ПРИРОДА, №3-5, 1922 год. Кавказская складчатость и вулканизм.

"Природа", №3-5, 1922 год, стр. 59-74

Кавказская складчатость и вулканизм.

Проф. А. П. Герасимова.

R. A. Daly, указывая в своей замечательной книге на тот общеизвестный факт, что крупные после-кембрийские батолиты обычно приурочены к складчатым хребтам, где длинные оси этих магматических тел оказываются почти всегда совпадающими с господствующим направлением дислокации, отмечает вместе с тем целый ряд горных цепей, в которых такие "центральные граниты" отсутствуют или играют во всяком случае подчиненную роль. Среди последних у него фигурирует и Кавказ. Это замечание верно только наполовину, так как в Центральной и даже западной частях хребта таких "центральных гранитов" много, как это легко усмотреть на любой геологической карте края, например, на далеко несовершенной карте Европейской России, изданной Геологическим Комитетом в 1915 году. Правда, на востоке, к востоку от Военно-грузинской дороги, такие граниты пока неизвестны, да, повидимому, они там и действительно не обнажаются.

Но вопрос о кавказских гранитах далеко не так прост с хронологической точки зрения, как непроста и сама геологическая история этой горной цепи. Если мы еще очень далеки от совершенного выяснения всех сложных фаз этой истории, если многое нам еще далеко неясно, в особенности в менее изученных краевых частях хребта, то некоторые основные факты можно уже считать довольно прочно установленными. И прежде всего ясно, что геосинклинальное накопление осадков в этой части Тетиса не сразу, не в один прием приняло те формы, ту конфигурацию, какую в настоящее время являет Кавказский хребет. Наоборот, мы можем утверждать, что рост хребта шел скачками, что он то поднимался над уровнем воды в виде скалистого острова или цепи таких островов, то, испытав значительный размыв, быть может, дойдя до состояния достаточной зрелости или даже старости в ходе развития эрозионных циклов, вновь погружался под уровень моря, где на головах древних дислоцированных и размытых пластов начинали отлагаться новые толщи осадков. Проходило время, и новые спазмы земли опять выводили нашу область на дневную поверхность, опять смарщивали ее, дислоцируя и только что накопленные более молодые осадочные толщи. Так могло повторяться несколько раз.

И действительно, геологические исследования более детального характера, предпринятые в течение последнего полутора десятка лет, значительно усложнили и уточнили ту сравнительно простую схему строения и истории Кавказа, какая рисовалась раньше.

Если говорить только о гораздо более хорошо исследованном северном склоне хребта, о так называемом Северном Кавказе, то здесь мы довольно уверенно можем указать три наиболее крупных периода напряженной дислокации, охватившей ту часть Евразии, которая теперь в виде Кавказского перешейка залегла между Черным и Каспийским морями. Эти три периода в общем соответствуют, конечно, тем трем эпохам, которые отмечены сильнейшими потрясениями земной коры, по крайней мере на протяжении всей Европы, и которые уже давно получили и общее признание и даже специальные названия каледонского, герцинского и альпийского периодов складчатости. Каждая из этих эпох общей складчатости охватывает значительный промежуток времени, но в общем можно сказать, что каледонская складчатость проявлялась в конце ранного палеозоя (эо-палеозоя), герцинская отвечает концу позднего палеозая (нео-палеозоя) и началу мезозоя, а альпийская захватывает конец третичного периода1.

Вот эти то три главных эпохи складчатости, не считая периодов более мелких, может быть, чисто местных, но иногда все же довольно крупных, нарушений, мы найдем и на Кавказе.

