"Смена", №15, октябрь 1924 год, стр. 8-9
ЧЕРЕЗ ВСЕ РЕЧИ Владимира Ильича, через все его статьи проходит красной нитью ненависть ко всякому угнетению и ко всякой эксплоатации. Конечно, всякий скажет, что ленинец должен быть заражен этой ненавистью к эксплоатации, ненавистью к угнетению. Но здесь серьезный вопрос, как бороться с этим угнетением, как бороться с эксплоатацией?
Если мы посмотрим, как подходил к этому вопросу Владимир Ильич, мы увидим, что он не ограничивался тут общими фразами, а изучал тщательно все формы эксплоатации.
Нам, товарищи, надо помнить следующее. Хотя мы живем уже не при капиталистическом строе, а в строе, который представляет собой переход от капиталистического строя к социализму, нельзя думать, чтобы теперь уже не было эксплоатации и не было никакого угнетения. Но эта эксплоатация и угнетение приобрели новые формы.
И вот тут, товарищи, большая опасность, что ненависть, направленная против старых форм эксплоатации, уже не будет иметь предмета, потому что старые отжили, а новых форм эксплоатации и угнетения можно не заметить, если не смотреть, не уметь вглядываться в жизнь и видеть, что кругом делается. Это не так просто, как кажется; поэтому наблюдать надо с большой внимательностью те постоянные изменения, которые происходят в формах эксплоатации.
Вопрос очень сложный; чтобы умело подойти к нему, надо быть вооруженным теорией. В Комсомоле существуют кружки по политграмоте, ленинизму, — это все есть, но по марксизму кружков, как-будто, нет. А если мы хотим понять ленинизм, то мы прежде всего должны вооружиться марксизмом. Он был (Владимир Ильич) учеником Маркса. Маркс дал представление о тех законах, на основании которых развивается человеческое общество — эксплоатация и угнетение.
Не понимать этих законов — нельзя. Это необходимо, чтобы овладеть революционным движением и направить его в настоящее русло.
В прежнее время марксистами себя называли часто люди, которые считали, что достаточно прочесть Маркса и теоретически согласиться с его выводами, чтобы иметь право называть себя марксистами.
Но Владимир Ильич смотрел не так. Он приложил революционное учение Маркса к русской действительности, к той эпохе, в которой ему пришлось работать и действовать. Это как раз была историческая эпоха, предшествовавшая мировой войне, и последующая за ней революционная была Владимиром Ильичем оценена на основании той марксистской теории, которой он владел в совершенстве. Но не в особенных личных свойствах Владимира Ильича заключалось то, что он внес сознательность в движение, помог российскому пролетариату победить капитализм в России, — это произошло оттого, что Владимир Ильич сумел воспользоваться этой революционной теорией.
Вам, товарищи, придется разрешать много трудных вопросов, которые перед вами поставят последующие годы. Если хотите, чтобы революционное движение шло по правильному пути, вам необходимо вооружиться этой революционной марксистской теорией. Владимир Ильич ни на минуту не упускал из виду революционной цели — изменение существующего строя и создание коммунистического строя. Он не упускал из виду революционной исторической роли пролетариата, и поэтому он мог бороться со всеми оппортунистами.
Ведь нет, вообще говоря, каких-нибудь общих лозунгов, верных для всех времен. Каждый лозунг имеет значение в той конкретной исторической обстановке, которой он выдвигается.
Чтобы понимать, когда и к какому времени уместен тот или другой лозунг, нужно уметь подходить к действительности и оценивать ее с точки зрения марксизма.
Если неподготовленный человек возьмет сочинения Ленина, то он может запутаться на нескольких, видимых на первый взгляд, противоречиях. Можно заметить, как Владимир Ильич в целом ряде вопросов защищал различные точки зрения, и человек, который не понимает, как развиваются лозунги, который не понимает его революционной диалектики, он будет видеть тут противоречия.
Владимир Ильич к изучению явлений подходил всегда с великой честностью; если он видел у врага правильно высказанную мысль, он не смотрел на то, что это сказал враг, он ее брал, заносил в число тех фактов, которые помогают изучить действительность. Он вдумывался в оценку врагов и старался найти на основе этой оценки правильный подход к факту.
Иногда какая-нибудь похвала врага служила предостережением, что он неправильно подошел к вопросу.
Эта революционная честность, уменье подойти к каждому вопросу, не соображаясь с тем, что, может быть, надо все переоценивать с самого начала, не соображаясь с тем, что, может быть, предстоит громадная работа, не соображаясь ни с каким личным самолюбием, хотя и все сказали, что он неправ, приводили его к правильному ответу на вопрос.
Вот это умение — умение изучать пристально, умение наблюдать, умение чужой опыт использовать и обдумывать, умение смело смотреть в глаза фактам, — должны быть свойства той молодежи, которая хочет быть ленинцами.
Я еще хотела на одном вопросе остановиться. Когда в 90-х годах только что начала строиться партия, тогда очень оживленно обсуждали вопрос о роли личности в истории. Представители народников выдвигали теорию и говорили о том громадном значении, которое имеет личность в революции. Михайловский писал статьи на тему — герои и толпа. Вопрос о героизме, о роли сознательной личности в истории подчеркивался предшественниками эсэров. Эсэры также выделили на первый план героическую роль личности.
Маркс подходит к вопросу иначе. Он говорит о классовой борьбе. Если вдуматься в этот термин — классовая борьба, — то к этому вопросу о роли личности надо будет подходить так, как подходил Владимир Ильич. На первый план он выдвигал вопрос о массе, о том, под влиянием каких побуждений действует масса. Рассматривать действия отдельной личности, в связи с тем классом, с которым она действует заодно. Одна личность вне масс — бессильна.
