"Природа", №04-06, 1918 год, стр. 323-330.
Н. А. родился 19 февраля 1858 г. въ Иркутскѣ въ семьѣ врача, вскорѣ переселившагося въ Петербургъ, съ которымъ Н. А. остался связаннымъ всю свою жизнь. Среднее образованiе было получено имъ въ первой С.-Петербургской гимназiи, которую онъ окончилъ очень рано — семнадцати лѣтъ отъ роду. Въ 1875 году Н. А. поступилъ въ Meдико-Хирургическую, нынѣ Военно-Медицинскую Академiю. Уже въ Академiи опредѣлилась склонность его къ зоологiи; этой наукой онъ сталъ заниматься спецiально подъ руководствомъ профессора Э. К. Брандта и еще въ бытность свою студентомъ опубликовалъ первыя научныя работы свои по анатомiи насѣкомыхъ. Нелюбовь Н. А. къ практической медицинѣ вылилась въ рѣшительныя формы, и послѣ окончанiя Академiи въ 1881 году онъ не колеблясь приступилъ къ дополненiю и завершенiю своего естественнонаучнаго образованiя. Въ этотъ перiодъ жизни обстоятельства сложились для Н. А. неблагопрiятно. Э. К. Брандт предполагалъ устроить его ассистентомъ при своей каѳедрѣ, но разразившiеся въ концѣ семидесятыхъ годовъ крупные студенческiе безпорядки, отчасти явившiеся отраженiемъ борьбы партiй профессоровъ къ конференцiи, вызвали закрытiе Медико-Хирургической Академiи и упраздненiе первыхъ двухъ курсовъ ея, при чемъ и самъ Э. К. Брандтъ остался за штатомъ. Тѣмъ не менѣе Н. А., занимаясь частными уроками, спустя только годъ послѣ окончанiя Академiи, успѣшно выдержалъ испытанiе на степень кандидата естественныхъ наукъ въ С.-Петербургскомъ университетѣ и началъ готовиться къ магистерскимъ экзаменамъ.
Спустя нѣкоторое время Академiя открылась снова, но была уже преобразована въ Военно-Медицинскую. Въ связи съ этимъ Н. А. получилъ мѣсто ассистента при каѳедрѣ зоологiи, гдѣ и пробылъ только одинъ 1884 годъ. Такое краткое пребыванiе на службѣ въ Академiи,явившееся результатомъ неблагопрiятныхъ обстоятельствъ, имѣло въ сущности хорошiя для него послѣдствiя, ибо въ слѣдующемъ же году Н. А. былъ избранъ доцентомъ по зоологiи въ Лѣсномъ Институтѣ. Въ 1886 году онъ защитилъ въ С.-Петербургскомъ университетѣ диссертацiю на степень магистра зоологiи и сравнительной анатомiи подъ заглавiемъ "Мужской половой аппаратъ чешуекрылыхъ". Въ 1886—87 году имъ читались лекцiи по зоологiи позвоночныхъ на Высшихъ женскихъ курсахъ и въ 1888—91 гг. — въ Спб. университетѣ (приватъ-доцентскiе курсы: "о воздуходышащихъ, суставчатыхъ животныхъ“; "введенiе въ зоологiю" и "сравнительная эмбрiологiя“). 1891 годъ является знаменательнымъ для Н. А., ибо въ этомъ году онъ получилъ степень доктора зоологiи за диссертацiю подъ заглавiемъ "Эмбрiональное развитiе таракана-прусака“ и былъ избранъ профессоромъ на каѳедру зоологiи и сравнительной анатомiи въ Военно-Медицинской Академiи. Такимъ образомъ Н. А. возглавилъ собою ту лабораторiю, въ которой совершилъ свои первые шаги на научномъ поприщѣ.
Профессоромъ зоологiи въ Лѣсномъ Институтѣ Н. А. сдѣлался въ 1902 году. Въ 1909 г. онъ былъ избранъ членомъ-корреспондентомъ Академiи Наукъ, а годъ спустя — академикомъ Военно¬Медицинской Академiи. Н. А. состоитъ почетнымъ членомъ многихъ русскихъ и иностранныхъ ученыхъ обществъ.