В самом деле, работы И. И. Никшича и В. Н. Робинсона в области кавказского карбона определенно установили, что угленосные отложения вестфальского яруса в долине р. Б. Зеленчука лежат несогласно на гораздо более сильно дислоцированной и метаморфизованной толще осадочных образований, возраст которой, правда, пока точно не определен. Но она во всяком случае древнее среднего карбона и включает известняки, которые, быть может, следует параллелизовать с найденным мною и И. Г. Кузнецовым близ Кисловодска силуром. Эти выводы были подтверждены и расширены более поздними работами как самого И. И. Никшича в бассейне р. Белой, так и исследованиями В. П. Ренгартена в области угленосных отложений Б. Зеленчука, Кефара и Агура. Здесь мы имеем несомненное доказательство сильнейших дислокаций до-каменноугольного возраста, иначе говоря, находим ясные следы каледонской складчатости, когда, может быть, впервые наметился остов нынешнего Кавказа.

Были ли в это время магматические интрузии? Конечно, были, и представлены они теми "гранитами Центрального Хребта", которые не раз привлекали к себе внимание исследователей, в последнее время особенно Ф. Ю. Левинсон-Лессинга и Д. С. Белянкина, изучавших их главным образом с точки зрения их петрографических особенностей. Это — те граниты, которые на карте 1916 года показаны (может быть, несовсем верно) длинным эллипсом почти от Военно-грузинской дороги на востоке до бассейна реки Белой на западе. При исследовании южных склонов того древнего цоколя, на котором вздымается конус Эльбруса, я наблюдал, что эти граниты содержат глыбы и обломки древних сильно измененных осадков, по всем вероятиям, относящихся к тому же древнему палеозою, к которому относится и основание карбоновых отложений реки Б. Зеленчука. Нигде до сих пор не было встречено прорыва этих гранитов через толщи карбона или более молодых осадков. Я думаю, что мы имеем полное основание связывать эти батолиты с каледонскою складчатостью и считать их за обнаженные последующей эрозией верхние части того мощного и обширного батолита, который внедрился в толщу древнего палеозоя в конце периода этой дислокации.

На значительной части протяжения Кавказа непосредственно на палеозой налегают гораздо более молодые образования, и существование на грани между палеозоемъ и мезозоем весьма длительного перерыва, конечно, сопровождавшагося различного рода нарушениями, является для этого района, по крайней мере, для северного Кавказа, несомненным. В самом деле, только на западе, и то на весьма небольшомъ пространстве, мы знаем, по данным В. И. Воробьева, О. А. Конради и В. Н. Робинсона, нижне-пермские отложения, некоторые ярусы триаса и нижнюю юру, да и эти образования не представляют непрерывной смены отложений, а разделяются друг от друга несогласиями в залегании и перерывами. Так, напр., до сих пор мы не имеем достоверных данных о существовании в этой области верхне-пермских осадков, нет данных о нахождении полного разреза триаса и пр. Область, в которой встречаются только что названные отложения, повторяю, очень мала по сравнению с общей длиной хребта, где на палеозой непосредственно налегают юрские осадки. Надо сейчас же отметить, что в центральных частях хребта очень часто отсутствует лейяс, и на палеозое прямо лежат песчаники доггера. Этих фактов достаточно, чтобы не сомневаться в крупном верхне-палеозойском и нижне-мезозойском перерыве на Кавказе. В полном согласии с таким выводом находится и всюду отмечаемое несогласие в залегании различных ярусов юры на палеозое, несогласие, которое сохраняется и на западе, где оно установлено и по отношению к нижне-пермским и трiасовы осадкам. Словом, вся совокупность фактов вполне определенно и доказательно свидетельствует в пользу широкого развития на Кавказѣ напряженной герцинской складчатости.

Повидимому, период этой складчатости был довольно длителен, и вслед за главными фазами орогенических движений еще долго продолжались более слабые нарушения и более короткие перерывы, отмеченные, напр., в толще средне-юрских осадков.

