Для фотографа-журналиста чрезвычайное значение и несомненный интерес имеет взгляд редакций на его работу. Мы предполагаем посвятить этому вопросу ряд статей и начинаем со статьи тов. Еф. Зозули, работающего над иллюстрированием двух крупнейших советских иллюстрированных журналов.
Можно составить довольно длинный список сюжетов, использованных в течение последних лет нашими журнальными фотографами. Если ограничиться самыми заметными сюжетами, то они проходили в таком порядке:
Сначала набросились на "восстановленческие" моменты. Снимали фабрики, ремонтирующиеся заводы, восстановленные мосты, сравнивали картины недавней разрухи со всяческим обновлением и т. д. Этим занимались почти весь 1923 г., в который вместе с другими видами госпромышленности начала восстававливаться и вновь создаваться наша иллюстрированная печать.
Фотографии этого типа чередовались с парадами, всевозможными шествиями, с'ездами, конференциями и портретами вождей.
Приемы в снимках преобладали самые несложные: оратор говорил, группа делегатов сидела или стояла, глядя сотнями глаз прямо перед собой на аппарат фотографа. Чтобы все могли смотреть, задние ряды становились на возвышения, передние приседали, самые передние ложились, большей частью, как полагается по стародавней традиции — поперек по двое, головами друг к другу и живописно опираясь на локти.
Затем в редакциях начали энергично бороться с группами, глазеющими на аппарат. Предпочитали группы художественные, компанованные. Снимали уже: делегатов — в общежитиях, с газетами в руках, красноармейцев — на отдыхе, тоже с газетами, рабочих — за станками, но еще в позах героического труда.
В фотографии довольно долго царил штамп плаката. Не приходило в голову, что рабочего можно снять просто, без позы. Только теперь, в 1926 году, кажется, поняли, что рабочий может и не иметь вида плакатного героя с молотом, наковальней, соколиным взглядом, шеей Шаляпина, могучими мускулами и т. д. Оказалось, что такой, например, рабочий, как Казанцев, изобретатель тормаза, истинный герой труда, имеет облик весьма простого и скромного человека.
Но так или иначе, все снимки были еще мрачны. И рабочие, и делегаты, и вожди — все выглядели чрезвычайно серьезными.
Потом пошел следующий период — улыбающийся.
Почти одновременно во всех журналах появилась масса улыбающихся лиц, белозубых женщин: делегаток, работниц, комсомолок. Белозубая улыбающаяся комсомолка в кожаной тужурке, с косынкой на волосах, прочно укрепилась на обложках и других видных местах иллюстрированных журналов.
Тут нужно отметить характерное общественно-художественное и техническое однообразие наших корреспондентов-с'емщиков: если дают рабочего у станка, с мускулами и т. д., то во всех журналах — он же, в мало отличающихся друг от друга вариациях. И то же самое с белозубой комсомолкой: появилась в одном-двух журналах, и — готово; пошла, как вобла, по всем журналам. Теперь, кажется, это прошло. Запоздало получаются только из Сибири нескладные тамошние двухнедельники со смеющимися белозубыми сибирскими комсомолками. Мода явно миновала.
Кончается, как будто, и другое увлечение. Вместе с постепенным вытеснением из пионерских отрядов чрезмерной военизации и барабанного треска, изживается и соответствующее изображение пионеров в журналах. В этом отношении даже перегнули палку. Следовало бы жизни наших детей и молодежи уделять больше внимания.
Только теперь, в 1926 году, молодая советская журнальная фотография вступает по-настоящему в период нормального, целесообразного использования.
Правда, несмотря на недостаток у нас хороших журнальных фотографов, — к сожалению, все они наперечет, — можно и сейчас насчитать не одну серию ценнейших современных снимков. Есть богатейшие, серьезнейшие, превосходные коллекции из многих областей советской промышленности, труда, Красной армии, естественных богатств, жизни и быта народов СССР и т. д.
Но в общем только сейчас, на основании серьезного опыта и всевозможных уклонений от него, можно с большей или меньшей определенностью пред'явить требования к нашим журнальным фотографам, особенно к новичкам.
Приблизительно, требования эти сводятся к следующему:
Нам нужны — прежде всего и главным образом — не показ, не внешнее лживое положение, не казенно-оптимистическая фото-корреспонденция. Это решительно изгоняется из всех видов общественной советской отчетности и должно быть изгнано и из отчетности художественно-фотографической.
Мы хотим видеть рабочего и крестьянина такими, какие они есть, без сусальных прикрас. Мы верим, что победит, путем длительной борьбы, именно этот рабочий, в рваных портках, а не плакатный герой-сокол.
Затем мы хотим, чтобы наши фотографы меньше обращали внимания на форму, на "красивость", а больше — на суть, на содержание. Наивно убеждение, что если снимаемых расставить или рассадить "художественно", т.-е. в "свободных" позах и строго запретить смотреть на аппарат — то уже все будет хорошо.
Напряженная фальшь остается той же. Пускай смотрят в аппарат, но пускай это будут живые люди из живой жизни, которых мы хотим знать и видеть.
То же самое и с пресловутым "движением". И тут успокоились на штампе. Все уже знают, что нужна "динамика", что динамика лучше статики, и дают эту динамику так: снимают приехавшего к нам иностранного рабочего делегата, или дипломата, или концессионера в тот момент, когда он заносит ногу, сходя со ступеньки вагона. Точь в точь по-заграничному! Прямо — Европа! Не придерешься по части динамики.
А нам вместо такой динамики лучше дали бы крупно лицо иностранного нашего друга-рабочего, или хитреца-дипломата, или хищника-концессионера.
Мы на них хотим посмотреть, как следует, на их лица, а не на динамику ноги.
Надо разнообразить приемы с'емки и применять их правильно. Фотограф должен быть в курсе редакционных задач, он должен не только ехать снимать, а знать в полной мере, для чего снимать и, следовательно, когда важно дать лицо, когда ногу.
В одном из последних номеров "Огонька" напечатана весьма статическая фотография-корреспонденция: огромный металлический котел 12 лет лежит на берегу реки. Лежит — и все! Это весьма статично изображено на снимке а внутренней динамики сколько! Снимок волнует, возмущает, вызывает на действие! Это — подлинная советская фото-корреспонденция (приведена на стр. 8-ой "Советского Фото").
Итак, для журналов сейчас снимать надо правду, не парадную, а будничную. Надо снимать не "красиво", а осмысленно. Надо думать не только о форме, но и о содержании. А, главное, надо всеми мерами бороться со штампом и трафаретом.
Советская страна в великом своем строительстве прокладывает свои новые пути, и строительство должно изображаться бережно и правдиво, ни в коем случае не по трафарету.
Это — тема основная, и в "Советском Фото" не раз еще придется коснуться ее пишущему эти строки или другим товарищам.
Ефим Зозуля