...Былъ благовѣстъ въ сосѣднемъ селѣ къ утреннему праздничному богослуженiю. Набожные крестьяне сосѣдней деревушки осѣнили себя крестнымъ знаменiемъ и съ спокойною совѣстiю, съ душевнымъ миромъ и любовiю принялись за исполненiе своихъ не сложныхъ, но не отложныхъ заботъ по хозяйству.
Не въ каждомъ однако домѣ была тихая, мирная картина жизни. Въ одномъ зажиточномъ семействѣ произошелъ еще до разсвѣта и благовѣста къ утреннему богослуженiю крупный раздоръ: члены семейства съ гнѣвомъ легли спать, съ бранью встали. Дѣло въ томъ, что хозяйка дома, мать двоихъ женатыхъ сыновей, порѣшила въ наступающiй день собрать "помочь", пригласить односелянъ своихъ жать хлѣбъ и убирать подкошенную траву, хотя семейные были противъ этого, такъ какъ это былъ день Преображенiя Господня. Много спорили между собою семейные съ вечера, много было брани отъ хлопотливой матери, и порѣшили всѣ не работать въ такой великiй праздникъ. Но мать настояла на своемъ: она съ полуночи подняла своихъ невѣстокъ, и до свѣта у нихъ уже истопилась печь и къ восходу солнца поспѣлъ свѣжiй хлѣбъ. Старушка бѣгала, суетилась... Не разъ посылала снохъ будить своихъ мужей, спавшихъ на сѣновалѣ. Тѣ хотя не спали, но не вставали съ пахучаго сѣна и не показывались изъ подъ полога, которымъ было обнято ихъ ложе, чтобы защититься отъ комаровъ. Они все еще надѣялись, что мать ихъ одумается и отложитъ собирать "помочь". Но надежда ихъ обманула.
Послышался гнѣвный голосъ матери: "эй, лѣнтяи, докуда будете лежать? Бока пролежите. Слѣзайте, ступайте народъ собирать, а то всѣ разойдутся". Младшiй сынъ, какъ бы съ просонокъ, сказалъ: "матушка, сегодня праздничекъ у Господа, что за работа?" "Какой тебѣ праздникъ? въ страду да праздники разбирать, — съ визгомъ закричала мать. Слѣзай-ка добромъ, не то заставлю... Выдумали праздничекъ да праздничекъ! только и твердятъ. Много у Бога празниковъ, да не про насъ! Попъ молится за насъ. Вотъ онъ прiѣдетъ за сборомъ осенью, чѣмъ его надѣлишь, когда колосъ съ хлѣба спадетъ?"..
Послѣ такихъ осязательныхъ аргументовъ оба сына поднялись и пошли по деревнѣ собирать народъ на "помочь" убирать хлѣбъ и подкошенную траву. Собрали человѣкъ двадцать охотниковъ до чарки водки, да бѣдняковъ, которые по нуждѣ не видятъ праздниковъ и рады-радехоньки бываютъ даровому угощенiю и 20-30 копѣйкамъ денегъ. Наскоро напившись чаю, собранный народъ раздѣлился на двѣ половины: одна отправилась въ двухъ лодкахъ за рѣку убирать сѣно, а другая — преимущественно женщины и дѣвицы поѣхали на трехъ телѣгахъ жать хлѣбъ. Въ числѣ послѣднихъ находились и невѣстки расходившейся старушки: она и ихъ отправила на полевую работу. На возраженiя ихъ помочь свекрови по хозяйству, она отвѣтила: "что, я развѣ выболѣла? Безъ васъ не управлюсь".. Всѣ и поѣхали, осталась дома одна старушка виновница всѣхъ этихъ хлопотъ и работы въ такой великiй праздникъ.
Проводивъ послѣднихъ работниковъ, старушка радовалась ведренному дню. "Вѣдь облачка не видать, дождя не будетъ: сколько хлѣбца уберутъ, а сѣнцо будетъ какъ макъ зелено, и росинки на немъ небывало. Шутка ли сегодня проработаютъ день за тридцать копѣекъ, а на завтра подай имъ шесть гривенъ", — вслухъ раздумывала старушка. Суетится, бѣгаетъ, со столовъ убираетъ послѣ чая и завтрака рабочихъ, моетъ чашки и ложки, вездѣ подмываетъ и подтираетъ. Вотъ побѣжала въ погребъ, но......... не добѣжала: въ глазахъ помутилось, голова закружилась, пала старуха посрединѣ двора совершенно безъ чувствъ.