Не везде можно наблюдать отчетливое угловое несогласие, но всюду ясен перерыв, указывающий на размыв нижележащих толщь юры,выведенных из-под уровня моря и некоторое время подвергавшихся разрушительному воздействию атмосферных и вообще поверхностных агентов. Но нередко ясно и отчетливое несогласие в залегании. Так, например, В. П. Ренгартен в долине Чегема отмечает, что нижний келловей несогласно налегает на сильно дислоцированную, палеонтологически плохо охарактеризованную среднюю и нижнюю юру, "собранную в систему весьма крутых и даже опрокинутых складок". В том же месте разреза, между келловеем и доггером, отмечает перерыв и И. И. Никшич в бассейне р. Белой. Мне при моих исследованиях в окрестностях Кисловодска не пришлось встретить хорошо охарактеризованного келловея, как это было у Никшича и Ренгартена, но все же размыв в верхней толще песчаников, который, по растительным остаткам, определенным А. Ф. Лесниковой, можно отнести к доггеру, совершенно ясен, хотя углового несогласия, повидимому, тут нет, но в верхних частях долины Подкумка и оно наблюдается совершенно отчетливо. Тот же перерыв наблюдал в Дагестане покойный П. А. Казанский, на него имеются некоторые намеки в работах германского геолога К. Ренца, посетившего путь от Темир-Хан-Шуры до Гуниба и дальше вглубь Дагестана. Несогласное положение байосских и батских глинистых сланцев и вышележащих толщ кeллoвeя, и мальма можно видеть и по Кубани, где это обстоятельство неоднократно отмечает А. Я. Затворницкий. Словом, средне-юрский перерыв и до-келловейская складчатость — явления для северного Кавказа повсеместные, отмеченные от бассейна Белой до Дагестана.

Мне кажется, что в полном согласии с этим вторым периодом напряженной дислокации, особенно с до-юрским перерывом, стоит и довольно энергичная, магматичеокая деятельность, давшая ряд довольно крупных интрузий. В ближайших окрестностях Кисловодска мне пришлось столкнуться с восточной частью довольно крупного гранитного массива, который пока я склонен толковать как "межформационный" лакколит (?), залегший по плоскости резкого несогласия между древним палеозоем и средней юрой и оказавший определенное контактовое воздействие на песчаники, относящиеся, вероятно, к доггеру. Повидимому, такую же гранитную интрузию того же самого возраста наблюдал и А. Н. Огильви на запад от Кисловодска, а И. И. Никшич отметил к югу от станицы Даховской. Я не сомневаюсь, что к этому же времени герцинской дислокации надо отнести и гранитный массив в Балкарии по р. Череку, а может быть, и те граниты, которые прорывают пока по возрасту ближе неопределенные глинистые сланцы в Дарьяле и Кассарском ущелье. При взгляде на карту, хотя бы 60-верстного масштаба, мы увидим цепь небольших гранитных массивов, расположенную в северу от большого эо-палеозойского батолита и вытянутую вполне согласно с общим NW направлением кавказской дислокации. Мне думается, что в этих "массивах" мы имеем лишь разрозненные недостаточно глубокой эрозией выходы на поверхность одного общего батолита, — "купола", по выражению R. A. Daly, или более мелкие, сопутствующие интрузии лакколитового типа. В большинстве случаев эти северные граниты резко отличны от "гранитов Центрального хребта": они почти всюду имеют преобладающий красный цвет (Индыш, окрестности Кисловодска, Малка, станица Даховская), часто бесслюдисты или весьма бедны слюдой.

Нельзя не упомянуть об очень мало изученной обширной области проявления магматической деятельности, охватившей участок страны от долины Эшкакона (к западу от Кисловодска) на востоке до среднего течения Теберды на западе и от станицы Красногорской (на Кубани) на севере почти до серебро-свинцового рудника "Эльборус" на юге. Здесь мы имеем множество отдельных интрузий (а может быть, и эффузий), сложенных на этот раз не кислыми, а средними породами, близкими к андезитам и порфиритам. Здесь не место входить в подробное рассмотрение того, почему в этом районе интрузии представлены не гранитами, а более основными разностями, да для этого пока нет и достаточного материала. Можно только высказать догадку, что тут мы имеем дело не с частями самого батолита, а с сопутствующими более мелкими интрузиями, в форме залежей, лакколитов, даек и пр., куда первичная (базальтовая) магма попала еще в начальные периоды извержения, и где она впоследствии и дифференцировалась.

