Г. Леви. АНГЛИЙСКОЕ НАРОДНОЕ ХОЗЯЙСТВО, 1924 год, стр. 103-122
Литература. Macrosty, The Trusts Movenement in British Industry, 1907. — Chapmann and Lord Brassey, Work and Wages, 1904. — R. Lieffmann. Kartelle und Trusts, l920. — Hermann Levy, Monopole, Kartelle und Trusts. — Tariff Commission, различные отчеты. — Brodnitz, Betriebskonzentrazion und Kleinbetrieb in der englischen Industrie. Conrads Jahrbûcher, 1909. — A. Toynbee, Industrial Revolution in England. 1884
Развитие крупного производства, появление крупных предпринимателей в области промышленности и, на-ряду с ними, существование современных союзов предпринимателей или трестов, часто толкуется англичанами, как симптом прогресса; замедление же этого процесса они обыкновенно считают известным недостатком с точки зрения организационных форм.
В рассуждениях по этому вопросу обыкновенно указывают не только на более низкие издержки производства в крупных индустриальных предприятиях, но и — в особенности — на возможность проведения в них в жизнь наиболее целесообразных форм организации путем комбинирования многих предприятий и производств и создания из них одного производственного целого. А это прежде всего означает остановку худших в техническом и других отношениях предприятий для расширения производства на тех из них, в которых издержки производства меньше всего; далее достигается сбережение ряда издержек путем общих выступлений в хозяйственной работе, проведения единой политики производства и сбыта, удешевление производств вследствие единообразной рекламы, наконец, более дешевое получение сырья путем слияния с предприятиями, его доставляющими, и т. д.
На самом деле показательно, что старейшее из современных промышленных государств далеко не так интенсивно, как другие, проделывает весь путь развития в сторону крупной промышленности и образования концернов монополистического типа или без монополий. Раньше считали причиной этого тот индивидуалистический дух британского предпринимателя в области хозяйственной деятельности, о котором мы говорили в предыдущих главах. Но как бы ни были сильны еще и в настоящее время некоторые индивидуалистические инстинкты в душе британского предпринимателя, вряд ли можно допустить, чтобы он упустил благоприятный случай увеличить свою прибыль путем комбинированного соединения предприятий и производств — да и фактически мы находим несколько вполне нормальных примеров такого об'единения в новейшей истории английского хозяйства.
Что же касается до концентрации внутри отдельных производств, которое выражается в том, что работа в данной отдельной отрасли промышленности происходит при все уменьшающемся количестве предприятий, то причины сравнительно медленных успехов Англии в этом отношении указаны в уже не раз цитированном докладе парламентской комиссии — конкурирующие отрасли промышленности других стран более позднего происхождения, и поэтому сразу возникают в форме крупных предприятий, а английские — существующие уж десятки лет — много раз строились и перестраивались и поэтому гораздо медленнее приспособляются к прогрессу техники. Далее надо заметить, что возникшая, благодаря иностранной конкуренции, и все развивающаяся специализация многих отраслей английской промышленности и ее эволюция в направлении производства изделий повышенного достоинства являлись препятствием для образования небольшого числа концентрированных предприятий — ведь последние лучше всего развиваются там, где существует шаблонное производство в массовом масштабе, особенно на первых стадиях производственного процесса; это мы видим прежде всего на примере Соединенных Штатов, которые с их производством по стандартам и сравнительно незначительном развитии промышленности по изготовлению фабрикатов более высокого достоинства, является типичной страной крупного производства.
В английской текстильной промышленности мы и теперь еще находим массу отдельных производств и предприятий. Всякое улучшение общей кон'юнктуры вызывает к жизни новые производственные единицы, которые — с изменением дел к худшему — способствуют безмерному увеличению перепроизводства. Клафам (Clapham) в своей монографии 1917 г. говорит по поводу организационных форм в шерстяной промышленности, что имеются такие фабрики, в которых на каждой есть несколько хозяев и немало есть фирм, начинающих свою работу с ничтожными средствами. Мелкий предприниматель нанимает небольшое помещение или даже один этаж на шерстопрядильне. Часто на ткацкой мануфактуре можно видеть ткацкие станки, принадлежащие разным хозяевам и приводящиеся в движение машинами, принадлежащими не им, а какому-нибудь другому предпринимателю. Точно также и в производстве чесанной шерсти мы часто находим предприятия средних размеров, принадлежащие какой-нибудь целой семье. Только в самое последнее время основаны в этой отрасли промышленности акционерные общества с производством в большом масштабе. Когда в 1906 г. создалось как-то собрание предпринимателей в этой области из одного только брадфордского (Bradforder) округа, то на него явилось 106 представителей фирм-производителей одной только чесанной шерсти.
