«Гром Джунглей» был огромен, могуч, грубой тяжелой силой, накопленной 200-летней жизнью в джунглях.
«Гром Джунглей» был нелюдим и свиреп. Объяснение этих двух обстоятельств можно найти в туземной легенде, сложенной в его честь, но она, к сожалению, не входит в наш рассказ. Что дело здесь не обошлось без «женщины», это само собой разумеется; легенда не искажает истины, приписывая именно женскому вероломству наличие в характере «Грома Джунглей» двух таких крупных недостатков. Был ли его уход от мира добровольным или вынужденным — неизвестно. Трудно, себе представить, однако, чтобы «Гром Джунглей» совершил в своем прошлом какой-либо неблаговидный поступок или когда-либо мог оказаться побежденным более сильным соперником; одного взгляда на eгo грозное вооружение было бы достаточно, чтобы отбросить такое предположение.
Что бы ни было в прошлом «Грома Джунглей», теперь он был «коонда», «одинокий путешественник». Его сердце, преисполненное великим презрением к «обществу», находило утешение в этих бесконечных, одиноких странствованиях. В одиночестве он вскармливал свой гнев, и лишь в разрушении всего, что было в пределах досягаемости, находил успокоение. «Выкорчевать» одним ударом дерево мимозы или «карликовую» пальму доставляло ему большое удовлетворение, и этому занятию он отдавал заметное предпочтeние. В такие минуты «Гром Джунглей» забывал обиду, жившую в его душе, и поддерживал необходимую для упражнений бодрость короткими всхлипываниями и взвизгами, до смешного не соответствующими той огромной туше, из которой они исходили. Сегодня с рассветом он занялся пальмами. Заход солнца не уменьшил его рвения. Роскошные краски солнечного захода не обозначали для него ничего. Кое-что еще могло все же его заинтересовать, ибо «Гром Джунглей» вдруг остановился и внимательно стал прислушиваться. Наконец, он разобрал. Это был отдаленный призывной крик туземного пастуха, сгоняющего стадо. «Гром Джунглей» несколько раз протяжно вздохнул и зловеще помахал оскорбительным огрызком, который у слонов называется хвостом. Еще и еще вздохнул, несколько раз помахал и двинулся по направлению звука.
Великолепную дорожку проложил он себе в бамбуке. Ольд Базико, охотник племени арридов, смог оценить работу и узнать «Гром Джунглей» задолго до того, как увидел его лично, ибо такого треска и шума не производил ни один слон. Ольд Базико возвращался в деревню после нескольких часов, проведенных на охоте за дичью у лесного озера. Услыхав этот треск, действительно напоминающий отдаленный гром, Базико остановился в нерешительности: поднять ли крик для предупреждения разбросанных по лесу пастухов или искать спасения на каком-либо дереве? Его колебания продолжались ровно столько, сколько нужно было для того, чтобы вспомнить, что, во-первых, его ружье заряжено мелкой дробью, годной только для дичи и, во-вторых, почти не оставалось времени найти подходящее для спасения дерево. Прежде чем он успел добежать до ближайшего дерева, страшный грохот раздался совсем рядом; Базико успел только броситься в густую тень бамбука и замереть на месте.
«Гром Джунглей», полный решимости уничтожить пастуха, приближался, раскачиваясь и сопя. Он прошел мимо Ольд Базико прежде, чем последний успел скрыться. Любой европеец мог бы считать себя уже мертвым. Даже у бедного Базико шанс остаться в живых был самый ничтожный. Но туземные охотники, с детства привыкшие к опасностям джунглей, peдко теряют голову. «Гром Джунглей», издав боевой рев ринулся, подобно горе, на жалкие бамбуковые деревья, за которыми скрывался его враг. Европеец инстинктивно бросился бы бежать и без сомнения через несколько шагов был бы настигнут и уничтожен. Не так поступил Базико. Он тоже побежал, но не от слона, кaк это сделали бы мы с вами, а на него.
