Трудно дать себѣ ясный отчеть въ томъ, что́ именно заставляетъ васъ чувствовать переѣздъ изъ одной германской территорiи на другую. Вы слышите тотъ же нѣмецкiй языкъ, съ небольшимъ измѣненiемъ въ говорѣ, природа и одежда жителей все тѣ же, линiя желѣзной дороги тянется не прерываясь, а между тѣмъ, на первой же станцiи вы замѣчаете, что перешли въ общество людей съ иными интересами, что вокругъ васъ рѣшаются иные вопросы; словно въ воздухѣ носятся нацiональные цвѣта новаго государства.
Въ первомъ же баварскомъ городѣ — прежде чѣмъ мнѣ пришлось расплачиваться гульденами вмѣсто талеровъ и пить настоящее пиво баварское — я почувствовалъ, что мирная Саксонiя осталась назади, что я вступилъ въ одно изъ южно-германскихъ государствъ. «Гарлесъ, Фурреръ, оберконсисторiумъ, ультрамонтаны» — эти слова безпрерывно встрѣчаются на столбцахъ мѣстныхъ газетъ. Въ поясненiе ихъ полагаю необходимымъ сказать нѣсколько словъ о современныхъ вопросахъ Баварiи, которые не лишены интереса всеобщаго.
Ver rongeur всѣхъ южно-германскихъ государствъ въ настоящее время составляетъ вопросъ религiозный. Въ Баварiи, по мѣрѣ того, какъ вы подвигаетесь черезъ протестантскую сѣверо-восточную Франконiю ближе къ югу, къ центру католицизма, вы замѣчаете, ка́къ постепенно усиливается антагонизмъ между двумя партiями. Въ Мюнхенѣ, по его правительственному и географическому положенiю, этотъ антагонизмъ достигаетъ крайней степени напряженiя и высказывается особенно рѣзко. Новый конкордатъ — вотъ что́ занимаетъ Баварiю. Она стоитъ на очереди; стремленiе католицизма — освободить церковь отъ влiянiя государства и дать духовенству право вмѣшательства въ дѣла государственныя — имѣло успѣхъ въ сосѣдней Австрiи и теперь переноситъ театръ борьбы на баварскую почву. «Австрiя оказала плохую услугу и себѣ, и своимъ сосѣдямъ, справедливо говорятъ Нѣмцы. Конкордатъ папы съ королемъ баварскимъ, заключенный въ 1817 году, который прежде казался совершенно достаточнымъ, въ настоящее время не удовлетворяетъ желанiямъ многихъ. Если папа въ своей аллокуцiи 16-го декабря 1856 называетъ вѣротерпимость, введенную въ Мексикѣ, бѣдствiемъ для церкви, то все католическое духовенство смотритъ на вопросъ тѣми же глазами. Съ 1855 года оно ободрилось въ Баварiи; усердные поборники католицизма, какъ всегда бываетъ въ подобныхъ случаяхъ, зашли слишкомъ далеко, такъ что даже аугсбургскiй епископъ не разъ долженъ былъ умѣрять ихъ рвенiе, и въ своемъ посланiи безпрерывно прибавляетъ: Für das Konkordat — das ganze Konkordat — nichts ais das Konkordat, разумѣя подъ этимъ соглашенiе 1817 года. Въ этомъ направленiи дѣйствуетъ и Allgemeine Zeitung, органъ умѣренныхъ католиковъ, пользующiйся общимъ уваженiемъ въ Германiи.