Было бы ошибкой думать, что в Англии не началось еще движение в направлении все большей концентрации предприятий, оно, несомненно, там имеется, только границы его, размах, гораздо меньше, чем, например, в Северной Америке или Германии. Укажем несколько примеров из этой области. В 1865 году Англия давала около 6,3 милл. тонн чугуна и работало при этом 129 предприятий, к 1903 же году мы находим уже 10,2 миллиона тонн, а количество доменных печей было всего 338. В 1906 г. размеры производства белой жести в Англии почти не изменились по сравнению с 80-ми годами, составляя около 650.000 тонн, а число предприятий за это время уменьшилось с 96 до 74, число же так-называемых Mills, т.-е. обособленных в техническом отношении механизмов, которых работает в каждом предприятии по несколько, с 524 в 1891 г. упало до 453 в 1906 г. В английской бумажной промышленности производство с 43.000 тонн в 1841 году поднялось до 773.000 тонн в 1903 г., число же предприятий, наоборот, упало с 500 до 282.
Итак, концентрация производства, как таковая, происходит, несомненно, и в Англии. Но в то же время она встречается там пока еще только в единичных случаях и степень ее интенсивности относительно незначительна, что выражается в том, что и в концентрированной промышленности существует еще много разных отдельных предприятий; благодаря обоим этим явлениям в Англии, менее, чем в других странах, развито комбинирование предприятий, это вторая характерная особенность современного промышленного капиталистического развития. Укажем для сравнения, что в 1913 г. в Германии 313 доменных печей давали 16,7 миллионов тонн чугуна, а в Англии в 1907 году 369 печей — 10 миллионов тонн. Чтобы понять насколько мешает делу производственного комбинирования факт существования большого количества отдельных предприятий, надо принять во внимание, что этот момент играет в общем лишь второстепенную роль в деле указанных выше организационно-экономических преимуществ концентрации. Возможность монопольного распоряжения в известной области промышленности является исходным пунктом для обоих типов концентрации предприятий, горизонтального, который об'единяет в одно целое однородные предприятия, и вертикального, который таким же путем об'единяет предприятия различных стадий производства известного конечного продукта. Стремление добиться монопольного распоряжения рыночными ценами путем об'единения предприятий всегда имело решающее значение при создании такого рода концернов, независимо от того, намеревались ли инициаторы просто монополизировать отдельную отрасль производства путем слияния в одно целое возможно большего количества предприятий или же стремились, путем присоединения к фабрикам, изготовляющим те или другие изделия в окончательном виде предприятий, дающих необходимое для них сырье, — при условии, что это сырье возможно монополизировать — помешать возникновению новых конкурирующих предприятий и этим самым получить возможность назначать по своему желанию цены конечного фабриката.