Я не уверен в том, чтобы Кавказский хребет после периода герцинокой дислокации еще раз весь целиком, на всем своем протяжении, погружался под уровень океана. Мне, наоборот, думается, что по крайней мере для средней его части этого больше не было, что эта наиболее высокая его часть, примерно от границ Дагестана на востоке до Лабы на западе, а может быть, и шире, c этого времени оставалась островом. По крайней мере, сколько я энаю, на этом пространстве келловейские и более молодые отложения в центральных частях хребта пока не встречены. Быть может, c этого времени дальнейшее развитие кавказской геосинклинали пошло несколько иным путем, быть может, она разбилась на две меньшие впадины, разделенные этим островом (?).

Третий период интенсивной дислокации падает на вторую половину третичного периода, когда Кавказский хребет получил свою современную форму, хотя частые и временами довольно значительные землетрясения в различных районах края дают право думать, что рост его не прекратился и до настоящего времени. Пресноводные плиоценовые галечники в окрестностях Нальчика, по данным В. П. Ренгартена, трансгрессивно перекрывают не только все третичные отложения, но залегают, непосредственно даже, на меловых и юрских осадках. В районе Кавказских минеральных вод, преимущественно к северу и северо-востоку от них, акчагыл тоже трансгрессивно покрывает различные члены палеогена и неогена. На Апшеронском полуострове Д. В. Голубятников подчеркивает резкое различие условий образования пресноводной продуктивной (балаханской, по Н. И. Андрусову) свиты и морского акчагыла, хотя отмечает, что ни углового несогласия, ни ясных следов перерыва ему найти не удалось, но уже для окрестностей Касумкента В. В. Богачев указывает на залегание акчагыла то на верхнем, то даже на нижнем меле. Но и этот акчагыл дислоцирован, дислоцированы даже более молодые слои апшеронского возраста, причем иногда, как, например, в Грозном или на Апшероне, акчагыльские слои поставлены весьма круто. В Сунженском хребте вся третичная толща, включая и самые молодые члены неогена, по данным К. А. Прокопова, собрана в крупную, слегка опрокинутую на юг складку, а в более северном Терском хребте более крутым оказывается северное крыло. Уже самый факт существования передовых складчатых хребтов, длинной гирляндой окаймляющих склоны восточной части Главного хребта, где выведены из горизонтального положения и молодые члены неогена, ясно говорит, что поздне-третичное время было временем интенсивных нарушений. Но такие неогеновые, вернее, даже плиоценовые, дислокации вовсе не составляют особенности восточной части предгорий, они так же интенсивны и на западе, где геологические работы в так называемом Майкопском нефтеносном районе установили значительную складчатость третичных отложений, простирающуюся от Майкопа до Анапы и на Таманский полуостров и захватывающую не только поздний миоцен, но даже такие юные слои, как рудные и надрудные толщи. Правда, дислокация эта не всегда отличалась одинаковым напряжением, и одни толщи поставлены круче, другие положе (диапировые складки), но во всяком случае несомненно, что она продолжалась в течение всего третичного периода, не прекратившись, быть может, и теперь. Кубанские исследователи отмечают в толще третичных отложений ряд колебаний береговой линии, указывают на трансгрессивное залегание некоторых членов свиты (например, мэотиса), но от этого представление о непрерывной складчатости не изменяется. Третичные дислокации захватили и более удаленные от хребта части Предкавказской равнины, собрав в пологую антиклиналь ту толщу третичных отложений, которая слагает так называемую Ставропольскую возвышенность (Предкавказская антиклиналь А. Л. Рейнгарда), — тот участок перешейка), где В. П. Ренгартен склонен искать опустившуюся древнюю сушу, давшую начало терригенным осадкам мелового возраста на северном склоне и, может быть, представляющую продолжение складок Донецкого кряжа, с одной стороны, и Мангышлака, с другой.

