детектирует почти в точности так, как мы ожидаем от него, и почти всегда тогда, когда мы захотим. Но триод, кроме того, еще и усиливает и генерирует незатухающие колебания. Понятно, что по сравнению с триодом детектор показался стариной, пережитком. Можно было стремиться лишь к тому, чтобы забыть о существовании этой досадной непонятности.
С изобретением Лосева кристаллический детектор начал переживать свою вторую молодость. Он показался совсем с новой стороны, им стали управлять знакомыми нам способами и он в достаточной степени повинуется. Этот новый оборот дела произведен радиолюбителем.
Радиолюбители сильны в двух отношениях: своею многочисленностью, допускающею коллективный опыт, и своею настойчивостью, упорством любителя спорта, упрямостью ребенка, видящего во сне осуществление своего желания. И то и другое психологически близко к самым мощным моментам умственной деятельности человека.
Лосев стал радиолюбителем с 1917 г., после популярной лекции В. М. Лещинского (будущего основателя Нижегородской радиолаборатории) в Твери. Устроилась домашняя лаборатория, полутайная, полуявная. Возгорелась мечта о приеме незатухающих. Появились всевозможные идеи устройства домашнего генератора для гетеродинного приема.
В 1920 г., после случайной встречи с В. К. Лебединским, Лосев приглашается в Нижегородскую радиолабораторию. Лабораторная обстановка "кузницы изобретений" позволяет испробовать на деле различные мечтания.
В конце 1921 г., во время короткого пребывания в Твери, Лосев пробует в стенах своей детской радиостанции сделать гетеродин в виде крохотной вольтовой дуги, как генератора незатухающих. Это не удается для радиочастот. Ему кажется, что кристаллический детектор есть еще более крохотная вольтова дуга и что эта дуга заколеблется с какою угодно частотою. Лосев составляет контур, сначала низкой частоты; по великой случайности, он берет как раз подходящий цинкит, опирает об него угольную нить из старой калильной лампы (угольный электрод — по аналогии с вольтовой дугой) и после первого же прикосновения (13 января 1922) слышит незатухающие колебания. Через короткое время он сообщает в Ниж. РЛ, что на характеристике детектора существует поворот, что при некотором токе она становится падающею и детектор получает отрицательное сопротивление.
Все дальнейшее в работе Лосева — теоретическое обоснование этой характеристики на почве "дуговой теории"; схема детектора-усилителя нарождается опять в Ниж. РЛ, куда Лосев возвратился в марте 1922 г.
Все схемы Лосева своевременно, начиная 1922 г., писывались им со всеми подробностями в "ТиТбп".
Кроме редакционных заметок в этом журнале, я не помню, чтобы в нашей специальной литературе кто-нибудь отметил это изобретение, или заинтересовался с физической стороны самим явлением генерирующего детектора; так продолжалось до настоящего года, когда один наш молодой физик, Г. А. Остроумов, напечатал свою1) теорию детектора вообще и генерирующего в частности. Интересно отметить, что и эта теория, как и лосевская, опять оставляет совершенно непонятным, зачем нужен кристалл.
Но радиолюбители наши, и, прежде всего, конечно, нижегородские, сразу оценили метод Лосева. Это они самостоятельно пришли к устройству перекрестного радиофонного сообщения на небольшое расстояние помощью двух лосевских приборов.
Это очень утешительный результат. Хотелось бы, чтобы и в будущем, когда на рынке явятся массами готовые радиоприборы, не перевелись бы наши любители-искатели с творческим задатком, которых теперь пока большинство; существует опасность, что в благоприятной рыночной обстановке они все превратятся в любителей-манипуляторов на готовом приборе.
Сведения об изобретении Лосева проникли сначала во Францию, в мае этого года. Прибору было дано название "кристадин" редактором одного парижского журнала, инженером Кинэ. Из Франции кристадин перекинулся в Англию, а к сентябрю — в С-А. Соед. Штаты. Похвалы "усилителю без ламп" и его изобретателю расточаются в изобилии; не забыто и то, что Лосев опубликованием своих схем подарил свое изобретение своим друзьям—радиолюбителям всего мира; и эти друзья подхватили подарок: любители Франции, Англии, Америки, Голландии, Бельгии, Испании, Швеции, Германии обращаются с вопросами в свои радиожурналы и в Ниж.-Радиолабораторию за раз'яснением подробностей. Кристадины изготовляются теперь на различные манеры; на них берутся патенты; во Франции вышли уже две брошюры (Лафона и Адама) о кристадине. Спрос на цинкит возрос чрезвычайно, судя по многочисленным об'явлениям о нем в Америке и во Франции.
Серьезные техники предвидят еще более значительное будущее кристадина: подбор еще более удачных пар для генерирующего детектора. Ведь мы до сих пор в случайной паре, и почему-то с кристаллом!.. Предвидят возможность соединять эти пары в каскадный усилитель. Физики усматривают научный интерес в самом процессе генерации как шаг к разрешению загадки детектора; знаменитый американский исследователь электрона, Милликэн, поручил своей лаборатории воспроизвести явление.
Так удачно выступили наши радиолюбители-искатели на мировую арену.
1) Как оказалось, в основе совпадающую с ранее высказанною другими авторами.
