в ряды РКСМ и РКП (б.). Все худшее, как
сорная
трава, из поля вон.
Озабоченные, непривычно серьезные лица ребят...
Торопливо двигаются. У кого материя в руках, у кого белила, нервно, вполголоса, обсуждают лозунги... Только 2 часа, как узнали о смерти Ильича, а уже все при входе говорят о великой утере. Печально склонились красные с трауром флаги вокруг такого близкого и мудрого ленинского лица.
— Бери, что есть, красная скатерть, ну, что же, что скатерть — бери, пиши плакат.
— Ребя, фанеру
крась, сойдет, не материал важен — слова.
Вот один кто-то усердно чертит сажей оборотную сторону классной доски.
— Да что ты, парень. — возмущается староста политграмоты, ведь на ней же учиться надо и сейчас
больше, чем когда раньше, сам Ильич велел.
— А тебе кто помешает учиться, — не переставая мазать, отвечает тот, —
доска небось не портится, если с другой стороны лозунг и портрет Ильича. Даже приятнее, по моему. Ильич нас учил,
небось, экономии.
Староста, убежденный неотразимыми доводами новоиспеченного маляра помогает ему домазывать доску.
— Дай черненького. — подбегают к завклубу ребята из библиотечного кружка, надо выставку книг украсить
и портрет Ильича.
— Нету, ребята, все израсходовали.
— Ну, мы сукно порвем.
— Валяйте, ребята, рвите.
К 8-ми часам вечера все в зале с неизсякаемой болью горестно перепевает: нет Ильича...
Перепевают плакаты красные с черным, перепевают портреты, рвущие грудь своей черной окантовкой, перепевает скорбь безысходная в глазах у ребят и воздух, напитанный общим горем.
По всему клубу толпятся сотни людей, терпеливо ждущих слова об Ильиче. Тихо переговариваются, больше молчят... Тяжело, тяжело висит в воздухе скрытый плач...
Впускают... Ребята крепко держат порядок... Быстро, без шума расселись. Много рабочих с соседних заводов. Всегда шумливые и крикливые, необычайно тихи и серьезны ребята. Еще занавеса не открыли, а в зале напряженно висит тишина.
Сообщение о смерти, воззвание парткома, слово делегата Всероссийского С'езда и слово товарища от ЦК РКП. Слушает, слушает каждый парень. Давит, давит, а где-то под тяжестью надежда великая на будущие победы. Ах, как просто говорит Тарханов, что нам велел делать Ильич. Так просто, понятно и так хочется выполнить.
«Наш клуб, товарищи, центральный, в самом рабочем районе Москвы. Он не имеет еще названия. Есть предложение назвать его клубом «Молодых ленинцев». Думаю, что это вполне соответствует нашему общему настроению. Думаю, что окажемся достойными великого звания учеников любимого учителя». — Это говорит зав. клубом.
Дрогнуло, рявкнуло, гул несмолкаемый, сыпется градом — градом апплодисментов гром.
— Нет возражений.
Грохнуло грудью:
— Нет и не может быть.
Не отчаянием и слезами, а работой неустанной докажем преданность заветам Ильича.
Итак, за дело.
Общее собрание членов клуба. Вопрос — наша работа в связи с переименованием и случившимися событиями.
— Мы сейчас не просто комсомольцы, не просто рабочие ребята, а члены Центрального Клуба РКСМ, мы сейчас молодые ленинцы, — четко отбивают громкие слова в настороженных головах ребят.
Разбираются жалобы на некоторых клубистов. И диву даешься и радость рождает суровая, справедливая оценка ребят. Пьянка, ночевка, вранье, хвастовство, нетоварищество.
— Ты недостоен звания молодого ленинца. Ильич нас учил — живите так, чтобы служить всем примером, а ты что — даешь только пищу для сплетен о коммунистах, позоришь своим легкомыслием наше великое дело.
Страстно, бурно говорит рабочий-комсомолец.
— Нет, товарищи, ему места в наших рядах, нет места в славном ленинском комсомоле.
Постановили: ввиду того, что товарищу К. замечания были сделаны неоднократно и должного действия на него не произвели, исключить из клуба и ходатайствовать перед райкомом об исключении из членов РКСМ.
— Если ты, несмотря на суд над тобой за пьянку, что был 3 месяца назад, не исправился, значит ты не сознатвлен и рано тебе быть кандидатом РКП, — обращается к другому обвиняемому один из членов клуба. Постановляется: за частую пьянку, несмотря на предупреждения и суд, за матершинничанье и нетоварищеское отношение к девушкам, просить райком исключить из кандидатов РКП, считая, что тов. Н. еще долго нужно повариться в комсомопьском котле. В РКСМ — оставить, принимая во внимание обещание исправиться.
В клубе оставить, дав 2 месяца сроку на исправление.
Других разбирают. Корят за некомсомольские поступки. Исключать, не исключать.
— Товарищи, мы исправимся, мы сознаем свои ошибки, оставьте нас хотя-бы на время. Вы увидите, что мы подтянемся. Мы станем ленинцами.
Оставили, поручив их вниманию и обработке лучших ребят.
Так сильно и творчески кристаллизуется коллектив молодых ленинцев.
Кончили в 2.
— Идем к Ильичу.
Восторженный гул:
— Идем, идем.
Ни тени усталости. В райком парами. Путевку. С грустной любовной улыбкой выдают партийцы путевку с отметкой на 3 часа ночи.
— Не устали молодцы ленинцы.
— Еще не то предстоит, старая гвардия.
Миг и черными рядами стройные, родные, полные ответственности шагаем на последнее прости к Ильичу...
Отрывки, стихи, слова об Ильиче. Только взойдешь в клуб и все им пропитано. На каждом парне написано — Ильич. Читали, много, говорили. Решили, что сейчас необходимо все учить и знать о Ленине.
Собрали снова заседание. План:
Все в клубе, в каждой комнате должно говорить том, что мы — молодые ленинцы. Во всякой комнате по содержанию должны быть слова и мысли Ильича: в «безбожнике» — о религии, в спортивном — о спорте, в библиотеке — об учобе, в шахматной — о шахматах. Устроить отдельно комнату Ильича. Разработать план на ближайшее время по ознакомлению ребят с жизнью и деятельностью Ильича (путем бесед, докладов, чтений и судов). Организовать центральный ленинский кружок для комсомольцев района. Устроить по окончании украшений торжественный вечер переименования клуба с вручением новых членских билетов клуба молодых ленинцев.
Всем кружкам взяться с понедельника за работу.
ИЗО — устройство комнаты Ильича и украшение помещения.
Кружку политграмоты — подготовка материала и цитат из Ильича для лозунгов.
Корреспондентскому кружку — разработать сценки об Ильиче, выпустить специальный номер газеты.
Драматическому кружку — поставить сценки.
Библиотечному кружку — работу с книгами Ильича и об Ильиче.
Хоровому — песни об Ильиче.
Ильич, Ильич, все о Ильиче. Все за Ильичем.
Выделена комиссия из трех по проведению работы по изучению Ильича и комиссия 5-ти по украшению помещения.
Обеим комиссиям поддерживать уже налаженную связь с Агитотделом Партии и Институтом Ленина (через М. Лядова) на предмет изучения материала и идейного руководства.
Работу выполнить не позже, чем к 15 февраля.
Принято единогласно.
Справимся ли. Справимся! — говорит деловитое и глубокое отношение ребят, справимся! — говорит клокочущая в нас молодая энергия, справимся! — говорит беззаветная преданность любимому Ильичу и сознание, что необходимо учиться у Ильича, чтоб победить.
Б. Глан.