Без всяких комментариев ясно, что существование большого числа предприятий â priori противоречит созданию монополий. Это явление мы наблюдаем в английской угольной промышленности. Характерным ее признаком является то, что в ней с конца XVIII столетия до 40-х г.г. XIX существовала крайне своеобразная организация монопольного типа, которая по проведенному в ней, основанному на соглашении регулированию походила — вплоть до отдельных ее пунктов — на картельные договоры современной промышленности. Конечно, монополия в области английского горного дела, которую называли "ограничением продажи" (Limitation of Vend) была основана на совершенно иных фактических предпосылках, чем действующие в наше время монополии: до самого момента появления железных дорог северо-английский уголь, перевозившийся вдоль берегов в Лондон и его окрестности, не имел соперников в своем сбыте. Чтобы использовать это благоприятное положение, шахтовладельцы округов Ньюкестля, Сендерленда и Стоктона и об'единились, установив контингент продажи и контингент желательной добычи, и одновременно в Лондоне же была об'единена торговля углем. Это об'единение действовало в тесном контакте с картелью предпринимателей, взяло на себя заботу о поддержании высоких цен на рынках сбыта. Эта организация — предтеча современных картелей, — сразу рухнула, когда улучшение и удешевление путей сообщения сделали возможным привоз в Лондон и другие места угля из самых различных каменноугольных районов. То же самое явление наблюдается и теперь. Угольные месторождения разбросаны по всей Англии и хотя английский уголь по своему достоинству занимает на местном рынке монопольное положение и ему нечего опасаться конкуренции ввозимого иностранного угля, все же монополистическое использование этого положения оказалось невозможным. Прежде всего представило неизмеримые затруднения об'единить под одну крышу, путем картели, интересы столь многих округов, в которых имеются шахты, как-то Ньюкестль и Дюргем, Йоркшир и Линкольншир, Уэльс и Ланкашир, Шоттландия и Стаффордшир и др. Основой для такого об'единения ведь является обыкновенно единство территории. Во-вторых, мешает этому и большое количество отдельных шахт. Когда известный Джордж Эллиот (Elliot) изложил в "Times" свой, привлекший тогда всеобщее внимание, проект трестирования английских шахт, оказалось, что надо об'единить приблизительно 3.400 производственных единиц, что, конечно, было невозможно. Но и теперь движение в сторону концентрации, как это недавно доказал Макрости (Macrosty), мало еще продвинулось вперед в английской угольной промышленности.
Именно картелирование или трестирование отраслей, производящих сырье, привело в Германий и Америке к вертикальному комбинированию в крупной индустрии, — отрасли производства, занятые переработкой сырья, были принуждены либо сами взяться за производство необходимого им сырья и полуфабрикатов, либо, — во избежание необходимости полного подчинения условиям поставщиков сырья — должны были об'единяться с производителями сырья под руководством тех, кто трестировал эти последние. А между тем, при свободной конкуренции в английской каменноугольной промышленности в ней уже нет места для монополии и таким образом, последняя в Англии потерпела одну из тех наиболее важных отраслей1 промышленности, которые в других странах играли в деле образования монополий особо значительную роль.
Вторая важная отрасль добывания сырья — железорудная промышленность, — точно также оказалась неподходящей для об'единения путем монополии, ни в форме горизонтальной комбинаций предприятий ни в виде вхождения в "смешанные комбинаты" вертикального типа. Для первой не доставало — в противоположность каменноугольной промышленности — просто даже теоретической возможности монопольного использования, так как промышленность по добыванию железной руды в Англии находилась в состоянии борьбы — и притом все увеличивающейся — с конкурирующими с ней испанским и шведским железорудным делом. Правда, в начале нового столетия многие железо- и сталеделательные заводы имели свои собственные железные рудники. Но ни в округе Клевелэнда (Cleveland), ни в какой другой местности, это явление не получило такого широкого распространения, как в Германии или Америке. Еще в 1903 году известный издатель специального журнала "Iron and Coal Trades Review" мог сказать, что "большая часть производителей чугуна должна покупать необходимые им материалы". Аналогичное же явление наблюдается и в области производства белой жести, о которой мы уже говорили раньше. И здесь производство белой жести в чистом виде, т.-е. такое, которое покупает станки вместо того, чтобы самому их производить, было до войны несомненно не в худшем положении, чем, если бы оно принадлежало к "смешанным" предприятиям, т.-е. если бы существование собственного производства сырья мешало бы ему покупать дешевое заграничное сырье. Само собой разумеется, что возможность создавать дешевый полуфабрикат, не имея своего собственного сырья, приводит к тому, что размеры предприятий остаются меньшими, чем это могло бы быть в иных условиях. Ибо надо помнить, что процесс слияния предприятий имеет своим исходным пунктом не только заводы, изготовляющие готовые изделия; наоборот, в странах, обладающих таким сырьем, которое может быть монополизировано, именно монопольное обладание этим последним приводит к об'единению фабрик и заводов, занятых его переработкой — в единые концерны; сначала обыкновенно этот процесс происходит параллельно с борьбой против монополии на сырье, а потом уже борьба идет за полное использование сообща этого же сырья.