За время своей свыше чѣмъ 35-лѣтней научной дѣеятельности Н. А. опубликовалъ болѣе 130 научныхъ работъ, не считая учебниковъ, научно-популярныхъ статей, переводовъ и пр. Большая часть изслѣдованiй его касается энтомологiи: анатомiи, бiологiи, развитiя и систематики насѣкомыхъ.
Н. А. является рѣдкимъ въ нынѣшнее время настоящимъ зоотомомъ, обладающимъ искусствомъ вскрывать ручнымъ способомъ очень мелкихъ насѣкомыхъ (напримѣръ, тлей, хермесовъ и т. п.). Такой способъ предварительнаго орiентировочнаго изслѣдованiя, къ сожаленiю, почти вывелся съ появленiем микротома. Между тѣмъ, только комбинированiе зоотомической техники съ микротомной даетъ наилучшiе результаты, что Н. А. ревностно и пропагандируетъ.
Анатомическiя работы его по различнымъ отрядамъ насѣкомыхъ чрезвычайно разнообразны; потребовалось бы много мѣста для ихъ характеризованiя. Слѣдуетъ указать на рядъ работъ по половому аппарату насѣкомыхъ, важныхъ не только въ морфологическомъ отношенiи, но и для систематики. Сперматофоры насѣкомыхъ и плацентарныя образованiя у живородящихъ мухъ также привлекли къ себѣ вниманiе Н. А., обслѣдовавшаго и другiе вопросы анатомiи и эмбриологiи насѣкомыхъ, какъ-то: строенiе и развитiе ротового аппарата вшей и иныхъ паразитирующихъ на человѣкѣ насѣкомыхъ; анатомiя блохъ; строенiе различныхъ кожныхъ железъ; слюнныя, анальныя, ректальныя и прядильныя железы насѣкомыхъ; мальпигiевы сосуды ихъ; эбрiональное развитiе таракана¬прусака (докторская диссертацiя); морфологiя крыльевъ и проторакальныхъ придатковъ насѣкомыхъ и мн. др.
Несмотря на разнообразiе темъ, въ той или другой степени разработанныхъ Н. А., онъ не ограничился только одними анатомо-эмбрiологическими изслѣдованiями, а углубился также въ изученiе биологiи насѣкомыхъ.
Самой крупной заслугой Н. А. въ энтомологiи является раскрытiе имъ чрезвычайно сложнаго цикла развитiя хермесовъ — насѣкомыхъ, вредящихъ хвойнымъ деревьямъ.
Такое изслѣдованiе можетъ произвести не всякiй ученый, а лишь человѣкъ, обладающiй даромъ "читать книгу природы“, ибо бiологическiя изысканiя требуютъ отъ изслѣдователя гораздо болѣе спецiальныхъ качествъ, нежели работа въ другихъ отрасляхъ науки. Много лѣтъ истратилъ Н. А. на наблюденiе запутанной жизни хермесов; много при этомъ было преодолѣно трудностей и препятствiй, такъ какъ нѣкоторыя стадiи жизненнаго цикла этихъ насѣкомыхъ очень коротки, и если соотвѣтствующее время неблагоприятно по погодѣ или отнято служебными обязанностями или просто случайными обстоятельствами, то приходилось ждать слѣдующаго года, буде послѣднiй со своей стороны не обманывалъ возлагаемыхъ на него ожиданiй.
Въ награду за свою настойчивость и терпѣнiе Н. А. получилъ достойные результаты. Имъ въ предѣлахъ С.-Петербурга (работа велась главнымъ образомъ въ паркѣ Лѣсного Института) были открыты новые виды хермесовъ, прослѣженъ циклъ ихъ развитiя, усложненный миграцiями съ однихъ деревьевъ на другiя; выяснена возможность неограниченнаго партеногенеза; добыты вѣскiя доказательства въ пользу существованiя бiологическихъ видовъ; получены многiе анатомическiе факты и собранъ также эмбрiологическiй материалъ. Общiй очеркъ жизни различныхъ видовъ хермесовъ Н. А. далъ въ своей монографiи "Хермесы, вредящiе хвойнымъ деревьямъ" (2-е изданiе 1915). Эта книга вышла также и на нѣмецкомъ языкѣ. Дальнѣйшее изученiе хермесовъ продолжается Н. А. и понынѣ 1).