Такие огромные животные, как слоны, не могут быстро поворачиваться, особенно во время бега. Когда эта маcca в сотни пудов получает oпpeделенное движение, законы инерции оказываются могущественнее самого законного гнева. Базико это знал; устремившись навстречу удивленному «Грому Джунглей», он со звериной гибкостью молниеносно проскользнул между его огромных лап. А когда очутился спиной к хвосту врага, бросился бежать к дереву. Лишившись столь обидно своей жертвы, «Гром Джунглей» невольно пробежал еще некоторое расстояние, и наконец, остановившись, повернулся, чтобы с удвоенной яростью догонять врага.
Базико, не добежавший до спасительного дерева, 6ыл вынужден еще раз прибегнуть к прежней уловке. Но «Гром Джунглей» уже учел, с кем имеет дело, и на этот раз хобот был предусмотрительно выставлен вперед, играя роль голкипера у футбольных ворот. Но ворота были слишком широки, «мяч» проскочил и «Гром Джунглей» был новичком, Базико не сомневался, что третью партию он проиграет. К счастью, в ней не оказалось нужды. Пока «Гром Джунглей» доканчивал свой обязательный пробег, Базико вскарабкался на дерево и был вне досягаемости. Но даже здесь сотрясение почвы от бега «Грома Джунглей» было весьма ощутимо, и Базико с волнением спрашивал себя, действительно ли он вне опасности.
Двадцатью секундами позже раздался треск в окружающих дерево кустах. Базико крепче схватился за дерево и почувствовал, что оно дрогнуло до самого верхнего листочка. Толчки следовали один за другим и несчастный Базико с ужасом ждал, когда оно будет вырвано совсем. Но корни дерева диак не только необычайно крепки, но весьма разветлены и глубоко уходят в землю; поэтому, убедившись в бесполезности дальнейших усилий, «Гром Джунглей» отступил на несколько метров, обстоятельно осмотрелся кругом, подогнул ноги и понюхал воздух. Направление ветра его удовлетворило. Все в поведении «Грома Джунглей» говорило за то, что осада сроком не ограничена.
Базико также постарался устроиться поудобнее. Пересел на другую ветку. Он не раз бывал в таких положениях и по опыту знал неистощимое терпение слонов. Появились звезды. Голоса далеких пастухов давно умолкли. Из темной дали вместо них и много дальше доносилось голодное рычание леопардов. Вдруг из мрака раздался короткий, похожий на выстрел, треск сухой ветки. Он был еле уловим, этот отдаленный треск, но тому, кто умеет «слушать» джунгли, он говорил многое. Базико, который знал все звуки джунглей с детства, узнал в нем сухую ветку дерева, сломанную телом слона и приблизительно определил, что слон должен быть поблизости.
Старый «Kоондa» тоже понял. Медленно повернувшись в сторону, откуда ветер принес звук, он издал протяжный глубокий pев. Только джунгли, только этот простор и ночь могли вместить в себя и разнести на много миль вокруг такой звук. Затем настало молчание. Человек и слон прислушивались. Наконец, раздался короткий, совсем, из бамбуковой чащи, ответный рев. Он принадлежал молодому слону, так сказать, юноше...
Эффект получился совершенно неожиданный. Без всяких предупреждений «Гром Джунглей» ринулся в заросли. Пришелец, желая загладить поскорее нескромность своего визита, поспешно и буйно отступил.
Базико, воспользовавшись снятием осады, соскользнул с дерева, схватил ружье и бросился со всей быстротой, на которую были способны его ноги, по направдению к деревне. Базико знал, что дуэль будет непродолжительна и «Гром Джунглей» обязательно вернется; поэтому, необходимо было возможно скорее предупредить деревню, расположенную на расстоянии лишь мили от этого места.
Луна уже взошла, когда он добежал, наконец, до деревни и сообщил группе туземцев, курившей свои длинные трубки под «деревом совета», о своем приключении. Темные лица слушателей становились все серьезнее по мере рассказа Базико. Прирожденная любовь к чудесному у людей его племени была неиссякаема, к тому же рассказ звучал правдиво.