Но далеко не всѣ слѣдуютъ направленiю аугсбургскаго епископа и аугсбургской газеты. Въ Мюнхенѣ, напротивъ, необыкновенно сильна партiя ультрамонтановъ, имѣющихъ свой органъ: Historishpolitische Blätter. Трудно вообразить себѣ, съ какою страстью, съ какимъ отсутствiемъ приличiя составляются статьи этого журнала о протестантахъ; такъ подъ рубрикою «Новѣйшая исторiя протестантизма» помѣщенъ былъ рядъ извѣстiй о Мормонахъ, наполненный самыми нелѣпыми подробностями; мысль объ основанiи исключительно-католическаго университета была поддерживаема этимъ журналомъ; въ дѣлѣ бельгiйскаго профессора Лорана онъ стоялъ, конечно, на сторонѣ обвинителей. Понятно, что такiя притязанiя католическаго духовенства и его поборниковъ должны были возбудить всеобщiя опасенiя: съ ними связано вмѣшательство въ преподаванiе наукъ и въ ценсуру книгъ, слѣдовательно ограниченiе самыхъ драгоцѣнныхъ и насущныхъ правъ гражданъ.
Въ виду такой опасности, протестанты баварскiе почувствовали потребность болѣе тѣснаго сближенiя между собою. Они нашли сильнаго поборника и представителя въ лицѣ Гарлеса (Harless), предсѣдателя мюнхенскаго оберконсисторiума. Это — человѣкъ съ чрезвычайною энергiею, съ непоколебимымъ характеромъ, умѣвшiй снискать довѣрiе всѣхъ протестантовъ.
Тогда какъ ультрамонтаны проповѣдуютъ полную независимость церкви отъ государства, — ученiе протестантовъ исходитъ отъ другаго основнаго начала:они разсматриваютъ церковь, какъ одно изъ обществъ (gesellschaftlicher Kreis), подчиненныхъ государству. Напоръ снаружи, со стороны католиковъ, скрѣпилъ это общество въ Баварiи; внѣшняя опасность заставила протестантовъ тѣснѣе примкнуть къ государству. Постановленiя дрезденскаго синода 1853 и 1855 года о правѣ надзора пасторовъ за поведенiемъ прихожанъ и о личной, отдѣльной исповѣди были утверждены королемъ Максимилiаномъ II, и получили силу закона. Некоторые протестанты считали эти нововведенiя противными догмѣ ихъ религiи; Гарлесъ въ искусно написанномъ адрессѣ (Ansprache des königlichen bayerischen Ober-Consistoriums, Nürnberg, 1856) убѣдилъ своихъ единовѣрцевъ подчиниться такимъ правиламъ и доказалъ ихъ согласiе съ основнымъ ученiемъ Лютера. Личная исповѣдь не есть обязательная, она оставлена на произволъ каждаго; въ отличiе отъ католическаго обряда тайной исповѣди у протестантовъ прихожанинъ прямо говоритъ о своихъ грѣхахъ пастору, но не имѣетъ нужды открывать всѣ грѣхи. «Оберконсисторiя — говоритъ Гарлесъ — убѣждена въ томь, что частная исповѣдь не есть предписанiе божественное, а потому свободна; но церковь обязана заботиться, чтобы каждый могъ пользоваться ею свободно, какъ благодѣянiемъ.» Протестанты не ограничились этимъ; они представили министерству проекть новаго устройства, по которому пасторы получаютъ еще болѣе правъ въ отношенiи къ kirchliche Zucht; такъ они наблюдаютъ за нравственностью прихожанъ, также за дѣвственностью вступающихъ въ бракъ и пр. (Неимѣющiя послѣдняго качества лишаются названiя Fräulein въ брачномъ актѣ, — то же введено недавно и въ Пруссiи.)
Такимъ образомъ, различныя направленiя обозначились ясно: ультрамонтаны опираются на власть папы и на Австрiю, протестанты на государственное начало, умѣренные католики стараются поддержать конкордатъ 1817 года. Трудно рѣшить, будетъ ли новое соглашенiе съ папою повторенiемъ прежняго, или составится по образцу австрiйскаго конкордата; должно надѣяться, что примѣръ Австрiи послужитъ предостереженiемъ Баварiи; она найдетъ поддержку въ южно-германскихъ государствахъ и въ этомъ вопросѣ, какъ находила ее во всѣхъ другихъ; успѣхъ Баварiи будетъ успѣхомъ для всѣхъ государствъ, въ которыхъ значительно католическое народонаселенiе; на нихъ отразится въ сильной степени исходъ дѣла.