Паралльльно съ хермесами Н. А. обслѣдовалъ также и тлей, главнымъ образомъ въ систематическомъ, а отчасти и въ бiологическомъ отношенiи.
Въ силу житейскихъ условiй Н. А. не приходилось предпринимать какихъ-либо путешествiй съ цѣлью добыванiя матерiала для своихъ изслѣдованiй; это нимало не отразилось на продуктивности его работъ, такъ какъ онъ умѣетъ извлекать пользу изъ всего, что есть подъ рукою. Магистерская диссертацiя была написана имъ на основанiи изученiя бабочекъ, которыхъ Н. А. ловилъ въ Новой Деревнѣ (въ его время бывшей дачнымъ пригородомъ), Каменкѣ и другихъ столичныхъ окрестностяхъ, гдѣ онъ часто экскурсировалъ съ Э. К. Мейеромъ, позднѣе бывшимъ профессоромъ зоологiи въ Казанскомъ университетѣ. Для докторской диссертацiи послужилъ совсемъ примитивный материалъ — тараканы-прусаки, за которыми Н. А. далѣе кухни экскурсировать не приходилось. Новые виды хермесовъ были открыты имъ въ паркѣ Лѣсного Института, гле Н. А. жилъ нѣкоторое время службы своей въ названномъ учебномъ заведенiи. Въ послѣднiе годы, когда экскурсiи за городъ стали просто непрiятными, Н. А. ловилъ на мостахъ черезъ Неву различныхъ ручейниковъ, необходимыхъ ему для сравнительно-анатомическихъ изслѣдованiй. Платяная моль также была предметомъ его раннихъ морфологическихъ работъ.
Все вышеизложенное можетъ характеризовать научную дѣятельность Н. А. лишь въ индивидуальномъ отношенiи. Ученый, связанный служебнымъ положенiемъ съ высшимъ учебнымъ заведенiемъ, не принадлежитъ только самому себѣ. Занимая каѳедры зоологiи въ спецiальныхъ высшихъ учебныхъ заведенияхъ, Н. А. въ своей профессорской дѣятельности ставитъ на первый планъ специфическiе интересы даннаго учрежденiя. Такъ, въ Лѣсномъ Институтѣ онъ занялся изученiемъ различныхъ вредителей лѣса и растенiй, какъ-то: хермесовъ, тлей, короѣдовъ и другихъ насѣкомыхъ. Совмѣстно съ ассистентомъ своимъ Силантьевымъ онъ выполнилъ капитальный трудъ "Птицы Европы". Н. А. сумѣлъ поднять на должную высоту положенiе каѳедры зоологiи въ Лѣсномъ Институтѣ. Преподаванiе зоологiи позвоночныхъ съ охотовѣдѣнiемъ онъ передалъ ассистенту своему Силантьеву, самъ же читаетъ общую зоологiю и спецiальный курсъ энтомологiи, по которому учреждены также обязательныя практическiя занятiя. Н. А. добился увеличенiя бюджета каѳедры, значительно расширилъ помѣщенiе лабораторiи и устроилъ прекрасный энтомологическiй музей, являющiйся незамѣнимымъ нагляднымъ пособiемъ для студентовъ Института при прохожденiи ими курса энтомологiи. Цѣнной частью музея является собранiе тлей, послужившее матерiаломъ для описанiя многихъ новыхъ видовъ этихъ насѣкомыхъ. Указанное выше раздѣленiе курсовъ зоологiи связано съ обособленiем соотвѣтствующихъ лабораторiй. Въ Лѣсномъ Институтѣ при Н. А. образовались два зоологическихъ кабинета и два музея; объ энтомологическомъ было только что сказано; кромѣ него устроенъ также обширный музей по позвоночнымъ животнымъ. Такимъ образомъ въ результатѣ дѣятельности Н. А. въ Лѣсномъ Институтѣ изъ незамѣтной зоологической лабораторiи, бывшей до него на положенiи парiи, возникъ настоящiй институтъ съ богатымъ музеемъ при немъ, свободно могущiй конкурировать съ аналогичными заграничными учрежденiями.