Koгда Базико кончил, несколько минут царило глубокое молчание. Наконец, один, похожий на мумию, важно спросил:
— Ты, действительно, убежден, Базико, что «Гром Джунглей» придет сюда.
Базико утвердительно кивнул головой. Слон без сомнения сегодня же ночью придет сюда.
У собравшихся вид был растерянный. Kaк многие индийские деревни, и эта деревня окружена была забором, сделанным для защиты от нападения диких зверей. Но забор этот был очень тонок и непрочен. Любой слон мог разнести eгo в одну минуту.
Туземцы обменялись вопросительными, взволнованными взглядами. Наконец, похожий на мумию старик, вновь обратился к Базико:
— Что в таком случае можешь ты нам посоветовать?
— У меня есть ружье, — ответил охотник, — у других тоже. Мой совет, чтобы каждый, у кого есть ружье, вышел со мною к воротам и встретил его там.
Поднялся ропот. Во многих местах Индии жизнь диких слонов защищена не только законом, но и обычаем. Базико, которому приходилось много охотиться с европейцами, смотрел на этот обычай иначе. Поэтому предвидя возражения, поспешил их уничтожить:
— Защищаться — это право каждого человека. Этот слон сумасшедший и должен быть уничтожен по закону.
Эти доводы туземцев не убедили. Только один из них предложил Базико свою помощь.
— Ассама и я 6удем скоро готовы! — сказал он. — Времени у нас мало. Он уже подходит! — прибавил Базико через минуту, махнув рукою по направлению джунглей, откуда действительно в эту минуту донесся отдельный рев.
— Слушайте! — воскликнул человек который все время молчал и теперь решительно вошел в круг.
Это 6ыл Доорика Рай деревенский колдун. Доорика с белой бородой и в белой длинной одежде. Доорика — предсказатель будущего, вещатель истины, чья ловкость в черной магии не знала себе равного и который сейчас, в минуту всеобщего возбуждения, взял роль, которую всегда в такие минуты ему с охотой предоставляли.
— Слушайте! Ибо это я, Доорика, говорю с вами. Опасность будет отвращена, но не убийством и не насилием. Я знаю чары, способные успокоить самую большую ярость. Я стану у ворот и каждый, кто пойдет со мною, должен быть безоружен или отойти на большое расстояние...
Без сомнения, Доорика был caмым подходящим чедовеком для такого дeлa. Людская молва приписывала ему в прошлом целый ряд изумительных чудес, а готовность, с которой он шел теперь навстречу опасному испытанию, говорила всецело в его пользу. Ни один голос не раздался против предложения Доорика, и Базико счел поэтому за лучшее не высказывать вслух своего мнения. Он ограничился тем, что незаметно спрятал под динное охотничье одеяние свое ружье и через две минуты присоединился к туземцам, направлявшимся во главе с Доорико к воротам деревни.
Скоро всем стало очевидно, что предостережение Базико было вполне своевременным. Шум приближающегося огромного животного был слышен уже вполне отчетливо. Ближе и ближе раздавался треск ломающихся деревьев и веток и, наконец, когда шум разрешился совсем близкой жуткой волной, на поляне, отделяющей лес от деревни, появился «Гром Джунглей»... На его клыках заблестели два длинных, серебряных лунных луча, а все остальное тело вырисовывалось черной угрожающей горой. «Гром Джунглей» на мгновение остановился.
Крики возбуждения и страха вырвались из маленькой группы людей. Доорика, стоявший впереди, повелительным жестом восстановил тишину и начал делать руками странные быстрые движения, одновременно произнося вполголоса ему одному понятные заклинания.
«Коонда» ослепленный ярким светом факелов колебался, затем повел огромной головой из стороны в сторону, на подобие разъяренного быка, и, наконец, устремился на людей со всей безудержностью горного обвала.
