А. Л. Сидоров. Финансовое положение России в годы первой мировой войны, 1960 г., стр. 406-414

Глава IV
СОГЛАШЕНИЯ 1916 г.
УСИЛЕНИЕ ФИНАНСОВОЙ ЗАВИСИМОСТИ РОССИИ ОТ СОЮЗНИКОВ

8. ИТАЛЬЯНСКИЕ КРЕДИТЫ

К получению кредитов в Италии царское правительство прибегло только в 1916 г., когда со всей остротой выяснилась необходимость серьезного усиления технической оснащенности русской армии автомобилями и авиацией. Как мы уже знаем, к весне 1916 г. русское правительство в основном использовало английский заем и встретило препятствия со стороны английского правительства к размещению новых заказов в США и Италии ³²⁶. Между тем Италия имела развитую автомобильную и авиационную промышленность, которая, по мнению русских военных специалистов, могла удовлетворить в автомобилях почти всю потребность России до 1 июля 1917 г. ³²⁷ С точки зрения технической итальянские автомобили расценивались русскими специалистами выше английских. По мнению ген. Милеанта, они являлись «наиболее приспособленными и выносливыми машинами для службы на фронте». Поэтому Военно-техническое управление Военного министерства России выступало решительно за необходимость использовать итальянский рынок в интересах русской армии. Столь же активно действовали в Италии русский посол Гирс и военный атташе кн. Волконский.

Имелись две трудности. Во-первых, необходимо было получить кредит в самой Италии, так как других источников оплаты заказов правительство не имело. Над разрешением этого вопроса активно работало посольство. Вторая трудность заключалась в доставке готовой продукции в Россию, что было возможно только при помощи Франции. Характерно, что ни в самой России, ни в Италии, ни во Франции на эту трудность не обращали должного внимания, и с ней фактически не считались. Между тем серьезное обсуждение вопроса о транспортировке в Россию грузов могло повести к отрицательному решению вопроса о размещении заказов в Италии.

По поручению посольства и военного атташе в Италии, член совета Русско-Азиатского банка Н. Рафалович в мае 1916 г. начал переговоры с итальянскими банкирами и промышленниками, заинтересованными в получении долгосрочных заказов, о предоставлении кредита России. Когда выяснилось, что дирекция банка «Кредито Итальяно» отнеслась сочувственно к предложениям Рафаловича, Гирс и Волконский просили военное ведомство поддержать это начинание ³²⁸. Следовательно, переговоры формально начал представитель частных банков России с коммерческим банком Италии, причем речь шла о кредите синдикату русских банков. В данном случае банковский капитал России выступал посредником между русским правительством и финансовым капиталом Италии. Со стороны России был образован синдикат из 8 банков во главе с Русско-Азиатским ³²⁹. Итальянское правительство «сочувственно» относилось к намеченной с Россией операции, а русские банки выступали в качестве подставных лиц русского правительства ³³⁰.

В конце июня 1916 г. Рафалович подготовил два договора русских банков, один с синдикатом итальянских банков, во главе с Кредито Итальяно, а другой — с фирмой Фиат; первый — на 110 млн. лир, из которых первая половина могла быть использована немедленно, а вторая — между январем и августом 1917 г.; фирма Фиат открывала кредит в 50 млн. лир ³³¹. Но Барк в это время находился в Лондоне в связи с переговорами о втором английском займе. Через ген. Михельсона он прислал распоряжение ничего не предпринимать в Петербурге, но вместе с тем указывал на широкие планы заказов автомобилей в Италии и возможность получения английских кредитов для этой цели.

Отсутствие Барка и какие-то возражения русских банков надолго задержали подписание подготовленного соглашения с итальянскими банками. 29 июля 1916 г. Гирс сообщил, что подготовленная сделка на 210 млн. лир «ждет решения» ³³². Гирс жаловался в своих телеграммах на русских банкиров и сообщал, что они могли бы сообщить о своих пожеланиях еще «месяц тому назад». Он ставил в пример итальянских банкиров, принявших русские заказы как «дело обороны».