Въ Военно-Медицинской Академiи Н. А. преслѣдовалъ, естественно, другiя цѣли. Здѣсь онъ развилъ энергичную дѣятельность по изученiю различныхъ паразитовъ, главнымъ образомъ глистъ. Имъ собрана богатая коллекцiя паразитическихъ червей, послужившая матерiаломъ для многихъ научныхъ работъ какъ его самого, такъ и его учениковъ. Въ послѣднее время эта коллекцiя описывается имъ въ спецiальныхъ обильно иллюстрированныхъ каталогахъ съ опредѣлительными таблицами. Два выпуска написаны Н. А., третiй же — Н. Костылевымъ. Н. А. давно желалъ получить новый матерiалъ по паразитамъ человѣка, и въ 1916 году желанiе это, наконецъ, осуществилось: онъ описалъ новый человѣческiй видъ Dibothriocephalus minor изъ Сибири. Крупнымъ дѣянiемъ Н. А. въ гельминтологiи является составленiе художественно¬иллюстрированнаго большого атласа глистъ человѣка в 3-хъ выпускахъ in folio. Это единственное въ своемъ родѣ сочиненiе въ научной литературѣ.
Однимъ изъ результатовъ долголѣтней преподавательской дѣятельности Н. А. явилось составленiе имъ различныхъ учебниковъ. Въ молодыхъ годахъ онъ написалъ нѣсколько краткихъ курсовъ болѣе конспективнаго характера, которые теперь стали библiографической рѣдкостью и очень высоко котируются на студенческой биржѣ. Съ теченiемъ времени эти краткiе курсы разрослись въ обширные учебннки — зоологiи и сравнительной анатомiи (въ 1914 г. вышло 3-е изданiе) и энтомологiи (въ 1912 вышло 3-е изданiе въ двухъ томахъ). Написанныя красивымъ и яснымъ языкомъ, богатыя по содержанiю, обильно иллюстрированныя и снабженныя множествомъ литературныхъ ссылокъ, книги эти естественно пользуются широкимъ распространенiемъ по всѣмъ высшимъ учебнымъ заведенiямъ далеко за предѣлами Медицинской Академии и Лѣсного Института.
Умѣстно особо отмѣтить важное значенiе "Курса энтомологiи“, являющагося настольной книгой и для практиковъ-энтомологовъ, работающихъ въ земствахъ и въ другихъ провинцiальныхъ учрежденiяхъ, а также для лицъ, вообще интересующихся этой наукой. Число такихъ энтомологовъ растетъ съ каждымъ годомъ, отраженiем чего и является нарожденiе новыхъ энтомологическихъ обществъ, напримѣръ, въ Москвѣ и Кiевѣ.
Н. А. читаетъ лекцiи простымъ, понятнымъ языкомъ, свободнымъ отъ всякихъ искусственныхъ эффектовъ и пафоса, и не чуждается иногда бросить одну-другую блестку остроумiя въ формѣ какого-либо мѣткаго сравненiя, оживляющаго внимательно слушающую его аудиторiю. Аудиторiя Н. А. не ограничивается только стѣнами Академiи или Лѣсного Института, ибо онъ заботится также объ интересахъ широкой читающей публики и время отъ времени помѣщаетъ въ литературно-научныхъ журналахъ статьи популярнаго характера, написанныя на темы, могущiя заинтересовать обширный кругъ лицъ. Такую же цѣль преслѣдуютъ и переводы различныхъ книгъ, которые дѣлались или лично Н. А. или подъ его редакцiей. Во всѣхъ необходимыхъ случаяхъ переводы снабжались дополненiями, интересными именно для русскаго читателя. "Клѣтка и ткани“ Гертвига (переводъ совмѣстно съ И. П. Бородинымъ ), "Мiръ животныхъ“ Гaаке, "Атласъ бабочекъ" Гофмана, "Жизнь прѣсныхъ водъ" Ламперта (редакцiя совмѣстно съ Кузнецовымъ ), "Происхожденiе и развитiе человѣка" Гюнтера, "Атласъ бабочекъ и гусеницъ Европы“ Ламперта, "Цейлонъ“ Гюнтера, "Маленькiй атласъ бабочекъ" Берге — всѣ эти книги въ прекрасныхъ изданiяхъ Девриена и Риккера хорошо извѣстны въ кругахъ лицъ, мало-мальски интересующихся естествознаниемъ.