Испуганный крик вновь вырвался из толпы. Один Доорика неподвижный, подобный кaменному утесу, продолжал свое бормотанье и странные движения. Слон был все ближе. Сорок саженей, потом только двадцать отделяли его от одинокой белой фигуры, преграждавшей ему путь. Спутники Доорика, наблюдавшие с почтительного расстояния за происходящим, вдруг замерли, потрясенные. Не добежав пяти саженей, «Гром Джунглей» замедлил бег и остановился, как вкопанный в двух шагах от Доорика. Настал момент торжества старого колдуна. Он победил. Толпа это видела и преисполнилась к нему еще большей вepы. Слон знал это также, и хотя члены замерли, как бы загипнотизированные, ярость продолжала клокотать в его душе. Вытянув хoбот к самым небесам, он издад такой отчаянный громоподобный рев, какой ни туземцам, ни даже старым охотникам еще ни разу не доводилось слышать. Нужно было иметь стальные нервы, чтобы противостоять этому звуку. Даже Доорика, храбрость которого была доказана, не смог сохранить спокойствия. В самый критический момент его руки на одну секундк отказались продолжать пассы и язык онемел. Слова заклинания замерли на губах, руки бессильно повисли. Очарование исчезло. «Гром Джунглей» освободился...
Никто не знал. что случилось с Доорика. Те, которые были поблизости, утверждали, что он спасся бегством. Базико выскочил вперед с поднятым ружьем, но толпа в паническом бегстве увлекла его за собою. Ружье было вырвано из его рук и раэрядилось в воздух, Не желая рисковать больше остальных, он последовал общему примеру и нашед спасение в бегстве.
В ужасе бежали туземцы по улице деревни, нагонямые разъяренным «Коонда». Ветхие хижины дрожали под его сокрушающей поступью, и не будь ярко освещенного базара, названного так из любезности, куда он устремился привлеченный светом, от единственной улицы деревни и многих ее обитателей не осталось бы и следа. Нескольких взмахов хобота и ударов клыками было достаточно, чтобы разрушить деревянные лавченки и перевернуть все вверх дном. Смущенный наступившей неожиданно темнотой и необычной обстановкой, «Гром джунглей» решил «уйти». Он это проделал со свойственной ему непосредственностью — хижины, деревянный забор, окружавший деревню, рисовое поле, расположенное за ним, его не смутили. Он прошел через все эти «условности» быстро и легко, подбодряя себя коротким торжествующим храпом. Эти звуки, постепенно слабея, скоро совсем слились вдали с тишиной тропической сказочной ночи...
На следующий день деревня была в трауре по нескольким погибшим туземцам и старому Доорика в том числе. Народное бедствие в поисках виновника обрушилось на того человека, который его предвещал и нет ничего удивительного в том, что Базико стал козлом отпущения. Некоторые передавали, что вопреки приказу Доорика, он был вооружен ружьем и это обстоятельство также связывали с неудачей всего дела,
Правда он советовал совсем другой план действия, который мог оказаться болeе успешным, но искать логики в возбужденных умах было безнадежно. Много резких слов пришлось услышать Базико под «деревом совета», где охотники провели ночь без сна, ожидая возвращения слона. В результате Базико не принял участия в похоронах и вместо этого с рассвета следующего дня ушел в джунгли. Он пошел по следу слона, но вернулся к полдню без всяких результатов. След тянулся на много миль, пока не потерялся, затоптанный прошедшим стадом буйволов. Однако, Базико был уверен, что слон вернется к деревне с наступлением ночи и считал, что несчастья только начались.
Вернувшись в деревню, он с негодованием заметил, что забор не 6ыл восстановлен. Наскоро пообедав, он побежал к «дереву совета», где сидели почтенные охотники племени и высказал им свое возмущение по поводу такой беззаботности. Белобородые охотники важно раскуривали свои туземные трубки и делились воспоминаниями о своих встречах с «дьяволами джунглей». К ним, с общего согласия, был сопричислен и «Гром Джунглей». Базико без всяких церемоний нарушил беседу и вошел в круг. Но в ту минуту, когда он открыл рот, дикие крики и вопли с конца деревни подняли сразу всех на ноги. Все взоры обратились в ту сторону, откуда исходили крики, и ужас выступил на их лицах. По широкой дороге шел уже не один, а два слона. Они приближались к воротам деревни медленными рассчитанными шагами...
