16 марта состоялось первое засѣданіе III отдѣленія общества по вопросу о денежной реформѣ. «Одинъ изъ посѣтителей» далъ въ «Новомъ Времени» слѣдующую картинку этого засѣданія, озоглавленную:
Большой залъ въ два свѣта. Рядъ столовъ, сдвинутыхъ въ видѣ сплющеной подковы и покрытыхъ традиціоннымъ зеленымъ сукномъ. По стѣнамъ — большіе и малые портреты, съ которыхъ глядятъ и екатерининскіе вельможи въ напудренныхъ парикахъ, и дѣятели позднѣйшихъ эпохъ. Въ центрѣ наружной стѣны ютится возвышеніе съ пюпитрами стариннаго фасона, — это каѳедра; влѣво отъ нея, также по стѣнѣ, «столъ журналистовъ». Двѣ массивныя хрустальныя люстры, спускающіяся посрединѣ зала свидѣтельствуютъ, что этотъ обширный залъ можетъ принять очень торжественный видъ. На сей же разъ, онъ скромно освѣщенъ только свѣчами, разставлеными по столамъ, и въ этомъ скромномъ освѣщеніи не безъ труда разглядываются лица многочисленной публики, плотно облѣпившей не только всѣ столы, но и всѣ простѣнки и наполняющей все свободное пространство между столами и стѣнами. Кого тутъ нѣтъ? Вотъ группа военныхъ съ штабными аксельбантами: генералы и офицеры. Вотъ убѣленные сѣдинами почтенные сановники и кандидаты въ сановники. Вотъ солидные дѣятели и дѣльцы разныхъ поприщъ и профессій, которыхъ вы не разъ встрѣчали на общественныхъ собраніяхъ. Кое-гдѣ мелькаютъ знакомыя лица ученыхъ и журналистовъ; достаточное число чиновниковъ разныхъ вѣдомствъ; порядочная группа студентовъ — университетскихъ, медиковъ, правовѣдовъ и лицеистовъ, всего меньше дамъ, среди которыхъ двѣ-три типическія фигуры студентокъ. Добрая половина публики вынуждена стоять, не смотря на то, что усердныя сторожа обшарили, по-видимому, всѣ сосѣдніе покои, чтобы добыть стулья для посѣтителей. Кругомъ говоръ: вонъ сенаторъ такой-то, а такой-то членъ Государственаго Совѣта сегодня отсутствуетъ. Вонъ Я., а професоръ Л. отсутствуетъ и проф. П. не прибылъ сегодня. Вонъ Е. И. усѣлся на стулѣ въ отдаленномъ углу — должно быть говорить будетъ. Его мнѣніе напечатано сегодня въ одной газетѣ интервьюеромъ... А залъ все пополняется и пополняется. На лицахъ публики ожиданіе. Но вотъ — маленькое движеніе, посрединѣ подкововиднаго стола поднимается пожилой человѣкъ, легкое бренчаніе колокольчика — и засѣданіе открыто.
Конечно, — мы въ Вольно-Экономическомъ обществѣ, на засѣданiи по вопросу о денежной реформѣ.
Г. Покровскiй, исполняющiй обязанности предсѣдателя за проф. Ходскаго, довольно подробно резюмировалъ итоги первыхъ дебатовъ, происходившихъ 16-го марта. Затѣмъ г. Гурьевъ сталъ читать проектъ правилъ объ исправленiи денежной реформы, въ томъ видѣ, какъ этотъ проэктъ внесенъ въ Государственный Совѣтъ. Но вотъ, наконецъ, встаетъ докладчикъ - проф. Ходскій. Онъ еще не старый человѣкъ; изрядный просвѣтъ на темени и общіе признаки труженика придаютъ ему нѣсколько суровый видъ; но тонкая улыбка и живость глазъ смягчаютъ и искупаютъ это впечатлѣніе суровости. Г. Ходскій не ораторъ; но онъ профессоръ, а потому имѣетъ привычку говорить передъ большой аудиторіей. Монотонно, но отчетливо и плавно говоритъ онъ свою рѣчь, дополняя извѣстный докладъ 16-го марта. Г. Ходскій особенно подчеркиваетъ, что онъ не противникъ золотого денежнаго обращенiя. Онъ только сомнваеітся въ успѣхѣ задуманной реформы, потому что не видитъ для нея твердой почвы, достаточно подготовленной въ экономическомъ преуспѣяніи, въ особености въ ростѣ народнаго благосостоянія, вмѣстѣ съ тѣмъ, онъ не сторонникъ существующаго обращенія неразмѣнныхъ бумажекъ, ни такъ-называемаго биметаллизма, потому что серебро утратило качества, небходимыя для монеты, и распространенія его въ народѣ слѣдуетъ желать не въ видѣ монеты, а въ видѣ столовой посуды, которая гораздо гигіеничнѣе деревянной. Взрывъ рукоплесканій не замедлилъ засвидѣтельствовать о сочувствіи присутствующихъ мнѣніямъ докладчика. Да и можно ли не сочувствовать серебрянымъ ложкамъ, которыми крестьянинъ кушалъ бы свои — ужь, конечно, не пустые тогда — щи!