Долго ли она тутъ лежала, сама не знаетъ. Такъ бы она тутъ и пролежала до вечера; по счастью, пришла за чѣмъ-то сосѣдка; ея домашнiе уже прiѣхали изъ села отъ обѣдни. Сосѣдка вошла во дворъ и въ недоумѣнiи остановилась. "Господи, Iисусе, что это такое?".. Захлопнула калитку и выбѣжала на улицу. Наскоро оповѣстила сосѣдей, которымъ въ попыхахъ — скороговоркой сообщила, какъ она пришла во дворъ къ сосѣдкѣ и въ какомъ положенiи ее застала. "Руки, говорить, разбросаны по сторонамъ, съ головы все спало, лицо какъ у мертвой". Собрались сосѣди, прибѣжали ребятишки, — смотрятъ: лежитъ старуха безъ движенiя, наклонились къ ней, послушали, дыханье, хотя слабое, но еще есть. Подняли, унесли въ домъ и послали молодыхъ ребятъ въ поле за домашними старухи. Они обсказали все, что сами знали, и всѣ рабочiе и хозяева поспѣшили домой: снохи заголосили, сыновья охаютъ. "Что за диво случилось! говорятъ въ удивленiи; осталась старуха-матка здоровою, а теперь чуть жива. Вѣдь, батюшки мои, съ ней никогда не случалось этакой оказiи"... Послали за священникомъ. Сами же стали отваживаться: оттирать отъ сердца, прыскать въ лицо водой... Вотъ она открыла глаза; но ни движенiя, ни языка нѣтъ. Прiѣхалъ священникъ о. К. П., распросилъ что и какъ было, посовѣтовалъ кое-что сдѣлать, и въ глазахъ больной старушки появилась искра сознанiя. Священникъ исповѣдалъ и уѣхалъ.
Послѣ этого памятнаго дня пролежала черезчуръ усердная старушка въ совершенномъ разслабленiи болѣе трехъ мѣсяцевъ, и только тогда стало понемногу поправляться ея здоровье, когда она сознала свой грѣхъ и чистосердечно раскаялась въ нарушенiи святости великаго праздничнаго дня.
Вотъ это-то и замѣчательно! Намъ скажутъ, что отъ хлопотъ и духоты лѣтняго дня сдѣлалось параличное состоянiе со старухой. Положимъ и такъ, но отъ чего параличъ прошелъ такъ скоро — въ глуши деревенской, гдѣ вовсе нѣтъ докторовъ и средствъ для лѣченiя даже простыхъ болѣзней, когда и опытные врачи, при всѣхъ медицинскихъ средствахъ, нерѣдко не имѣютъ силъ вылѣчить больнаго отъ этой болѣзни?! Къ тому же — кто чѣмъ согрѣшаетъ, тотъ тѣмъ и мучится, говоритъ Слово Божiе. Не предпринимай старушка чрезмѣрныхъ заботь и напряженной дѣятельности, принаровивъ все это къ великому праздничному дню, и тогда, по всей вѣроятности, не постигла бы ее, доселѣ совершенно здоровую, въ этотъ именно день болѣзнь. А съ болѣзнiю ея прахомъ разлѣтелись всѣ ея расчеты. Не только вь тотъ день не исполнена предположенная хозяйственная работа, такъ какъ рабочiе вскорѣ отвлеклись отъ дѣла вѣстiю о несчастiи, но и въ послѣдующее за тѣмъ время, какъ сама старушка, вслѣдствiе болѣзни, не могла быть уже работницей, такъ и другихъ изъ за себя, изъ за ухода за собой, должна была отвлекать отъ работь, — и такъ было, по крайней мѣрѣ, въ теченiе трехъ мѣсяцовъ. Гдѣ же, такимъ образомъ, всѣ тѣ выгоды, на которыя она расчитывала, думая извлечь ихъ изъ нарушенiя праздничнаго дня, посвященнаго Богу, о которомъ старуха-мать совсѣмъ забыла, понадѣясь лишь на силы человѣческiя и на выигрышъ во времени для работъ? Нѣтъ, видно, «безъ Бога — на до порога, и — человѣкъ предполагаетъ, а Богъ располагаетъ. Себя помни, да и Бога не забывай. Однимъ днемъ много не урвешь, а бѣду-то себѣ, пожалуй, навѣрное наживешь!»..
Разсказанное происшествiе было въ одной изъ деревень Туринскаго округа, въ прошедшемъ 1881 году.
С. А. Гр—нъ.