Итак, довольно большое количество совершенно бесспорных фактов, собранных со всех концов северного Кавказа, определенно указывает на интенсивную складчатость, охватившую этот край в течение всего третичного периода и не замолкшую вплоть до наших дней. Конечно, наиболее яркие моменты этой складчатости остались позади, и молодые члены плиоцена, дислоцированные далеко не так энергично, как палеогер и миоцен, свидетельствует о том, что своей высшей напряженности орогеническая деятельность достигла раньше конца периода, может быть, даже раньше начала плиоцена, и с тех пор неизменно идет на убыль. Возможно, что к началу третичного периода Главный хребет уже был островом, и кавказская геосинклиналь, как уже отмечено выше, распалась на две меньшие, разделенные выступавшею над поверхностью моря геоантиклиналью.

Если мы присмотримся к карте Кавказа, даже топографической, а еще лучше геологической, то мы увидим, что на север от Главного хребта протягивается цепь возвышенностей, слагающихся на востоке в совершенно определенные и ясные невысокие хребты Терский, Грозненский, Сунженский, Кабардинский, вытянутые в общем "кавказском" направлении с NW на SE. На продолжении этой линии на западе мы найдем Пятигорье с его лакколитами, а еще дальше, в бассейне средней и нижней Кубани, натолкнемся на ряд вполне отчетливых, часто крутых и опрокинутых, складок третичных отложений. Здесь, мне кажется, мы имеем тот "третичный" хребет, который явился результатом альпийской складчатости.

Я совсем не хочу этим сказать, что эта складчатость не затронула Главного хребта, — тангенциальные движения, собравшие складки на севере (вероятно, также и на юге), не могли, конечно, не отразиться и на промежуточном острове, и убеждение, что Кавказ, понимая под этим географическим термином преимущественно Главный хребет, получил свою современную формировку в третичное время, сохраняет всю свою силу.

Мне хочется еще отметить, что в процессе формирования хребта играет роль не одна только складчатость, которая, закладывая основы его тектоники и геологического строения, но не состава, конечно, едва ли играет большую роль в достижении той высоты, какою отличается каждый данный хребет. Это последнее обстоятельство надо поставить в связь с медленными, спокойными, но распространяющимися на большие площади, колебаниями суши, с так называемыми эпейрогеническими движениями, связанными с общим стремлением отдельных частей суши к гравитационному равновесию, к так называемому изостатическому состоянию.

Здесь не место входить в рассмотрение этой сложной и интересной проблемы, и достаточно отметить, что так называемое отступание моря, понижение базиса эрозии, омоложение циклов эрозии станут понятнее, если мы примем в расчет такие медленные поднятия целых участков суши.

На Кавказе с несомненностью можно отметить не один цикл эрозии, следовательно, с несомненностью можно установить не один период поднятия страны в геологически самое недавнее время. Вот эти то общие поднятия и придали Кавказу его высоту, они вознесли почти горизонтальные плейстоценовые галечники и еще более молодые лавы на высоты много больше 1500 саж. (Кюген-кая, Кум-баши и пр.). Молодой третичный хребет, о котором говорилось выше, возник только в век позднего плиоцена, он, можно сказать, только вчера начал формироваться, его история коротка, как жизнь младенца, и он, естественно, не может сравняться по высоте и величию с таким стариком, каким является Главный хребет, основы которого заложены еще в древнем палеозое, и который с тех пор пережил не один период складчатости и не один период общего поднятия. Вся жизнь третичного хребта еще впереди.

Итак, я думаю, что альпийскую складчатость Кавказа можно считать установленною. А соответствующие ей интрузии магматических масс, внедрившихся приблизительно по ее оси? Их мы нигде не видим.