Соглашение с банками еще не было подписано, а Фиат уже начал исполнять заказы, выданные русским военным атташе. Вернувшись из Англии с пустыми руками, Барк 9 августа 1916 г. вошел в Комитет финансов с представлением «О совершении кредитной операции в Японии и Италии» ³³³. Как показывает докладная записка Барка, финансовая сторона операции была разработана полно и точно и соответствовала позднее заключенным контрактам. Сумма кредитов итальянских банков определялась в 210 млн. лир; из них 100 млн. лир давала фирма Фиат. Кредит обходился примерно в 7½% годовых, не считая русского гербового сбора в 0,8%. Сверх того, русские банки получали комиссионное вознаграждение в 0,6%. Кредит предоставлялся в форме учета тратт, выданных русскими банками на итальянские банки, входившие в синдикат. Тратты выписывались на 3 месяца и возобновлялись с таким расчетом, чтобы вся операция продолжалась 18—24 месяца, а официальный учетный процент был на ½% выше официальной ставки Итальянского банка.

10 августа 1916 г. Комитет финансов утвердил предложение Барка ³³⁴, а 21 августа решение Комитета финансов было утверждено царем. Следовательно, в конце августа соглашения с итальянскими банками могли быть подписаны, тем более, что технические условия размещения заказов и цены давно уже были согласованы с итальянской стороной. Сумма заказа Фиату была определена в 178 млн. лир, а остальным автомобильным фирмам — в 48,5 млн. лир ³³⁵. Заказ на авиационное имущество был подписан в конце сентября 1916 г . ³³⁶ Авиационное имущество занимало более скромное место, чем автомобили. Стоимость заказа на моторы составляла 34,5 млн. лир, из которых 2 млн. лир относились за счет английского кредита. Заказ на автомобили превышал на 19,7 млн. лир сумму открытого кредита.

28 сентября 1916 г. из Рима сообщили, что Рафалович получил, наконец, нужные полномочия на подписание соглашений, а 8—9 октября Гирс сообщил, что оба соглашения подписаны: с «Кредито Итальяно» на 110 млн. лир и с фирмой Фиат — на 140 млн. лир, т. е. всего на 250 млн. лир ³³⁷. Соглашение было подписано в Милане 16 октября (н. ст.) 1916 г. Рафаловичем, представлявшим группу русских банков, с 9 итальянскими банками ³³⁸.

Был установлен следующий порядок расходования кредита. Русские банки выписывали векселя в два приема по 55 млн. лир. Векселя переводились в Генуэзское отделение Русского для внешней торговли банка и передавались для учета соответствующим итальянским банкам. Средства могли расходоваться по требованию военного атташе для оплаты сделанных заказов, однако при условии, что Особенная канцелярия по кредитной части получала от военного ведомства соответствующую сумму в рублях по паритету 37 р. 50 к. за 100 лир. Следовательно, окончательный контроль за расходованием средств Министерство финансов сохраняло за собой. Только тогда, когда Военное министерство переводило рубли на счет Особенной канцелярии по кредитной части, последняя делала распоряжение в Геную о выпуске соответствующей суммы векселей для учета итальянскими банками ³³⁹. В архиве не сохранилось материалов о недоразумениях с учетом русских векселей итальянскими банками, но зато имеется много данных о том, как военное ведомство России несвоевременно поставляло рубли (казалось, чего проще!), что приводило к задержке в расчетах с итальянскими заводами и ставило военное атташе русского правительства (заказчика) в неудобное положение ³⁴⁰.

Какие-то претензии имелись к Рафаловичу и по контракту с Фиатом. О них он писал специально сенатору Гарину ³⁴¹.