Если самые различные обстоятельства замедлили процесс концентрации и комбинирования производств именно в таких важных для современных крупных производств и крупных предприятий областях как железо- и сталелитейная промышленность, то в области текстильной промышленности монополизация сырья абсолютно невозможна, так как хлопок, шерсть, лен и т. д. имеются на рынке в любом количестве и нельзя даже ставить вопроса об ограничении каким-нибудь крупным концерном получения этого рода сырья. А так как, как мы это покажем ниже, именно в этой отрасли промышленности Англии, процесс слияния предприятий происходил очень оживленно, то это является доказательством того, что монополизация сырья есть лишь только одно из тех условий, которые способствуют концентрации предприятий. Конечно, отсутствие этого момента сыграло очень важную роль в вопросе о размерах производств и предприятий. Резюмируя вышеизложенное, можно сказать, что свобода торговли помешала движению в сторону концентрации и вместе с тем трестирования или картелирования тем, что она, во-первых, благодаря политики открытых дверей на мировом рынке, сделала невозможным, для большого количества отраслей производства, образование цен монопольного характера, во-вторых сделало ненужным или менее настоятельным вертикальное комбинирование производств тем же путем облегчения возможности получения заграничного сырья и полуфабрикатов (напомним, что было нами выше сказано по поводу английского судостроения): этим самым оказывалось противодействие — косвенным путем — процессу слияния.
То несомненное значение, которое имели в деле задержки развития монопольной организации в английской промышленности система свободной торговли в течение долгого периода поддерживало убеждение, что Англия является страной без трестов и картелей. В силу этого и в Германии свобода торговли горячо пропагандировалась — например, одним из бывших министров докт. Готгейн (Gothein), как исключительный по своему значению оплот против образования монополий. Но такой взгляд и неоснователен, и страдает несомненным преувеличением. В Англии также имеются картели и тресты, более того — мы уже об этом упомянули вкратце — там еще в первой половине XIX века действовал в некотором роде прототип угольной картели современности. Погрешность в теоретических рассуждениях, в течение долгого времени не видевших возможности образования монополий в Англии, заключается в том, что защита путем таможенных пошлин вовсе не является единственным моментом имеющим значение, как предпосылки индустриальной монополии. Защита от иностранной конкуренции, конечно, может привести к процессу монополизации на внутреннем рынке, но она вовсе не является необходимым условием для такой монополизации. Вот, например, английская каменноугольная промышленность, несмотря на данные самой природой преимущества в отношении фрахта, обусловливающие ее монопольное положение по отношению к внешнему миру, не имеет никаких картелей, потому что ей недостает других необходимых для этого предпосылок: сравнительно незначительного количества предприятий и процесса интеграции в области производства; а, с другой стороны, существуют такие отрасли промышленности, в которых возможно осуществление монополии внутри страны и без помощи таможенных пошлин.