Но это не эначит, что их нет, и, наоборот, имеется ряд фактов, которые в состоянии, мне кажется, убедить в том, что они есть, эти интрузивные массы, и именно там, где им надлежит быть, но что они еще не вскрыты недостаточно глубокой эрозией в молодой стране.

В Пятигорье на пространстве каких-нибудь 2000—2500 кв. верст вздымается 17 уединенных гор, издавна получивших название "пятигорских лакколитов". Не будем спорить и обсуждать, правильно или нет это название, соответствует оно или нет тому понятию, какое в конце 70-х годов прошлого столетия в этот термин было вложено его автором, американцем Гровом Карлом Гильбертом. Это к нашей теме не относится. Достаточно сказать, что некоторые из этих гор (Бештау, Змеевка, Железная, Развалка, Верблюд, Шелудивая, Медовка, Тупая, Острая и Сюереше) почти целиком сложены магматическими породами, в других такие породы принимают более или менее видное участие (Джуца, Юца, Золотой курган, Бык), а в третьих осадочные породы мелового и третичного возраста имеют такое тектоническое строение, которое совершенно определенно указывает на залегание магматических масс неглубоко под поверхностью земли (Машук, Лысая, Кокуртлы). Уже давно сложилось убеждение, что кристаллические породы всех этих "лакколитов" почти совершенно одинаковы между собою. Если, по моим исследованиям, с этим положением и нельзя согласиться в его общей форме, если тождественности пород и нет, если их минералогический состав нередко являет определенные различия, то несомненно верно, что все эти породы — продукты одной и той же магмы, что их различия вызваны различными местными влияниями, различием в условиях кристаллизации магмы в отдельных пунктах.

Было бы в высшей степени странно, даже непонятно с петрологической точки зрения, если бы мы каждую из этих гор, каждый из таких "лакколитов" стали рассматривать как результат акта независимой инъекции магмы с той в общем весьма большой глубины в 30—40 км., на которую вся сумма имеющихся в настоящее время данных отодвигает место залегания общей "постели", — расплавленно-жидкого базальта. Для этого надо бы придумать причины для образования 17 отдельных выводных каналов, в 30—40 км. глубиной, и найти основания для почти одинаковой степени дифференциации магмы в 17 отдельных пунктах. Конечно, неизмеримо проще и логичнее все эти в общем весьма небольшие по площади интрузии рассматривать как "сопутствующие" тела, как спутников, "сателлитов" одной большой магматической массы, залегающей на относительно небольшой глубине и распространяющейся на площади, вероятно, большей, чем та, какую в Пятигорье занимают "лакколиты". На каком геологическом горизонте, как глубоко залегает эта масса, мы, конечно, не знаем, но есть основание думать, что даже нижняя часть общего разреза нормальных осадочных пород этого района замещена магматическою массою, что, может быть, в ней исчезли, растворились, по крайней мере, средне- и нижне-юрские слои. Даже при таком предположении те каналы, которые идут от общей массы к каждой отдельной интрузии, должны достигать около 2 верст длины, считая от верхней границы нижнего миоцена ("баталинская" глина) только до песчаников доггера. А если помещать эту общую интрузию под толщу или в толщу метаморфизованных и дислоцированных палеозойских образований, как это, повидимому, склонны делать некоторые из исследователей Кавказских минеральных вод, то длина каналов возрастет вдвое или даже значительно больше, т. е. опять таки достигнет невероятной величины. Я вполне убежден, что этих палеозойских сланцев в области Пятигорских "лакколитов" нет, что там они нацело "ассимилированы" магмой, и что — следовательно — никакого участия в происхождении кавказских минеральных вод они принимать не могут, что генезис этих вод в главной своей части надо связывать именно с этой интрудировавшей магмой.

Итак, есть все основания полагать, что в области Пятигорья на некоторой, относительно небольшой, глубине залегает масса внедрившейся в толщу осадочных пород магмы, давшей начало всем 17 мелким интрузиям этого края.

