А. Н. Ковалев.
Половина всего времени широковещания приходится на художественную работу. Однако, качество этой части вещания далеко не соответствует ее количественному значению.
В прошлый раз 1) мы отметили почти полное отсутствие плановости и системы в широковещании. То же самое надо сказать и о художественном радиовещании. Случайность и хаотичность программ художественного вещания — один из основных его пороков. Тов. Пикель правильно отметил, что в репертуаре художественного радиовещания по его социальной значимости какой-то сплошной винегрет.
«От «Буденного» до немецкого монархического марша, от поэзии Безыменского до Есенина, от сатирических басен Демьяна Бедного до антисемитских анекдотов, от музыкальных классиков до пошлого цыганского и мещанского романса, от «Бориса Годунова» до «Ромео и Джульетта», от «Красного пламени» и «Замучен тяжелой неволей» до «Кирпичиков». (Пикель. «Культура и революция» № 10).
Уровень идеологической выдержанности художественного радиовещания крайне невысок. А между тем эта часть работы занимает половину всего времени широковещания; в среднем около 4 часов ежедневно многотысячная аудитория радиослушателей «воспитывается» «Радиопередачей» через художественное радиовещание. Здесь все обязывает к тому, чтобы дать по радио: 1) здоровый, веселый и разумный отдых, 2) не засорять головы массового радиослушателя всякой завалью и рухлядью, а иногда и прямо идеологически вредным репертуаром, 3) воспитывать художественные вкусы радиослушателя, приобщая его к лучшим произведениям искусства, и политически и культурно перевоспитывать его в нужном нам направлении. Это — почти минимум, выполнение которого обязательно теперь же, если мы хотим серьезно осуществлять лозунг «искусство трудящимся массам». Данный репертуар художественного радиовещания для этих целей не годится.
На частушках: «Ох, Коля, грудь больно» массы не воспитаешь, и на балалайке с гармошкой художественных вкусов не разовьешь.
А ведь именно этим заполнен репертуар массовых концертов по радио, и на этот репертуар взята установка.
На диспуте «о целях и задачах радиовещания» в январе этого года руководитель художественного отдела «Радиопередачи» т. Ардатов, — отвечая В. И. Блюму, сказавшему, что надо иметь в виду и то, что нас слушает Европа, — произнес также замечательные слова: «Он (Блюм) говорил об идеологии и договорился до того, что мы даем гармошку и балалайку. С высоты наших 4-х букв — СССР — наплевать нам на всю Европу. Это наше, советское искусство, и мы предпочитаем его той виолончели, о которой мы имеем тысячи писем, что крестьяне ее в глаза не видали и не знают, что за «скрипица» пиликает. Давая в радиопередаче не только балалайку, не только мандалину, не только рожок, мы будем давать самый простой инструмент, от которого в ужас придет Европа — мы дадим и даем свист под художественный аккомпанимент, свист, который звучит великолепно».
Определенная доля народного репертуара в художественном радиовещании, конечно, должна быть. Но эта доля должна находиться в нормальном пропорциональном отношении к остальной более высокой части художественного вещания. Мы не должны плестись в хвосте художественных вкусов и настроений массы радиослушателей, а должны поднимать эти вкусы на более высокую ступень художественно-ценной и близкой нам музыки. Кстати, здесь заметим и по поводу «Европы». Наплевательское отношение здесь совсем не к месту. Надо в какой-то мере все же считаться с тем, что рабочие Европы о Советском Союзе будут судить и по нашим концертам и др. радиопередачам, которые они слушают.
Вот что пишет один эсперантист из Франции: «Вы воображаете ту радость иностранных товарищей, когда им удается поймать московскую волну и благодаря ей чувствовать себя в пролетарском мире. Однако, у нас есть одно огорчение — Москва не передавала «Интернационала», когда же мы услышим его — пролетарский гимн»? «Необходимо — предлагает автор письма — время от времени передавать международные концерты из революционных песен разных стран и также международные вечера с эксперанто-докладами и, конечно, на национальных языках».
Вот над чем надо подумать, т. Ардатов, а не плеваться с высоты собственной ограниченности!
Надо реализовывать лозунг: «радио не имеет границ».
Хвостистское приспосабливание к художественным вкусам крестьянской массы радиослушателей вредно еще и тем, что оно заслоняет основную группу слушателей — рабочих и культурно выросшую рабочую аудиторию, такие передачи тянут назад или, в худшем случае, отбивают охоту к радиослушанию.
Пора перестать относиться к рабочему слушателю и к его художественным вкусам с высот культурного интеллигента. То, что культурные запросы и художественные вкусы рабочих за последнее время значительно выросли, неоднократно констатировалось и по линии театра, и по линии кино. Успех таких радиопередач, как радио-пьеса — «Путь Октября», литературно-художественные альманахи, наконец, возьмите исключительный успех концерта Персимфанса у рабочих Орехово-Зуева. И здесь в области музыки, и серьезной музыки, отмечалось глубокое понимание рабочим созвучной ему по настроениям музыки.