К последним относится прежде всего текстильная промышленность, многим отраслям которой в Англии нечего бояться конкуренции вплоть до настоящего времени. Здесь тоже большим соблазном послужила возможность, путем образования организаций монопольного типа, влиять на образование цен. Наиболее известный трест в английской текстильной промышленности представляется всемирно известной ниточной фирмой I. и II. Котс (Coats). В деле образования этого треста мы видим типичный процесс развития от горизонтальной комбинации производств к законченной монопольной организации. Данная фирма, будучи еще отдельным предприятием, настолько успешно повела свое дело за время с 1826 г. до 1890 г., что ее акционерный капитал уже тогда составлял 5¾ миллиона ф. ст. В 1895—1896 г.г. 4 других фирмы с столь же значительными размерами производства об'единились с этой фирмой окончательно — после долгой совместной работы с ней на основе соглашения синдикатского типа. А когда в 1897 г. двадцать еще непринадлежавших к упомянутому только что концерну более мелких предприятий об'единились в так-называемый Sewing Cotton Company, то фирма Котс в этой компании приняла деятельное участие. Точно также она приняла участие в американском ниточном тресте. Таким-то образом и возник английский ниточный трест интернационального характера, имеющий значительные отделения не только в Америке, но и в Испании, Канаде, России и др. странах. Из других трестов английской текстильной промышленности мы назовем прежде всего Cotton Spinnes and Doublers Association, об'единение прядильщиков и сучильщиков тонкой хлопчатобумажной пряжи, которое возникло в 1898 году из слияния 31 предприятия и которое — после присоединения ряда других предприятий — почти что господствует над всем производством в этой области британской промышленности. В этом конкретном случае мы находим две предпосылки организации монополий: во-первых, защиту от иностранной конкуренции, — положительные результаты этой защиты своеобразно приписываются в проспекте этого мощного об'единения "климатическим преимуществам Великобритании"; во-вторых, "большой опытностью и исключительным вниманием рабочих — без этого невозможно прядение и сучение тончайших сортов, — а самые эти свойства можно встретить только там, где рабочие вполне искусны и специально для данной работы тренированы". Вторым моментом, облегчившим образование монополии в данной области, явилась относительно далеко зашедшая вперед концентрация производства, благоприятствовавшая процессу их слияния. В отрасли беления тканей преимущество об'единенных мануфактур, расположенных в окрестностях Манчестера, заключалось в трудности для вновь возникающих производственных единиц иметь необходимое им для работы количество водяной энергии, так как ее монополизировали уже действующие мануфактуры, а все вообще дело беления тканей было тесно связано в территориальном отношении с красильным делом. В красильном же деле Брадфордского округа к концу XIX века самые значительные фирмы, дававшие 90% всей продукции, об'единились в мощный союз. Основание треста красильщиков хлопка и шерсти, имевшего своей задачей красить только пряжу (а не ткани) для всех возможных товаров, было менее успешным предприятием, чем только что названные, но зато трест в области ситцепечатной промышленности, возникший на основе значительной концентрации производства, занял в английской текстильной индустрии значительное место монопольного характера. По отношению к общему процессу трестирования текстильной индустрии интересно отметить тот факт, что этот процесс происходит только в тех отраслях данной промышленности, которые изготовляют готовые изделия и товары более высокого достоинства, т.-е. в таких, по отношению к которым — вследствие присущей им значительной дифференциации и особенного характера производимых ими товаров — обыкновенно отвергалось самое существование предварительных условий, необходимых для того, чтобы можно было монополизировать производство. Так и в Германии трестирование и картелирование в текстильной промышленности были очень мало развиты. Но пример Англии показывает, что в этой области нет места для обобщений. Именно тот факт, что английская текстильная промышленность может производить товары высокого достоинства только потому, что имеет рабочих, поколениями в течение десятков лет подготовленных к данной работе, — и что таких рабочих не так легко получить "новым" конкурентам, — что, далее, отдельные фабрики имеют преимущество перед другими в силу того, что на рынке особо ценятся их произведения, этот факт уже сам по себе — если даже не считаться с предпосылками локального характера — крайне затрудняет основание новых предприятий в большом числе, которое происходит в других областях промышленности и активнее всего на стадии добычи сырья, т.-е. на полюсе противоположном изготовлению готовых изделий.
Во всяком случае отдельные организации монопольного типа мы находим также в области добывающей промышленности и прежде всего в соляной промышленности — в 1888 г. 64 фирмами был основан соляной трест (Salt Union), в его распоряжении сосредоточено 90% всего производства. Тут мы имеем дело с такой областью промышленности, в которой английское производство не встречает никакой конкуренции на внутреннем рынке, о ввозе и речи тут нет, более того вывоз с 1914 года составлял более 500.000 тонн в год. Об'единение добычи соли с солеваренным делом путем ряда средств сообщений и других вспомогательных учреждений всякого рода — собственных пароходов и иных судов, пристаней, набережных, локомотивов, рельсовых путей и вагонов — создало для отдельных "смешанных" предприятий то господствующее положение, которое вообще является положительным признаком трестирования. Таким-то образом и появилась в данной области мощная организация монопольного характера.