Пойдем дальше. Трагически погибший в 1918 году А. С. Савченко встретил в Кабардинском хребте по правому берегу реки Терека довольно широкое развитие вулканических туфов, иногда с довольно крупными бомбами, а К. П. Калицкий много лет тому назад на южном склоне Грозненского хребта натолкнулся на небольшой лавовый поток, ближе изученный мною в 1917 году. Эти два факта, в связи с весьма широким распространением во всей области восточных передовых третичных хребтов, от Серноводска до долины Сулака, минеральных терм, довольно весско свидетельствуют в польэу молодой магматической деятельности в этой интенсивно-складчатой стране. И опять таки все эти мелкие и разрозненные проявления внутри-земной энергии нельзя считать независимыми проявлениями активности самой глубоко залегающей первичной магмы, а логично связать все вместе, как "спутников" единой общей интрузии, эахватившей всю занимающую нас область молодых складчатых цепей, залегающей относительно неглубоко, но еще нигде в своих интрузивных частях не вскрытой слишком непродолжительным размывом. И для этой области восточного Предкавказья есть, таким образом, основание предполагать существование обширной молодой интрузии, вскрытой еще меньше, чем такая же интрузия в Пятигорье.

Но у нас есть еще иные свидетели юного проявления "реакции недр на земную кору", как выражался в свое время А. Гумбольд, и притом проявления, несравненно более мощные, чем следы эффузивных процессов в восточном Предкавказье. В самом деле, впереди всей цепи Главного хребта в виде гигантских маяков воздымаются кавказские исполины Эльбрус и Казбек, эти два молодых вулкана, теперь не действующих, но, может быть, еще извергавших "дым и пламя" на заре человеческой жизни и культуры. А сколько следов молодой вулканической работы разбросано на 200-верстном промежутке между ними и даже в стороны от концов соединяю щей их линии. В самом деле, значительные массы юных излившихся андезитов залегли высоко на водоразделах между Кубанью и ее левыми притоками, Доутом и Тебердой, а довольно большой поток той же породы, весьма близкой по всем своим свойствам к лавам Эльбруса, изучен мною и И. Г. Кузнецовым вблизи свинцово-цинкового рудника "Эльборус" в Карачае. Эти проявления эффузивной деятельности мы находим к западу от "седовласой Шат-горы", а в ближайшем соседстве с нею, но уже к востоку, располагается самостоятельный центр озера Сылтран-кёль около Урусбия на Баксане. Другой очаг с лавами несколько иного типа уже давно известен, но, как и предыдущий, до сих пор совсем не изучен, располагается по Кыртыксу в небольшом расстоянии от того же Урусбия. Дальше на запад мы видим мощные совсем юные потоки андезитов на вершинах гор Кюген-кая (горелая скала) и Кум-баши, где лавы, вместе с подстилающими их плейстоценовыми галечниками, подняты эпейрогеническими процессами на огромную высоту почти в 1800 саж. Примерно в том же районе, к югу и юго-западу от Нальчика, В. П. Ренгартен отметил не один выход базальтов, а Абих много лет тому назад указал на присутствие вулканических туфов, область распространения которых значительно расширена последними исследованиями того же Ренгартена. В этом же примерно районе, по р. Чегему, работы Левинсон-Леосинга и др., делают вероятным существование значительного вулканического центра, не говоря о множестве отдельных мелких, широко разбросанных проявлений той же эндогенной энергии. Дальше к востоку, к Казбеку, таких проявлений, как будто бы меньше,но происходит это потому, что эта часть Кавказа гораздо меньше привлекала к себе внимание исследователей. Впрочем, некоторые указания на подобные следы имеются и здесь, например, в бассейне Уруха, Ардона и пр.2)