Вторая крупная кредитная операция с итальянскими банками была проведена в связи с заказом царским правительством 50 батарей 42-линейных пушек ³⁴². Выполнение всего заказа должно было проходить с февраля по сентябрь 1917 г., стоимость каждой батареи определялась в 1250 тыс. лир, а вся сумма заказа — в 62,5 млн. лир. Контракт был подготовлен в ноябре 1916 г. и не вызывал «каких-либо принципиальных возражений со стороны Министерства финансов» ³⁴³. Однако согласование технического вопроса — времени учета тратт и времени платежей по договору — заняло много времени. Окончательный договор с итальянскими банками был подписан в Париже 12 декабря 1916 г. Со стороны России при этом выступали названные выше 8 банков во главе с Русско-Азиатским (их представлял Н. Рафалович), а со стороны Италии — 6 банков во главе с Italiano Disconto. Синдикат итальянских банков ³⁴⁴ предоставлял кредит в 65 млн. лир для расплат по заказам русского правительства с обществом Ансальдо. Из этой суммы около 5,5 млн. лир (точнее 5 411 250 лир) поступало в свободное распоряжение русского военного атташе для других платежей, а 59,5 млн. лир хранились в банке Italiano Disconto в распоряжении русского правительства (Особенной канцелярии по кредитной части) только для расплаты с Ансальдо. Итальянские банки получали комиссию в размере ¼% за триместр, а учет был на ½% выше официальной ставки.

12 февраля 1917 г. был подписан контракт русских банков с тремя итальянскими во главе с Italiano Disconto о предоставлении русским банкам кредита в 10 млн. лир ³⁴⁵ для расплат по заказам Ансальдо. Русские банки выписывали тратты на итальянские банки на 3 месяца, с возобновлением их 7 раз, так чтобы срок первой половины кредита достигал 24 месяца, а второй половины — до 31 декабря 1917 г.; таким образом, тратты могли быть возобновлены 5 раз.

Так была обеспечена финансовая сторона расплаты за артиллерию.

Контракт с обществом Ансальдо был подписан в Париже 4 января 1917 г. (22 декабря 1916 г.). Общество обязывалось поставить в феврале — марте 1917 г. по 10 батарей пушек в месяц, а с апреля по сентябрь 1917 г. — по 5 батарей ³⁴⁶. Окончательный договор с Фиат о предоставлении кредита до 140 млн. лир был подписан 10 января 1917 г. ³⁴⁷

Накануне крушения царское правительство совершало новые кабальные займы, причем кредиторами выступали уже не «великие державы», а второстепенные. Заказывали пушки, автомобили и авиационные моторы в массовом количестве, не сообразуясь даже с практической возможностью доставки заказанного имущества на русский фронт.

Итальянские банки и фирмы охотно шли на предоставление кредита русскому правительству прежде всего потому, что получали возможность крупной наживы на русских заказах. Так, ген. Михельсон считал, что переплата по заказу Ансальдо составляла чуть ли не 400% ³⁴⁸. Для итальянских фирм имело значение еще то обстоятельство, что заказы были длительные и получались без посредничества французских и английских банков.

26 февраля 1917 г. фирме Ансальдо был сделан перевод первой половины стоимости заказа в 32,25 млн. лир, но в тот же день поступила телеграмма Гирса о том, что курс лиры упал на 25% и что итальянские фирмы не могут выполнять заказы по прежней цене. По мнению Гирса, итальянские фирмы имеют «моральное право просить повышения цен» ³⁴⁹. Характерно, что это предложение встретило поддержку со стороны специалиста по снабжению, бывшего помощника военного министра Гарина, который и после Февральской революции удержался в военном аппарате. Он выступил за «справедливое» повышение цен при окончательных расчетах, причем арбитрами должны были выступить английские и французские специалисты ³⁵⁰.

Ко времени Февральской революции общая сумма заказов русского правительства в Италии достигла суммы в 323 млн. лир ³⁵¹. Она складывалась из следующих элементов:

Платежи на 315 млн. лир были обеспечены предоставленными итальянскими банками кредитами ³⁵², а недостающая часть покрывалась за счет английского кредита.

После Февральской революции Гирс и представитель русских банков Н. Рафалович проводили линию на дальнейшее расширение военных заказов в Италии до 800 млн. лир ³⁵³. Гирс и Рафалович собирались «подготовить почву» для новых финансовых сделок и излагали различные способы, которыми можно будет решить эту задачу. Однако на сей раз они встретили отказ со стороны тех же лиц, которые так легко согласились на первые операции ³⁵⁴.