Вот это обстоятельство не всегда учитывается товарищами, строящими художественную программу по радио. При правильном понимании художественных интересов рабочего радиослушателя, и при умелой подаче материала, можно развернуть большую художественно-воспитательную и культурную работу.
Мы подчеркнули: «при умелой подаче» — не спроста. Возьмем, например, музыкальные пояснения, пояснения к концертам, операм и пр. музыкальным номерам; они поставлены не совсем удачно. Как правило, в них совершенно отсутствует материалистический подход к объяснению данной музыки, ее корней, ее сущности. В лучшем случае эти пояснения сводятся к сухим профессорским пояснениям о музыкальных и художественных достоинствах исполняемой вещи, совершенно замалчивая классовую сущность ее, и чаще классовая сущность данной вещи подается подкрашенной в красный цвет, не считаясь с тем, есть хоть какие-нибудь к тому основания или нет. Не всегда благополучно обстоит дело и по другим видам радиопередач.
Сошлемся еще раз на пример Пикеля, он пишет:
«В воскресные дни станция имени Коминтерна передает для пионеров обширную радиоповесть «Приключения пионерки Таси». Авторы задались целью на приключенческой, увлекательной канве дать возможность пионерам познакомиться с бытом, культурой и географией народностей, населяющих Советский Союз. Мысль сама по себе весьма удачна, но словесное, текстовое оформление ее крайне слабо.
К чему сводится эта панорама народов СССР? К пляскам, песням и шовинистическим анекдотам о нацменьшинствах. Возьмем, для примера, седьмую главу: поездка Таси в Сухум. Какие полезные сведения из этой главы почерпнет наш пионер? Оказывается, авторы «Приключений Таси» открыли какую-то особую народность: это — кавказцы (?!) Что о них следует знать? Последние хорошо сложены, носят черкески, пушистые папахи, кинжалы, серебрянные пояса, у них гордые орлиные глаза, «носы с неделю ростом» (о своеобразии кавказского носа упоминается в этой главе несколько раз), едят фисташки и поют «Нико, Нико - разбойнико» и «Шамиля». И все. К чему же свелась вся глава этой повести? «Кавказцы — поют, Тася попадает к рабочим, — те только и делают, что поют, пионеры — поют, актеры, с которыми едет Тася, поют».
Совершенно правильный вывод делает отсюда т. Пикель: «Эта «певучесть» тасиных приключений, повидимому, объясняется тем, что руководители передачи считают пионерских ребят настолько легкомысленными, что без музыки и плясок они не способны к восприятию серьезного материала. Ошибаетесь. Наша пионерия куда положительней».
Никто, конечно, не будет отрицать необходимость устраивать легкие передачи. Передачи, за которыми радиослушатель отдохнул бы, посмеялся и вообще культурно провел вечерний отдых. Такие передачи устраиваются, но... как далеки они и от здорового юмора. и от сатиры, да и вообще от культурного вечера.
Хорошо еще, что вся беда такого вечера ограничивается тем, что юмор не смешон, а сатира беззуба, ну, скажем, вроде затасканных, как старая галоша, рассказов Кригер на вечере 4 июня. А то ведь лезет по радио всякая мерзость, пошлость, похабщина.
Однажды четверо рабочих прислали письмо в «Радиопередачу»: «Хотели, — пишут они, — мы пойти в пивную, но услышали ваш «вечер юмора» и решили в пивную не итти».
Поняли в «Радиопередаче» злую сатиру, или нет, не знаю. Отдельных фактов головотяпства, выбрасывания в эфир не проверенного материала можно привести достаточное количество.
А от того, как — в каком освещении и с каким содержанием — мы будем давать тот или иной материал по радио, зависит, будет ли радио служить нам орудием в организации слушателя в нужном пролетариату направлении, или оно будет сеятелем невежества, обывательщины и мещанства. То, что мы имеем в художественном радиовещании теперь, требует решительного исправления по линии социальной значимости материала и по линии изгнания из радиовещания халтуры, пошлости и обывательщины.
С другой стороны, многотысячная аудитория радиослушателей должна слушать лучшие квалифицированные художественные силы столицы.
Вместо учеников музыкальных техникумов место у микрофона должны занять все заслуженные и народные артисты республики.
Мы располагаем сравнительно скудными данными о состоянии радиовещания на периферии, все же общее заключение можно вывести, и оно не в пользу радиовещания.
Широковещание на местах влачит просто жалкое существование. Все же о нем приходится говорить, поскольку станции существуют и широковещают.
Надо, конечно, заранее оговориться, что отсутствие средств, сил и слабое партийное руководство ставят местное широковещание в сугубо тяжелое положение.
В некоторых местах оно положительно таково, что пользы было бы больше, если бы радиовещательных станций в этих местах совсем не было. Радиослушатели мученически приемлют местные передачи в надежде, что не все же время так будет.