Несколько секунд в группе пораженных людей царила гробовая тишина, грозившая перейти в панический вой. Базико, ни на минуту не потерявший хладнокровия, сердито окрикнул их:
— Разве вы ослепли. Перестаньте трястись как серые обезьяны, нечего их бояться.
Базико говорил правду. Приближающиеся животные не 6ыли ни «дьяволами джунглей», ни дикими слонами в грубом смысле этого слова. Haборот, это были две хорошо воспитанных лэди и на хороших шеях сидело по бронзовому вожатому.
Несколькими минутами позже они входили в деревню. Животные принадлежали правительству и направлялись на север для участия в большой охотничьей экспедиции. Вожатые, накормив и напоив животных, важно сидели на почетных местах у «дерева совета» и внимательно слушали рассказ туземцев. Глаза старшего вожатого загорелись, когда он выслушал все приключения до конца. Он был старым охотником не раз рисковавшим жизнью при ловле диких слонов и сразу понял, что «демон джунглей» был именно тот исключительный по величине экземпляр, который много лет тому назад отбился от стада и за которым с тех пор много, но безуспешно охотились. Он заметил стоявшего в стороне Базико, и нескольких слов с ним было достаточно, чтобы вожатый утвердился в своем предположении.
— Он высок ростом, как дерево мимозы, и если сумасшествие его пройдет, будет достойным украшением самой прекрасной процессии! — сказал старый вождь афридов.
— Мы поймаем его с восходом луны, — ответил охотник на слонов, — если ты укажешь нам, где он, приблизительно, находится.
Когда зашло солнце и раздался первый вой шакала, предупреждающий о наступлении ночи, старый «Гpом Джунглей» вылез из грязевой ванны. Он провел в ней все время с рассвета, но только теперь почувствовал, что не ел ничего в продолжение двух дней и с удовольствием вспомнил о рисовых полях деревни. Прежде чем двинуться в путь, он набрал в хобот солоноватой воды, которой был окружен и, действуя им как шлангом, старательно окатывал себя со всех сторон, пока не смыл последних следов грязевой ванны. Затем встряхнулся, слегка потревожив почву на добрую милю кругом, и втянул воздух. Определив таким образом направление, в котором лежали рисовые поля, «Гром Джунглей» слегка крякнул и пустился веселой рысцой на обед. Он покрыл уже более половины расстояния, как вдруг остановился и стал усиленно втягивать воздух. В теплом, ночном воздухе его нюх уловил новый, волнующий запах и, резко переменив направление, он побежал навстречу этому запаху и оказался скоро на маленькой лесной поляне, освещенной первыми лучами луны.
Посреди поляны спокойно паслись две взрослых слонихи.
«Гром Джунглей» минуту наблюдал за ними, весь во власти давно забытых, волнующих и разноречивых чувств. Его первым желанием было броситься на них и сокрушить одним всепобеждающим ударом. Двадцать четыре часа тому назад он обязательно так и сделал бы, но продолжительности сегодняшией ванны оказалось достаточно, чтобы охладить его пыл и потом, в конце концов, он же был только слоном, средних лет и одиноким. Нет, поэтому, ничего удивительного, что он вдруг почувствовал всю тоску своих бесконечных скитаний, всю неуютность своей холостяцкой жизни. Неверность собственной возлюбленной не должна была лишить его навеки возможности найти временное утешение в обществе других. Еще короткое мгновение он колебался, а потом какой-то новой, молодой поступью двинулся на озаренную луной поляну. Огромные уши «Грома Джунглей» стояли под дружеским углом и все поведение было скорее заискивающим, чем угрожающим. Женщина всегда остается женщиной, даже если она слониха. Завидев «Грома Джунглей», обе с притворной скромностью сделали вид, что удаляются по направлению джунглей, но на самой границе полянки старшая из них, Далила, крупная мышиного цвета самка, остановилась. У нее была чудесная кожа, блестящая как бархат и очень красивый хобот... Она подождала, пока «Гром Джунглей» приблизился и легонько прикоснулась своим хоботом к хоботу «Грома Джунглей». Поздоровавшись таким сердечным образом, она пошла вслед за своей подругой. С этого момента судьба «Грома Джунглей» ничем не должна была отличаться от судьбы всех его собратьев, павших жертвой женского кокетства.