1 мая 1917 г. поступила тревожная телеграмма из Рима о том, что первая половина займа Credito Italiano на 55 млн. лир исчерпана, что платежи прекращены и что регулярная поставка автомобилей и авиационного имущества нарушена. Долг автомобильным фирмам достигал уже 30 млн. лир. Это был не первый сигнал.

Казалось, положение не внушало тревоги, так как векселя русских банков лежали в Генуе, в отделении Русского банка для внешней торговли, и достаточно было передать их для учета соответствующим итальянским банкам. Но тут во всей красе проявились бюрократические порядки русского государственного механизма. Военное министерство, жившее за счет кредитов Министерства финансов, не вносило денег Особенной канцелярии по кредитной части, а последняя не выпускала векселей для учета.

Еще в конце марта 1917 г. министр финансов Терещенко обратился с письмом к военному министру Гучкову ³⁵⁵, прося его сделать распоряжение о взносе денег в рублях. 20 мая последовало новое письмо к Керенскому ³⁵⁶, в котором Терещенко оправдывал Министерство финансов и сваливал всю вину на военное ведомство. Через 2 месяца после первого обращения Министерства финансов к Гучкову новый министр финансов Шингарев 29 мая 1917 г. еще раз повторил письмо Терещенко к Керенскому, снабдив его двумя приложениями. Так несколько месяцев тянулось дело, для разрешения которого было достаточно двух минут телефонного разговора одного чиновника с другим. Разложение государственного аппарата уже глубоко охватило его центральные звенья.

В конце мая 1917 г. военное ведомство перевело соответствующие суммы в рублях ³⁵⁷, после чего в Италии были учтены векселя на 55 млн. лир. Собственно Временному правительству оставалась по расчетам с Италией простая задача — вносить необходимые суммы в рублях, но и эта задача решалась с большими задержками. В конце июля 1917 г. итальянским фирмам было уплачено за поставки 261,6 млн. лир из причитавшихся 291,8 млн. лир. Таким образом, задолженность достигала еще 30 209 102 лиры ³⁵⁸.

Чтобы составить окончательное суждение о том, насколько целесообразно и оправдано было обращение к итальянскому рынку, необходимо ознакомиться с тем, как были выполнены заказы и, в особенности, сколько и какого материала было отправлено в Россию.

Архивный материал по этим вопросам весьма показателен, и мы приведем некоторые факты, которые покажут, что итальянские заказы были авантюристической затеей, имевшей значение только для итальянских банкиров и промышленников, но не оказавшей никакого реального влияния на вооружение русской армии.

Так, все 50 батарей пушек Ансальдо были выполнены и приняты на месте, но отправлено из них было 3 батареи, из которых одна была выгружена в Англии ³⁵⁹. Если допустить, что две батареи были доставлены в Россию (8 орудий), то каждое орудие обошлось русской казне в 8 млн. лир (вместо 69 тыс. франков). Примерно так же обстояло дело и с авиационными моторами разных систем. Из 1250 заказанных моторов было принято 1050, а отправлено всего 62, или 5% от числа заказанного и 6% от числа сданного. Каждый авиационный мотор обходился свыше полумиллиона лир. Не лучше обстояло дело с патронами к ружьям Ветерли: из 220 млн. штук было отправлено всего 12,7 млн. штук. Из 20 тыс. заказанных призматических биноклей было изготовлено 14,5 тыс., а отправлено только 8800 штук, из них 5700 застряло на складах во Франции. Что касается автомобилей, то грузовиков «Фиат» было изготовлено около одной трети заказа — 2673 машины из 7500, а отправлено 1795 штук, из которых около 1500 прибыло в Россию, а 282 погибли в пути. Грузовых автомобилей других марок было принято 390 из заказанных 465, а отправлено всего 75.