Обращаясь къ настоящей борьбѣ партiй, нельзя не отдать справедливости той умѣренности, съ какою дѣйствуютъ протестанты; тогда какъ ультрамонтаны не жалѣютъ оскорбительныхъ выраженiй, не щадятъ личности своихъ противниковъ, подвергаютъ осмѣянiю самыя священныя ихъ вѣрованiя, — протестанты съ благороднымъ спокойствiемъ, съ увѣренностью въ правотѣ дѣла, защищаютъ вѣротерпимость и оправдываются въ обвиненiяхъ, взводимыхъ на нихъ. Въ этомъ направленiи издается въ Нёрдлингенѣ безсрочный журналъ «Fliegende Blätter aus Bayern», единственный органъ баварскихъ протестантовъ. Редакцiю его приписываютъ доктору Братеру, прiобрѣвшему извѣстность нѣкоторыми политическими статьями, — и на основанiи положительныхъ данныхъ я могу подтвердить эту догадку. До сихъ поръ вышелъ въ свѣтъ только одинъ нумеръ новаго журнала, въ опроверженiе статей ультрамонтановъ противъ университета.
Вопросъ религiозный такъ глубоко проникаетъ теперь въ баварскую жизнь, что ставитъ отчасти во враждебное положенiе даже тѣхъ людей, которые по призванiю своему должны бы находиться въ тѣсной дружбѣ. Это всего замѣтнѣе въ Мюнхенѣ; въ другихъ городахъ или католическое или протестантское исповѣданiе имѣютъ слишкомъ значительный перевѣсъ, который не допускаетъ возможности столкновенiй. Оба вѣроисповѣданiя раздѣлены, такъ-сказать, географически: католики живутъ въ собственной Баварiи и Франконiи (Бамбергъ, Вюрцбургъ), протестанты — въ Пфальцѣ и сѣверовосточной Франконiи; эта послѣдняя — бывшее маркграфство Бранденбургъ-Байрейтское — присоединена къ Баварiи только пятьдесятъ лѣтъ тому назадъ. Численный перевѣсъ замѣтно склоняется на сторону католиковъ: при 4,540,000 жителей въ Баварiи, протестантовъ не болѣе 1,255,000. Король исповѣданiя католическаго, но королева de jure должна быть необходимо протестантка; изъ трехъ баварскихъ университетовъ, мюнхенскiй и вюрцбургскiй — католическiе, эрлангенскiй — протестантскiй. Слѣдовательно, вездѣ раздѣленiе, вопросъ, вездѣ необходимо юридически опредѣлить отношенiе обеихъ сторонъ.
Король дѣлаетъ все возможное, чтобы не показать предпочтенiя тому или другому исповѣданiю; онъ приглашаетъ къ себѣ профессоровъ и поэтовъ, большею частiю изъ протестантовъ. Любовь къ наукамъ и искусствамъ наслѣдована королемъ отъ отца, который сдѣлалъ изъ Мюнхена новыя Аѳины, и теперь, отказавшись отъ престола, любуется собственнымъ произведенiемъ (а иногда отъ скуки составляетъ оппозицiю своему сыну). Строгiе баварофилы подняли страшную тревогу, когда увидали въ обществѣ короля и на профессорскихъ каѳедрахъ Мюнхена протестантовъ, призванныхъ изъ другихъ германскихъ государствъ; они стали доказывать, что католичество угнетено, что нацiональности баварской грозитъ неминуемая гибель, что необходимо принять мѣры противъ такого бѣдствiя. Къ счастiю, король не обратилъ вниманiя на подобные возгласы и продолжалъ вызывать въ Мюнхенъ ученыхъ, которые составляютъ украшенiе здѣшняго университета. Таковы: Либихъ, Блунчли, Риль, Зибель, извѣстный своею исторiею французской революцiи, Боденштедть, Гейбель. Къ нимъ должно присоединить Кленце, Корнелiуса и Каульбаха, кисть и архитектурный талантъ которыхъ украсили Мюнхенъ превосходными зданiями. Все это протестанты, умѣвшiе заслужить любовь и уваженiе всѣхъ Баварцевъ.
