"Вожатый", №18, сентябрь 1927 год, стр. 46
ников больны, не малый процент
больных неврастенией.
Лагерный день... Ребята шалят. Сделаешь замечание, скажешь более сурово — нуль внимания. И только когда выйдешь из себя — начинаешь нервничать. Крикнешь.
— Бр-рось баловаться!!!
Пионер успокаивается и делается более послушным.
Нередки случаи, когда доводят до такого состояния, что готов дать пощечину или ударить провинившегося, но сознание, что ты — комсомолец, что ты — вожатый пионер-отряда, — удерживает от этого.
Но не всегда это сознание может тебя удержать от такого рода поступка. Имея неврастению, не всегда можно себя сдержать.
Руководя пионерами, которые рады разозлить вожатого, ходишь под конец дня, как пьяный. Голова кружится, трудно себе дать точный отчет, где ты находишься, иногда говоришь и не отдаешь полного отчета, что говоришь. Нервничаешь. Ходишь раздраженный. Ищешь уединения и спокойствия.
Совет отряда. Вопрос о дисциплине. Ребята требуют: не нервничай, не кричи, будь в своей работе спокоен. Кажется, они правы. Но тут же сами рассказывают случай, каким образом они хотели «раззудить» вожатого. Хотели вывести вожатого из себя, чтобы затем обвинить его в невыдержанности.
Никто из ребят, никто из близких товарищей вожатого не знает, что переживает вожатый, лишая кого-нибудь купания, свободного времени и т. п.
Ребятам кажется: что вожатый захотел, то и сделал. А на самом деле? На самом деле долго мучаешься, думаешь, как повлиять на того или другого пионера. Вспоминаешь, как был сам пионером, как было неприятно, когда тебя лишали свободного времени или купания. И думаешь: что ему сделать?
Такова жизнь вожатого в лагере.
Такова его трудная работа.
Но ребята не задумываются каково вожатому, легко ли ему работать.
Лев Чудаков
г. Симферополь