Будут ли все эти широко раскинутые следы и мощные проявления магматической деятельности связаны с одним общим огромным батолитом или с несколькими, сказать, конечно, нельзя, по крайней мере, пока нельзя. Да это и не важно. Важно лишь, что все эти поверхностные проявления, несомненно, представляют лишь отпрыски более крупных интрузивных масс. Мы не сможем также ответить на вопрос, каково пространственное взаимоотношение этих масс о теми, вероятность существования которых установлена нами выше на основании изучения геологии восточных третичных хребтов и Пятигорьи. Возможно, что две последние области связаны с одним общим батолитом, в одних местах, именно в двух только что названных пунктах, подходящим более или менее близко к поверхности и образующим два определенных купола, а в других уходящим глубоко вниз. Возможно, что этот батолит и те магматические массы, которые являются материнскими для казбекско-эльбруской линии эффузий, разобщены между собою, но возможно также, что все поверхностные проявления вулканической деятельности кайнозойской эры надо подчинить одному общему громадному батолиту.

Можно возразить, что при таком построении общего третичного батолита наиболее мощные проявления вулканизма в виде угасших Эльбруса и Казбека приходятся не по оси складчатой системы, не в центре батолита, а на краю. Но это произошло потому, что мы предположили распад кавказской геосинклинали на две и рассматривали одну только северную впадину. А если этого распада не было, и складчатость одновренно захватила всю геосинклиналь, распространяясь и на Закавказье с его обширными лавовыми полями и юными вулканами, то ось системы пройдет примерно по Главному хребту, и странность эксцентричного положения Эльбруса и Казбека исчезнет. Каковы границы геосинклинали и ее история на мало изученном юге, это — один из важнейших вопросов кавказской геологии, настоятельно требующий своего разрешения.

Мы не сумеем определить пространственных взаимоотношений третичных батолитов с теми, которые сопровождали периоды каледонской и герцинской складчатости: располагаются ли они рядом или более молодые частично прорывают и замещают, переплавляют и ассимилируют более древние. Все это — вопросы, на которые у нас нет ответа в данный момент и, вероятно, еще очень долго не будет в будущем: надо ждать, пока эти взаимоотношения вскроет очень медленный процесс эрозии. Но мы можем говорить, что основания предполагать существование крупных интрузивных масс третичного возраста, притом залегающих на относительно небольшой глубине, довольно серьезны.

Все предшествующее изложение свидетельствует, что Кавказ, эта сложная складчатая система, не составляет исключения в общем правиле Марселя Бертран, много лет тому назад в недостаточно оцененной работе утверждавшего, что каждый складчатый период сопровождается своим кортежем кристаллических пород. Не нарушено в нем и требование новейшей геологии, согласно которому батолитические массы, по крайней мере после-кембрийского времени, приурочены к складчатым горным цепям и по моменту образования близко следует за периодом складчатости.

Набрасывая эти строки, я вовсе не имел намерения выдавать изложенные в них мысли за нечто столь же определенное, как какая-нибудь геометрическая форма или кристалл какого-нибудь минерала. Наоборот, я прекрасно сознаю, как много в этих мыслях гадательного, незрелого, как много построено на слабых намеках и широких экстраполяциях, как много в них должно измениться и даже совсем исчезнуть с углублением и расширением исследований. Я смотрю на эти строки как на зскиз, как на первую попытку осмыслить явления магматической геологии Кавказа, попытку уложить ее в более или менее определенные хронологические рамки и подчинить ее тем общим "законам", если можно так выразиться, какие установлены для проявления внутри-земной энергии на основании изучения аналогичных явлений по всему лику земли.

Если этой попытке далеко до той картины тектоники Европейской России, какая почти полвека тому назад была набросана рукою мастера, то я смею надеяться, что и она все же принесет свою долю пользы исследователям Кавказа, послужив им материалом для построения новых, конечно, более полных и более совершенных схем.

9. IV. 1922.

Геологический Комитет.


1) Я умалчиваю о "гуронской" дислокации в виду малой изученности низов палеозоя и неуверенности в существовании более древних толщ. (назад)

2) Я не упомннаю о Кельском плато в верховьях Арагвы, чтобы не уводить читателя на южный склон, который я сознательно оставил вне рассмотрения. (назад)