Если последовать примеру английского историка трестов, Макрости (Macrosty), то нам пришлось бы заняться в этом сочинении описанием большего числа союзов и об'единений, в которых хотя и есть ядро монополистического прогресса развития, но которые все-таки очень далеко стоят от треста или картели в настоящем значении этого слова. Если же мы ограничимся теми промышленными образованиями, которые фактически обладают признаками организации монопольного характера, то мы можем назвать лишь немногие. Именно — некоторые об'единения в английской сталеделательной промышленности, точнее те ответвления, в которых изготовляются предметы, не настолько сильно оттесняемые с рынка иностранной конкуренцией, чтобы à priori сделалась невозможной политика монополистических цен; к таким принадлежит, например, в особенности синдикат производителей корабельного железа — и это несмотря на указанное нами выше явление ввоза этой жести в Англию. Этот синдикат — в целях наилучшей эксплоатации, как известных туземных, так и некоторых заграничных рынков, на которых существуют особо благоприятные условия для сбыта английского и шотландского корабельного и котельного железа — распределил путем особого соглашения между северо-английскими и шотландскими предпринимателями район сбыта своих произведений. Следует далее указать на союз для сбыта гальванизированного железа и образовавшееся в 1906 году, после исчезновения немецкого экспорта дешевых товаров, и, конечно, недавно еще существующее об'единение, ставящее своей задачей снабжение станками производителей белой жести. Далее, до войны существовали картель заводов, производящих для промышленных нужд спирт, трест предприятий, делающих ковры, картель предприятий, изготовляющих кабеля и принадлежности к ним, опирающаяся на указанные нами уже раньше особые преимущества английских кабелей, трест по изготовлению локомотивов, образованный из очень немногих доминирующих заводов, наконец, трест по изготовлению виски, монопольное положение которого обусловливается своеобразными специфическими свойствами английского продукта.
На-ряду с этими чисто английскими организациями монопольного характера имеется, конечно, еще несколько таких, которые не встречают конкуренции на английском рынке не вследствие того, что товары английского происхождения в той или иной области обладают особыми достоинствами, а потому, что производители последних — в интернациональном масштабе — об'единены с другими аналогичными предприятиями. Этот момент интернационального об'единения производств в целях установления цен и урегулирования сбыта является также одной из тех возможностей, которые в стране свободной торговли создают "защиту" от иностранной конкуренции. Но, разумеется, этот вид монопольной организации также был связан с предшествующим ему концентрационным движением в соответствующих отраслях английской промышленности.
Тут придется упомянуть, главным образом, о трех существовавших до мировой войны интернацональных об'единениях монополистического характера, в которых англичане играют решающую роль. Во-первых, это — картель заводов, изготовляющих рельсы. Производство рельс для железных дорог с самого начала было в Англии относительно сконцентрировано, хотя и не в такой сильной степени, как в Америке, где в начале нового столетия пять гигантских предприятий производили в три раза большее количество рельс (считая в тоннах), чем Великобритания; но все-таки и в последней концентрация пошла так далеко, что к 1906 г. в этой отрасли железоделательной промышленности существовало всего только 5 фирм. Соглашения интернационального характера начались в ней еще в 80-х годах. Много раз они прерывались, но всякий раз снова возобновлялись, ибо заинтересованность предпринимателей в единообразной политике цен сильнее, чем национальные экономические противоречия. В последнее время обыкновенно проводилось районирование сбыта в мировом масштабе, т.-е. распределение рынков по отдельным странам-производителям, причем сбыт на туземном рынке сохранялся за заводами данной страны. Вторым об'единением интернационального характера, в котором заинтересована английская промышленность является содовый трест. Начало ему было положено основанием United Alcali Company, об'единением всех заводов, производство в которых ведется по способу Ле-Блана. Этот трест, который к 1890 г. господствовал почти над всем производством, все больше стал бояться угрожающего ему роста содовой промышленности других стран — в особенности благодаря применению значительно более дешевых способов изготовления аммиака. Поэтому были сделаны попытки установить связи с континентальными производителями, а те в свою очередь