Вы вот, поди, со своими радиоштуками возитесь и не знаете того, какое из-за них может выйти огорчение... А я, красноармеец четвертой роты енского полка Пермяков Иван, могу вам об этом рассказать... Что? Да об огорчении из-за этого самого радио... И в самом-то деле, товарищи, легко вы думаете человеку, ежели у него в нутре, можно сказать, все горит, а он не может... Что? Нет, не о себе. Да вы меня не перебивайте, сами знаете, какой я рассказчик — спутаюсь...
Так вот, пришел к нам осенью с седьмым годом Шмель Игнатий. Славный, видать, такой — глаза голубые и карманы пузырем. Как водится, — прошел он всякие дистанцйи и плюхнулся рядом со мной на койку. Ну, известное дело, познакомились.
— Я, — говорит, — радиолюбитель, — это он мне между прочим.
— Что такое, — спрашиваю, — за любитель?
— Да вот, люблю, — говорит, — свинью в эфире ловить.
Ну я, конечно, старослужащий красноармеец, давай ему по-дружески разъяснять, что у нас, как принявши звание красного воина, такими пустяками, то есть свиней ловить, заниматься не приходится.
— Хы, — говорит он мне, — какой ты, Иван, чудак!.. — И выложил мне об этом самом радио целое решето.
Гляжу я на него впоследствии, — действительно, — бо-ольшой любитель мой Игнаша. Лежит, скажем, какая-нибудь казенная, то есть рабоче-крестьянская вещь. Так он — нет, чтобы ее прямое назначение выяснить, а все примеряется — не приходится ли для радио? И с этой точки зрения охаял винтовку:
— Ну, что, — говорит, — сталь!.. Магнетизма — и баста... Разве только вот пружинку из подающего механизма можно было бы пристроить к этому... как его... да-да, де-тек-тору с карболовым рундом... А вот патроны, — говорит, — это уже вещь, дескать, из цветного металла...
Больше всего же ему понравились цинки, в которых патроны:
— Может, экраны бы вышли, а?..
И на что ему, думаю, экраны, коли есть у нас в полковом клубе один, да и от того, по причине плохих картин, частенько дремлем...
Ничего бы, может, и не случилось, если бы не наш комвзвод — товарищ Запалин. Не понравился ему как-то внешний вид Игнатия:
— Что, — говорит, — товарищ Шмель, у вас вечно карманы вздуты, как будто в них целый воздухоплавательный парк расположен?..
— Да это, товарищ командир взвода, у меня разная деталь запасена, — отвечает Игнаша. И давай тут же деталь показывать: из одного кармана вытащил — вся насквозь из ребрышек, в дырках, потом — кнопки высыпал. Из другого же проволоку начал мотать — тащит и тащит — аж сам удивляется:
— Ишь, — говорит, — у этой «пе-беды» другого конца, пожалуй, и не сделали?..
А когда вымотал — заявил командиру, что он, так и так — радиолюбитель.
— Хорошо, хорошо, — смеется товарищ Запалин, — начальник клуба у нас уже спрашивал — нет ли, дескать, любителя, чтобы клубный приемник наладить.
И поехала!.. Припер Игнатий из клуба ящичек, наискось срезанный, и строго заявил:
— Дрянь старомодная — Б.Т.
Потом давай его разглядывать и за волосы себя хватать:
— Иван, — кричит, — погляди: в этот тротуар, или как он там оказал... да-да — панель — надо лампы вставлять, а тут, — говорит, — гвозди присутствуют.
Гляжу — действительно гвоздочки так это аккуратно в гнезда вколочены...
Потом он внутрь полез, вытащил какую-то камфорку и чуть не плачет:
— Пропал, — заявляет, — этот переменник емкий...
Что?.. Ну, да — кон-ден-сатор переменник емкий... Потом уж мы выяснили, что машинку до нас полковой кузнец налаживал, ковал ее, ковал и бросил.
— Она, дескать, ржать не способна...
Долго бы Игнаша антенну искал, да догадался меня в помощь позвать. Палки, смотрим, торчат, а проволоки не видать. Уж я глазел, глазел, да хорошо догадался на крышу залезть. Смотрим — за трубой лежит ворона насквозь околевши, вся в проволоке опутана и даже изнутри цветной металл просвечивает.
— Ишь, — смеется Игнашка, — не выдержала. Пять станций и вороне невмоготу...
А потом — лампы из клуба выписали и ждали чуть не месяц. Припер однажды посыльный, да ошибся самую малость — без стекол...
...Как-никак, а заговорил у нас приемник, честное слово, заговорил!.. Ребята, натурально, удивлялись и радовались. А уж Игнатий — тот, как будто, годовщину армии праздновал — весь в параде!..
Только его ликование, товарищи, продолжалось недолго... Эх, прямо хотя и не рассказывай... Ну, да уж взялся...
Сначала-то ребята, конечно, слушали — и бастра. Никто к машинке и не подходил. Один Шмаль заворачивал: попищит, пожужжит по-шмелиному — и на тебе опытно-показательный, или мо-се-пе-се. Даже командиры, — на что уж многие из них в гражданской воине были и в атаку ходили, — к приемнику ни на шаг... А потом один тут красноармеец из седьмой роты — может знаете — Камолкин — осмелел и давай иногда лепешки поворачивать. Игнатий — он рад: ему бы только что-нибудь по радио показать. Однако если бы он знал, как это кончится... А, впрочем, чорт его знает, — может и тогда бы показывал...
Пошел он как-то с ротой в баню. Ну, а я должен был по сцене помогать — вечер у нас большой готовился. Гляжу — Камолкин у приемника вертится и что-то налаживает. Сначала дело шло обыкновенно: пищало и визжало, и даже кто-то шопотом о ликвидации кулачества рассказывал... Почему шопотом? А откуда я знаю. Может — он правый элемент... Ну, так вот, повертел Камолкин ручки и говорит:
— Выпрямитель с усилителем перепутаны... Нахал, — говорит, — недостаточный, — или что-то в этом роде.
И давай по проволоке шарить. Путал, путал, — вдруг — чик! Темно стало как в голове у псаломщика. Начальник клуба туда-сюда, давай бегать, искать пробки или еще какую посуду. А тут народ валит.
— Что, — кричат, у вас уже сеансы идут?.. А где, — кричат, — Мерин Пикфорд?..
...Скандал получился — в-во... Когда же Игнатий пришел и глянул — весь обмяк:
— Лампы, — говорит, — пережег, суконный сын, а может, и катушки по пути спалил...
...И с тех пор ходит он и грустит в доску. Даже исхудал — краше в крематорий тащут...
— Только распалился я, — рассказывает, — на радиоработу, а тут, как корова языком...
Что?.. Почему он не купит ламп?.. Да вот в том-то и дело, что начальник клуба денег больше не дает..
— Что полагалось, — мотивирует, — дал, а больше не из чего отпускать...
Пробовал Игнашка с ребятами приемник тот разбирать, да что в нем толку, когда он молчит, как корыто...
Вот я вам по случаю юбилея и рассказываю все это, товарищи. Может, как шефы, дадите пролетарскую помощь Игнашке — приемник снова запустить и, скажем, кружок по радиоделу сколотить?.. А то вы, поди, все сидите, со своими радиоштучками возитесь и в казарму боитесь показаться...
Красноармеец 4 роты N полка
Пермяков Иван