Но дальнѣйшій ходъ преній показалъ, что гвоздь его настроенія не въ серебряныхъ ложкахъ. Два юноши тоже привѣтствовались рукоплесканіями, хотя оба говорили нескладно, — одинъ о томъ, что эмисіонная операція Государственнаго Банка по проэкту министерства финансовъ недостаточно подчинена контролю Государственнаго Контроля, а другой о томъ, что у насъ послѣ императора Николая утратилась обезпеченность имуществъ и что законы, охраняющіе собственость, могутъ быть отмѣняемы чуть не министерскими циркулярами. Оба юноши ораторами не оказались, но они, въ концѣ-концовъ, были противъ реформы и — имъ аплодировали.
Были потомъ ораторы, которыхъ никто не понялъ и которыхъ нельзя было понять. Ахъ, какъ мы плохо говоримъ въ собраніяхъ! Совсѣмъ-таки не умѣемъ говорить, если исключить професоровъ, да развѣ еще адвокатовъ. Всѣхъ перещеголялъ по части ораторскаго искусства г. Шараповъ. Онъ, въ сущности, рѣшительно ничего не уяснилъ, вращаясь всецѣло въ области общихъ мѣстъ и замѣняя цифровые подсчеты собственными догадками, преимущественно гиперболическаго характера. Онъ даже и мысли развивалъ для интелигенціи еретическiя, ибо гнулъ на свою излюбленную тему, что неразмѣнный бумажный рубль есть одинъ изъ тѣхъ трехъ китовъ, на которыхъ стоитъ и держится Россія. Но у г. Шарапова хорошая дикція, ораторскіе пріемы, умѣнье связать красивыя фразы, и — онъ говорилъ противъ реформы. Этого оказалось вполнѣ достаточно, чтобы вызвать шумныя оваціи. А когда въ другой разъ, онъ прочиталъ выдержку изъ одной статьи С. Ю. Витте, напечатаной въ издававшейся Аксаковымъ «Руси», то публика рукоплескала ему просто съ неистовствомъ. Въ этой выдержкѣ говорилось, что упроченіе металлическаго обращенія можетъ опираться на приученіи народа къ бережливости, строгомъ примѣненіи протекціонной системы, подъемѣ производительности и т. п. Какъ указалъ потомъ г. Покровскій, ничего въ этой выдержкѣ нѣтъ такого, что противорѣчило бы предпринятой теперь реформѣ денежнаго обращенія. Но самъ г. Шараповъ думаетъ и заявилъ это, что цитированное имъ мнѣніе С. Ю. Витте является самымъ сильнымъ аргументомъ противъ реформы, и вызвалъ бурныя рукоплесканія, которымъ могъ бы позавидовать любой актеръ, состоящій въ любимцахъ у публики*).
Не въ такой степени, но тоже съ большимъ жаромъ рукоплескали проф. Яроцкому, который доказалъ, что золото непремѣнно уйдетъ изъ Россіи, и доказалъ такимъ оргинальнымъ аргументомъ, что у насъ статистика дѣтская и мы не имѣемъ точныхъ данныхъ, чтобы выяснить состояніе нашего расчетнаго баланса. Но онъ говорилъ съ шуточками, громко и смѣло, а главное, говорилъ противъ реформы, и — ему съ жаромъ рукоплескали.
Защитникомъ реформы выступилъ одинъ г. Гурьевъ. Онъ одинъ изъ всѣхъ опонентовъ говорилъ цифрами и фактами; но онъ говорилъ за реформу и — успѣха не имѣлъ.
Апоѳеозомъ митинга была краткая, замѣчательная рѣчь г. Ходскаго, закончившаяся фразой о томъ, что денежная реформа базируется, по его мнѣнію, на «шаткой почвѣ». Эта «шаткая почва» вызвала настоящій фуроръ.
*) Ниже все это приведено полностью и читатель можетъ провѣрить добросовѣстность автора статьи. Прим. изд.