поддерживали отношения с главными производителями соды аммиачным способом, известной фирмой Бреннер, Монд и К° (Brunner, Mond and C°) и с 1906 года тут устанавливается прочное соглашение заинтересованных международных фирм. Укажем, например, на последнюю британско-интернациональную организацию монопольного характера — табачный трест. Зародышем его было английское крупное предприятие — имперская табачная компания (Imperial Tobacco Company), которая имела в своих руках 50% всего английского производства. Ее могущество на английском рынке явилось следствием того, что крайне быстро и крайне интенсивно росла необходимость применения в табачном производстве машин, сберегающих человеческий труд (как это показывает процесс развития данной промышленности в Америке — ср. отчет Tobacco Industry, Вашингтон, 1909), а это последнее обстоятельство приводит к значительному увеличению размеров производства на каждое отдельное предприятие, в результате чего возникает массовый сбыт, ну а для него необходимо широко поставленное дело рекламирования — все эти моменты сводятся для отдельного предприятия к необходимости в последнем счете приложения все большего капитала. К этому присоединилось еще и то, что американцы в местах добычи табака наладили работу своих собственных обществ по закупке сырья, чему стали подражать и английские крупные предприятия, основав такое общество в Кентукки. Этим было устранено удорожающее товар посредничество и получена большая возможность влиять на фермеров-производителей в отношении цен табака-сырья. Поэтому английская трестированная форма и приобрела большие преимущества перед остальными местными конкурентами, а также перед вновь открывающимися предприятиями. Но конкуренция между этим табачным трестом и американским продолжала существовать, и они были гораздо опаснее конкуренции других английских крупных фирм. Были сделаны попытки заключить соглашение между обоими трестами и — после ожесточенной борьбы — это соглашение было, наконец, заключено в 1902 г., причем американцы постарались присоединить к своему тресту American Tobacco Company те английские фирмы, которые не входят в Imperial Tobacco Company. Оба треста, сговорившись между собой по вопросу об установлении границ областей сбыта для каждого из них, затем образовали одно общее предприятие, британско-американскую табачную компанию (British-American Tobacco Company), которая должна была основать филиальные тресты в различных крупных странах сбыта табака и прежде всего в Австралии, Канаде и Южной Африке. Следует признать, что картина развития интернациональных трестов, в которых принимают участие английские предприниматели, представляется крайне разнообразной, но все-таки она всегда может быть сведена к двум предпосылкам — именно: движению в сторону концентрации внутри страны и защите от иностранной конкуренции извне, как бы ни различались определяющие эти два решающих фактора отдельные моменты.
Условия возникновения на почве монополии картелей и трестов и прежде всего в области политики цен, конечно, не так благоприятны в Англии, как в тех странах, где господствуют покровительственные пошлины. В этих последних формула политики цен весьма проста — она сводится к возможному определению цен по формуле: "цена на мировом рынке + пошлина + фрахт". Монопольная же политика цен в Англии должна удовлетвориться — по отношению к тем продуктам, для которых иностранная конкуренция может явиться угрозой — в лучшем случае лишь той небольшой разницей, которая существует между более низкой ценой данного товара внутри страны и более высокой — заграницей. В этом направлении делаются попытки повысить туземные цены до уровня высших заграничных путем устранения заграничной конкуренции — это явление наблюдается во многих из только что указанных об'единений. Но, конечно, это — очень опасная игра. Ибо часто бывает, что повышение цен на изделия местного производства благоприятствует ввозу из-за границы более дешевых суррогатов, так, например, заграничный так-называемый натурцемент (Naturzement) появляется в большом количестве на английском рынке всякий раз как только становятся слишком высоки цены на портландский цемент. А в тех отраслях промышленности, где почти исключена возможность иностранной конкуренции, там границу повышению цен ставит степень напряженности внутреннего потребления, а так как в Англии — в противоположность Америке и Германии — трестированы большей частью те отрасли промышлености, которые производят товары высокой ценности, то естественно они более чувствительны к колебаниям потребления, чем в других странах, и опасность сильного понижения потребления вследствие высоких цен больше, чем там.