Н. А. лично перевелъ написанное въ стихахъ сочиненiе Эразма Дарвина (деда Ч. Дарвина) "Храмъ Природы“. Перевод также сдѣланъ стихами.
Излагать научное сочиненiе въ стихотворной формѣ — идея по-нынѣшнему не особенно благодарная; тѣмъ труднѣе дать и соответствующiй переводъ, въ которомъ поэтическiе образы гармонировали бы съ необычностью содержанiя.
Это даетъ поводъ коснуться чисто литературной дѣятельности Н. А., проявившейся въ стихотворныхъ переводахъ многихъ классическихъ образцовъ иностранной литературы, какъ-то: "Фаустъ“ Гете (11 изданiй первой части и 5 второй), различныя произведенiя Байрона, Шекспира, Шиллера, Ленау, Мадага ("Трагедiя человѣчества"), Липинера ("Освобожденный Прометей“), "Потерянный рай" Мильтона и мн. др.
"Фауста“ Н. А. началъ переводить шестнадцатилѣтнимъ юношей. Первое изданiе перевода вышло въ его студенческiе годы (1879 г.). Каждое новое изданiе (за исключенiемъ седьмого) не являлось простой перепечаткой, а, какъ свидѣтельствуетъ самъ переводчикъ, "подвергалось провѣркѣ и переработкѣ, причемъ иногда старый текстъ выбрасывался цѣлыми страницами и замѣнялся новымъ, чтобы по мѣрѣ силъ и возможности усовершенствовать переводъ".
Въ 1914 г. вышло въ свѣтъ 11-е изданiе "Фауста“ съ обширнымъ "Комментарiемъ и примѣчанiями" къ нему. Подъ такимъ скромнымъ заглавiемъ скрывается цѣлая книга, трудъ всей сознательной жизни Н. А., содержащая въ себѣ изслѣдованiе "Фауста“ — разсмотрѣнiе возникновенiя и развитiя фабулы и самаго произведенiя, критическiй обзоръ соотвѣтствующей литературы и собственные взгляды автора комментарiя на идею этой поэмы. Характерной чертой толкованiя Фауста является отсутствiе со стороны комментатора всякихъ "лукавыхъ мудрствованiй" и реальный взглядъ его на изучаемый предметъ. Трудъ этотъ, выполненный со всѣми положительными качествами, присущими спецiальнымъ работамъ Н. А., по истинѣ является богатымъ вкладомъ въ исторiю всеобщей литературы. Россiйская Академiя Наукъ 19 октября 1917 года присудила Н. А. за переводъ "Фауста“ полную премiю имени А. С. Пушкина. Нелишне отмѣтить, что на конкурсѣ фигурировало 20 сочиненiй, какъ оригинальныхъ, такъ и переводныхъ. Нижеслѣдующая выдержка изъ "Отчета”, читаннаго въ указанномъ выше засѣданiи Академiи Наукъ, лучше всего характеризуетъ положительныя качества премированнаго перевода, принадлежащаго перу Н. А. "Переводъ какъ первой, такъ и второй частей "Фауста“ принадлежитъ къ числу наилучшихъ. Широкое научное образованiе дало возможность нашему переводчику проникнуть въ глубину содержанiя "Фауста", можетъ быть, болѣе, чѣмъ всякому другому. Вотъ почему онъ является едва ли не самымъ надежнымъ руководителемъ для всѣхъ тѣхъ, кто, не имѣя возможности читать великое произведенiе въ подлинникѣ, принуждены довольствоваться переводомъ. Переводчикъ такъ хорошо освоился съ трагедiей, такъ вчитался въ нее, такъ проникся ея содержанiемъ, что никогда не искажаетъ мысли автора и ея оттѣнковъ, даже тогда, когда дѣлаетъ нѣкоторыя добавленiя съ своей стороны... Переводчикъ такъ владѣетъ стихомъ, такъ умѣетъ проникнуться поэтическимъ настроенiемъ подлинника, что читатель съ живѣйшимъ удовольствиемъ воспринимаетъ содержанiе трагедiи и ея подробности. А нѣкоторыя мѣста переданы прямо превосходно".