Приблизительно четверть мили покорно шел за ними «Гром Джунглей». Наконец, они добрались до места, где высочайшие пальмы, образовав густой свод, делали местность особенно уютной. Здесь обе дамы замедлили свой шаг и позволили «Грому Джунглей» подойти к ним. К этому времени старый бродяга, совершенно забыв о рисовых полях, мысленно витал в слоновом раю и в глазах его была нежная радость. Обе дамы, очевидно покоренные его красотой, старались перещеголять друг друга в любезности. Они стали совсем вплотную по обе стороны «Гpoмa Джунглей» и дружелюбно гладили его грубую кожу своими нежными хоботами. Их внимание и очевидное желание завоевать его симпатии были бальзамом его тяжко оскорбленной слоновоЙ чести. «Гром Джунглей» таял в этом пламени любви, как свечка... Мир перестал для него существовать. Ни черные тени, отбрасываемые стройными пальмами, ни другие низко пригнувшиеся к земле. не смогли задержать его мечтательного взора. Даже толстые из сыромятной кожи ремни, которые обвились вокруг его ног, он принял за щекотание высокой травы пампасов... Вдруг раздался пронзительный, короткий свист. В то же мгновение слонихи отошли от него. Немного удивленный неожиданной переменой в поведении своих дам, «Гром Джунглей» посмотрел им вслед и решил проводить Далилу, ибо, по совести говоря, именно ей он отдал свое сердце. Но в ту секунду, когда помахав недоуменно хвостом, он хотел двинуться, произошло что-то ужасное: ремни, обвивавшие тугой петлей его лапы, сразу натянулись, а его тело, потеряв равновесие, грузно повалилось в толстую высокую траву. Ярость и обида связанного, плененного, преданного и покинутого «Грома Джунглей» могла быть описана только слоном, попавшим в подобное положение — я же должен от этого отказаться.
Охотники, укрепив концы ремней к четырем пальмам, растянули старого слона на подобие черепахи и оставили его так на два-три дня, в расчете, что за это время он достаточно убедится в бесполезности борьбы. Они были правы; на четвертый день «Гром Джунглей», истощенный душевно и физически, связанный особым способом и беспомощный, тихо семенил между обеими предательницами: более молодой и другой — Далилой...
При дворе Ава, известного своим великолепием, парадные носилки раджи в течение многих лет носил слон сказочных размеров и возраста. Мало людей помнило, при каких условиях он перешел в собственность этой династии. Единственный человек, знавший точно его биографию, охотник, который его пленил, погиб много лет тому назад, раздавленный насмерть в минуту ярости, овладевшей этим слоном. Но его размеры, красота золотых обручей на спиленных, но все-таки очень внушительных клыках, убранство широких ремней, служит главным украшением всего кортежа; приступы ярости ему охотно прощаются, тем более, что причина их хорошо известна целым поколениям вожатых: слона легко успокоить, если не включать в состав процессии, в которой он участвует, слоних. Его ненависть к женскому полу столь велика, что любая самка, рискнувшая подойти к нему, может поплатиться жизнью. Говорят, что в последнее время он стал еще более беспокоен. Может быть, он уже слышит из джунглей зов, который каждый слон должен когда-нибудь услышать. Выйдет ли он навстречу этому призыву или предпочтет окончить свои дни в неволе — это все вопросы, которые разрешит только будущее...