Приведенные цифры показывают, что итальянский кредит был использован непродуктивно. Большая часть изготовленных предметов не могла быть доставлена по назначению. От этого кредита выиграли итальянские и русские банки, получавшие солидное вознаграждение за учет и посредничество. Долговая графа русского правительства к моменту Великой Октябрьской социалистической революции увеличилась на солидную сумму, а материальные ценности в своей подавляющей части остались в самой Италии или частично на складах во Франции и Англии. Таким образом, итальянские кредиторы не имели никакого права требовать уплаты по военным кредитам.

---

³²⁶ Там же, д. 310, лл. 1—4. В июне 1916 г. ген. Гермониус сообщал из Лондона о том, что английское правительство «отказало в кредите» на закупку 500 автомобилей «Фиат». Между тем русское правительство намеревалось заказать 8500 автомобилей, что вместе с запасными частями стоило около 230 млн. лир. (стр. 406.)

³²⁷ Там же, л. 10. Таково было мнение начальника Главного военно-технического управления ген. Милеанта. Военное ведомство являлось сторонником и инициатором перенесения заказов на автомобили в Италию. (стр. 406.)

³²⁸ Там же, лл. 6—7. (стр. 407.)

³²⁹ В синдикат, кроме Русско-Азиатского банка, входили Международный, Русский для внешней торговли, Волжско-Камский, Азовско-Донской, Сибирский, Учетно-ссудный и Торгово-промышленный. Название банков перечислено в записке министра финансов в Комитет финансов от 9 августа 1916 г. (ЦГИАЛ, ф. 563, оп. 2, 1916 г., д. 535, лл. 9—10), а также в копиях соглашений с итальянскими банками (ЦГИАЛ, ф. 1525, оп. 1, д. 310). (стр. 407.)

³³⁰ В своей записке в Комитет финансов от 9 августа 1916 г. Барк писал о том, что переговоры были начаты «заблаговременно», т. е. до новых переговоров с Англией. О том, что переговоры велись с итальянскими банками с санкции и по поручению русского правительства, не может быть никаких сомнений. (стр. 407.)

³³¹ ЦГИАЛ, ф. 1525, оп. 1, д. 310, лл. 31—33. Все большое дело содержит материал об итальянском кредите. Документы отражают различные моменты хода переговоров и причины с задержкой подписания соглашения. (стр. 408.)

³³² Там же, лл. 48, 62—64. (стр. 408.)

³³³ Там же, ф. 563, оп. 2, 1916 г., д. 535, лл. 6—10. Не получив новых кредитов у Англии, Барк, естественно, стал цепляться за всякую возможность разместить часть военных заказов. Поэтому вопрос о кредитах в Японии и Италии Комитет финансов обсуждал одновременно. (стр. 408.)

³³⁴ Там же, лл. 11—12. (стр. 408.)

³³⁵ Там же, лл. 48—49. Еще 29 июля 1916 г. Гирс сообщил о том, что заказ на автомобили подготовлен. Фиату намечено было заказать 7500 автомобилей, а другим фирмам — 2000 автомобилей. (стр. 409.)

³³⁶ Там же, л. 80. Сообщение военного атташе о том, что заказ на авиационное имущество подписан, было получено 25 сентября 1916 г. (стр. 409.)

³³⁷ Там же, л. 85. (стр. 409.)

³³⁸ Там же, лл. 120—125. Копия контракта. Три крупнейших банка — Credito Italiano, Banco Commerciale Italiano и Italiano Disconto — открывали кредит на 70 млн. лир, а остальные шесть банков — на 40 млн. лир. (стр. 409.)

³³⁹ Первый перевод в сумме 18 775 тыс. руб., т. е. на 50 млн. лир, Военное министерство сделало 30 ноября 1916 г. (стр. 409.)

³⁴⁰ Эти недоразумения усилились после Февральской революции, когда военное ведомство до конца мая задержало перевод денег. (стр. 410.)

³⁴¹ ЦГИАЛ, ф. 11505, оп. 1, д. 310. Письмо Рафаловича от 8 ноября (26 октября) 1916 г. Ввиду претензий русских банков и Кредитной канцелярии явилась необходимость внести в договор с Фиатом изменения, на которые Фиат согласился. Эти изменения не помешали осуществлению дальнейшей программы Министерства финансов, «основанной на стремлении обеспечить местной валютой всю совокупность наших военных заказов в Италии». (стр. 410.)