Этотъ бѣглый очеркъ даетъ лишь слабое представленiе о кипучей дѣятельности Н. А., которой невольно поражаешься. Какъ можетъ быть столь плодовитымъ ученымъ и поэтомъ человѣкъ, у котораго немалая часть времени отнимается лекцiями, экзаменами, засѣданiями и другими прозаическими служебными обязанностями? Чувство удивленiя возрастаетъ еще болѣе, если принять во вниманiе, что Н. А. не перестаетъ заботиться и о личномъ своемъ усовершенствованiи. Совсѣмъ недавно онъ выучился шведскому языку и округлилъ знанiе англiйскаго языка, постигши разговорную и переводную формы его. Н. А. является настоящимъ полиглотомъ, ибо въ совершенствѣ владѣетъ нѣмецкимъ языкомъ, а также и французскимъ. Къ нимъ остается прибавить еще итальянскiй и древнiе языки.
Въ жизни есть разрядъ людей счастливцевъ, которымъ, вопреки пословицѣ — "подъ лежачiй камень вода не течетъ“, все само идетъ въ руки безъ особаго труда съ ихъ стороны — и довольство, и извѣстность, и почетъ. Н. А., какъ это ясно изъ предыдущаго, къ такой категорiи счастливцевъ по рожденiю не принадлежитъ. Онъ въ полномъ смыслѣ слова самъ ковалъ свою судьбу, находя поддержку въ супругѣ своей Евгенiи Ивановнѣ, которую онъ въ посвященiи ей перевода Липинера "Освобожденный Прометей" называетъ "вѣрной союзницей въ жизненной борьбѣ“.
Почетная извѣстность, прiобрѣтенная имъ въ наукѣ и въ литературѣ, является должным возмездiемъ за его классическую трудоспособность, сопряженную съ искренней любовью къ дѣлу, и за таланты, которые онъ не зарылъ въ землю, но добросовѣстно прiумножилъ.
Личныя качества Н. А. опредѣляются его глубокой интеллигентностью. Онъ чуждъ всякой житейской суетности. Скромный по природѣ, онъ не только не искалъ отличiй, наградъ, чиновъ, но искренно тяготился, когда таковые сами къ нему приходили въ достаточномъ изобилiи. Къ этимъ качествамъ необходимо прибавить душевную доброту и готовность всегда оказать посильную помощь.
Единственное желанiе Н. А. — это имѣть возможность жить въ совершенно культурныхъ условiяхъ и спокойно заниматься горячо любимой имъ наукой, ибо таковое занятiе у него неразрывно связано съ самымъ существованиемъ. Извѣстный афоризмъ — не жизнь для науки, a наука для жизни — къ Н. А. не приложимъ. Для него наука — это жизнь.
Лучшее пожеланiе, которое мы можемъ высказать Н. А. въ день его шестидесятилѣтiя, это дождаться скорѣе безъ ущерба для своихъ физическихъ и нравственныхъ силъ установленiя нормальной жизни. Наука тогда опять займетъ подобающее ей мѣсто и вѣрные служители ея опять получатъ возможность отдаться своему призванiю, а не тратить энергiю на преодолѣнiе столь обильныхъ теперь житейскихъ невзгодъ.
1) Въ декабрьскомъ номерѣ "Природы" за 1914 г. была помѣщена статья Н. А. "Жизнь тлей и значенiе ихъ въ бiологiи", почти половина которой посвящена хермесамъ.
(стр. 326.)