Но если сфера регулирования цен в Англии и является более ограниченной, чем где-либо в другом месте, то все же британские предприниматели умели использовать в принципиальном отношении монополистические возможности одинаково с картелями и трестами Америки и континента. Так, мы находим тут случаи так-называемого "Schleudererexport", вывоза для продажи в убыток, или "Dumping". Специальные органы прессы железо- и сталеделательной промышленности, в течение долгого времени и притом совершенно оффициально, противопоставляли на своих столбцах "шотландские цены на внутреннем рынке" на корабельное и котельное железо с "шотландскими же ценами для заграницы", так что тут был налицо совершенно открытый Dumping. Если спросить, как такое явление может происходить в стране с свободой торговли, при которой возможно без всяких осложнений привести обратно товар, цены которого заграницей дешевле, то об'яснение этого явления заключается в том, что как раз этот обратный фрахт (Rückfracht) играет роль охранительной пошлины за счет по отношению1 к далеким рынкам (напр., Ост-Индии, Японии, Канады) и это приносит выгоду столковавшимся между собой северо-английским и шотландским предпринимателям.
Можно сказать, что особенности организации крупной промышленности в Англии вполне подходят к торгово-политическим условиям и ко всему дальнейшему процессу ее эволюции в сторону крупного производства, ввозящего сырье и полуфабрикаты и развивающего изготовление готовых товаров более высокого достоинства. Эти обстоятельства ставят прежде всего границы для современной организации монопольного характера. Было бы, поэтому, и ошибочным, и легкомысленным видеть в существовании картелей и трестов проявление экономического прогресса других стран, а в их отсутствии — отсталость английского делового духа и творческого ума. Совершенно по другим причинам, именно вследствие стремления к сохранению цен и к достижению более высоких доходов тресты в Америке и Германии имели такое значение в деле хозяйственной организации целых групп промышленности. Из беды делается добродетель, если на беду наложить надлежащие узы; но было бы столь же несправедливо требовать от структуры английской экономики таких организационных форм, для которых у нее нет подходящих условий, точно также, как ни с чем несообразно было в эпоху дикой боязни Америки и быстро создавшегося преклонения перед ее методами работы, ввозить оттуда в Англию мощные локомотивы и пускать их в работу. Так как английские железные дороги с их узкими колеями, с их относительно незначительной нагрузкой, при ординарной и притом сильно раз'единенной железнодорожной колее не могли рационально использовать эти локомотивы, то последние давно уже отосланы обратно и больше никто уж не думает о применении на английских дорогах этих гигантов.
В этой главе мы коснулись целого ряда отдельных групп промышленности и отельных же отраслей ее. В целом же перед нами встает картина могущественной индустриальной державы, достигшей как будто своего апогея — последнее становится ясным из сопоставления более медленного роста ее в сравнении с промышленными странами, сравнительно недавно выступившими на арену истории, а с другой стороны — на основании всего хода ее исторического развития. Торговля, судоходство и кредитное обращение — при всей своей связанности с мировым хозяйством — главную основу свою имеют именно в отечественной промышленности. И теперь, после мировой войны и связанного с ней столь значительного прироста Англии в территории, населении, колониях, хозяйственном значении в общем, наконец, престиже на первом плане должна стоять забота о сохранении английской промышленности и ее основного фактора, английского рабочего класса — крайне трудно рабочим других стран достигнуть его трудового уровня, еще труднее — переселить его с его особыми трудовыми достоинствами в другую страну.
Нам остается всесторонне рассмотреть еще одну, оставленную нами до сих пор в стороне, отрасль английского производственного хозяйства, отрасль, стоящую теперь на последнем месте, а раньше стоявшую на первом; приходится нам это сделать не потому, что ее продукция по своей ценности в фунтах стерл. и шиллингах значительно увеличивала бы ежегодный прирост английского богатства — размеры этой ценности ничтожны по сравнению с британскими торговлей, промышленностью, вообще деловыми оборотами страны — но потому, что она по своему общему значению с точки зрения и экономической политики и социологии крайне тесно связана с характерными свойствами английского народного хозяйства. Эта отрасль — сельское хозяйство.
1 Так построена фраза в тексте книги. (примечание составителя).