³⁴² Каждая батарея насчитывала 4 орудия с передками, 12 зарядных ящиков, повозку с инструментами, 2 обозных повозки, 4 мотоцикла и 2 велосипеда. (стр. 410.)

³⁴³ ЦГИАЛ, ф. 1525, оп. 1, д. 310, л. 131. Письмо фон Замена ген. Михельсону от 18 ноября 1916 г. (стр. 410.)

³⁴⁴ Там же, д. 235, лл. 106—107. В состав синдиката входили 6 банков, из которых на долю перечисленных выше трех приходилось 55 млн. лир, а на остальные три — всего 10 млн. лир. (стр. 410.)

³⁴⁵ Там же, лл. 106—107. (стр. 411.)

³⁴⁶ Там же, д. 310, л. 283—285. (стр. 411.)

³⁴⁷ Там же, д. 235, лл. 119—121. (стр. 411.)

³⁴⁸ Там же, д. 310, лл. 158, 188. Ген. Палицын просил не подписывать договор с Ансальдо, так как Шнейдеру платили по 69 тыс. франков за пушку, а Ансальдо — до 300 тыс. франков. (стр. 411.)

³⁴⁹ Там же, л. 180. (стр. 411.)

³⁵⁰ ЦГИАЛ, ф. 1525, оп. 1, д. 310, л. 207. Письмо Гарина от 22 марта 1917 г. Гарин выступил только против единоличного повышения цен военным атташе. (стр. 412.)

³⁵¹ Там же, д. 234, лл. 54—57. (стр. 412.)

³⁵² На 140 млн. лир Фиат, на 110 млн. лир Credito Italiano, на 65 млн. лир Italiano Disconto. Кроме того, за счет английского кредита была переведена сумма в 18,99 млн. лир. (стр. 412.)

³⁵³ ЦГИАЛ, ф. 1525, оп. 1, д. 310, л. 194. Гирс предлагал довести артиллерийские заказы до 470 млн. лир, автомобилей — до 250 млн. лир и заказы авиации — до 60 млн. лир. Телеграмма Гирса от 7—8 марта 1917 г. (стр. 412.)

³⁵⁴ Там же, д. 310, л. 203. 14 апреля 1917 г. Михельсон в письме к фон Замену высказался против расширения военных заказов в Италии из-за трудностей доставки. (стр. 412.)

³⁵⁵ Там же, лл. 235—237. (стр. 413.)

³⁵⁶ Там же, лл. 253, 258—259. По поручению Керенского, Маниковский занимался разбором этого дела, но никаких виновников не нашел. (стр. 413.)

³⁵⁷ 20 и 24 мая 1917 г. было уплачено 85 млн. руб. и 32,5 млн. лир. Главное военно-техническое управление сообщало, что оно перевело 66 млн; руб., в действительности же ⅔ этой суммы (41 057 150 руб.) были внесены лишь 24 мая 1917 г. (стр. 413.)

³⁵⁸ ЦГИАЛ, ф. 1525, оп. 1, д. 232, л. 8. Справка о состоянии платежей по заказам на 29 июля 1917 г. (стр. 413.)

³⁵⁹ Весь материал об исполнении заказов и их отправке на 1 января 1918 г. хранится в ЦГИАЛ (ф. 1525, оп. 1, д. 232). Из 1500 принятых артиллерийских ящиков было отправлено 300, в том числе 40 было выгружено в Англии. В архиве же имеются и другие данные о количестве оставшихся в Италии грузов. Так, в записке об использовании кредитов указано, что итальянское правительство реквизировало 40 авиационных моторов, в стране осталось около 1500 автомобилей, около 93 млн. патронов, 5700 биноклей. Автор записки делает оговорку, что эти данные относятся только «к части имущества» военного ведомства, оставшегося на складах за границей (д. 681, лл. 270—274). (стр. 413.)