Показательным для местного вещания является отношение ответственных работников и организаций к этому делу. На местах на радио еще до сего времени смотрят, как на нечто десятистепенное, не стоящее внимания. К радио относятся, в лучшем случае — «спустя рукава», а иногда и просто пренебрежительно. Что же удивительного после этого в том, что ответственные политические и др. доклады делаются местными специалистами без всякого предварительного и последовательного контроля со стороны партийных организаций, а иногда и органов Главлита.
Что удивительного после этого в том, что, напр., с Краснодарской станции в порядке цикла дают такие доклады: «Отчего происходят карлики и великаны», «Загадка сна», «Смысл любви», «Нормы счастливого брака», «Броунсекаровская жидкость», «Одинаковы ли химически мужчина и женщина».
С Нижегородской станции втечение двух месяцев одиннадцать раз был передан один и тот же доклад о бешенстве. Ну как тут не взбесишься?
Инструктор «Радиопередачи», обследовавший в 1928 г. Вологодскую радиостанцию, пишет:
«Если, вопреки здравому смыслу, радиовещание в Вологодской губ. будет существовать, то совершенно очевидно, при этих возможностях оно не только будет влачить жалкое существование и не только не сможет хоть в самой минимальной степени обслужить культурные интересы своей губернии, но будет продолжать свою роль назойливо мешающего элемента, раздражающего только массы радиослушателей».
О Северном Кавказе и Закавказьи тот же инструктор пишет:
«Интересы национальных меньшинств обслуживаются чрезвычайно слабо. Так, в Северо-Кавказский край входит ряд национальных областей с большим количеством компактного населения: Карачи, Чечня, Осетия, Ингушетия, Кабардино-Балкарская область. В пределах Азербайджана есть области и уезды, сплошь населенные армянским крестьянством. В Армении ряд районов исключительно мусульманских. И нигде в этих перечисленных районах широковещание даже частично не ведется на языках национальных меньшинств. (Подчеркнуто нами А. К.)
Основные формы массовой политической работы по радио — радиогазеты поставлены совершенно неудовлетворительно. Подавляющее большинство их (а их около 80) целиком дублируют местные печатные органы. Просто местная газета передается по радио. Никакой общественной базы, в виде сети своих рабселькоров, они не имеют. Судя по материалам этих газет видно, что достаточно грамотных и ответственных редакционных работников почти нигде нет в радиогазетах.
О художественном радиовещании на местах и говорить не приходится. Всем известна крайняя бедность провинции приличными художественными силами. Опять-таки эта часть вещания требует значительных средств. В результате сплошь и рядом вся художественная работа по радио сводится к тому, что перед микрофоном выступает местный гармонист — любимец пивной публики — или мандолинист. Для разнообразия иногда выступает эстрадник из местной пивной.
Таково примерно содержание местного широковещания. Техника радиовещания также оставляет желать очень много лучшего. Все это заставляет серьезно и срочно подумать над тем, как поставить радиовещание на местах таким образом, чтобы оно действительно служило тем задачам, которые стоят перед радио в Советском Союзе.
Вопросы улучшения дела радио стоят на обсуждении руководящих органов партии. Это дает основание полагать, что по основным линиям радиодела — строительство, производство, торговля, — будут даны решительные директивы к упорядочению и улучшению радиодела. По вопросам внутреннего содержания радиовещания необходимо:
Первое. Всю основную массовую политическую агитацию и пропаганду по радио сосредоточить по линии радиогазет. Последние, особенно на местах, должны быть укреплены кадром ответственных редакционных работников и денежными средствами.
Второе. Партийные комитеты должны серьезно взяться за руководство радиоделом.
Третье. Местное радиовещание должно строиться таким образом, чтобы оно давало максимум возможности слушателям принимать работу центральных станций. Трансляция центральных станций должна занять большое место в работе местных станций.
В остальном местное радиовещание должно строиться на основе приближения радиопередач к практическим запросам местных радиослушателей.
Четвертое. Радио должно быть всемерно поставлено на службу практическим задачам общеобразовательной и самообразовательной работы.
Пятое. Надо наладить работу по обслуживанию радиопередачами нацменьшинств. Должна быть введена практика взаимных трансляций станций нац. республик.
Шестое. Содержание радиовещания должно быть поставлено под стеклянный колпак советской общественности. К вопросам радиовещания надо привлечь внимание печати и критики.
Седьмое. ОДР должно ближе стать к практической работе по радиовещанию. Оно должно стать на деле органом массового рабочего контроля над всей системой и практикой радиофикации СССР.
Восьмое. Радиовещательные организации должны систематизировать свою работу и усилить плановость в деле радиовещания. Слушатель должен твердо и заранее знать, где, когда и какая будет радиопередача.
Девятое. Должна быть создана газета для радиослушателя, которая стала бы основным органом по обсуждению всех общих и принципиальных вопросов радиовещания и радиослушания.
1) См. "Р. В." № 13.
(назад)
2) Речь будет итти о местных станциях, исключая Харьков, Ленинград и Тифлис. Работа этих станций требует более тщательного ознакомления с ней.
(назад)