Естественно, что въ обѣихъ палатахъ (Kammer der Reichsräthe и Kammer der Abgeordneten) преобладающiй элементъ — католическiй, потому что представители выбираются соразмѣрно съ народонаселенiемъ (по закону 4-го iюля 1848 г., одинъ представитель на каждыя 31,500 душъ). Впрочемъ вопросы, относящiеся къ духовному управленiю, не обсуждаются въ палатахъ; для католическаго духовенства учреждено два архiепископства, въ Мюнхенѣ и Бамбергѣ, и шесть епископствъ, а для протестантовъ — оберконсисторiумъ въ Мюнхенѣ, которому подчинены два консисторiума въ собственной Баварiи и потомъ самостоятельный консисторiумъ для Пфальца, учрежденный въ 1849 году въ Спейерѣ. — Палаты, въ теченiе послѣднихъ засѣданiй, были заняты предварительными работами по составленiю гражданскаго и уголовнаго кодексовъ, а потому не имѣли случая къ борьбѣ съ правительствомъ. Только бюджетъ, по обыкновенiю, возбудилъ нѣсколько горячихъ пренiй: палата представителей старалась по возможности сократить расходы — и дѣйствительно успѣла въ этомъ. Войско уменьшено на 10,000, въ сравненiи съ 1855 годомъ, и несмотря на то Баварiя имѣетъ теперь армiю въ 86,000 человѣкь.
Такая матерiяльная сила дѣлаетъ положенiе Баварiи весьма значительнымъ и даетъ ей первое мѣсто въ ряду второстепенныхъ государствъ; бамбергскiя конференцiи доказали, какое влiянiе она имѣетъ въ Германiи, а теперешнiй первый министръ фонъ-деръ-Пфордтенъ способенъ поддержать и укрѣпить такое положенiе дѣлъ.
Фонъ-деръ-Пфордтенъ началъ свое поприще съ юридической каѳедры въ вюрцбургскомъ университетѣ, гдѣ прiобрелъ извѣстность въ весьма короткое время. Но скоро вюрцбургскiй ректоръ (вѣроятно похожiй на проректора гейдельбергскаго) нашелъ направленiе молодаго профессора либеральнымъ, и фонъ-деръ-Пфордтенъ принужденъ былъ удалиться въ Лейпцигъ, гдѣ продолжалъ свои лекцiи и потомъ принималъ участiе въ либеральныхъ демонстрацiяхъ Дрездена. Въ это время, въ 1848 году, король Лудовикъ Баварскiй отказался отъ престола въ пользу своего сына Максимилiана II, и послѣднiй, желая успокоить страну, искалъ министра, выборъ котораго былъ бы одобренъ общественнымъ мнѣнiемъ. Онъ остановился на фонъ-деръ-Пфордтенѣ, который прiобрелъ уже популярность, благодаря преслѣдованiямъ со стороны вюрцбургскаго ректора. Съ профессорской каѳедры молодой ученый (ему было около 35 лѣтъ) перешелъ къ управленiю государствомъ и притомъ въ самое трудное время. Прошедшее Пфордтена ручалось за его образъ дѣйствiй; всѣ ожидали, что онъ станетъ проводить свои прежнiя убѣжденiя въ государственной практикѣ. Случилось иначе: новый министръ испугался отвѣтственности за смѣлые опыты; впечатлительный, сангвиникъ, горячо преданный своему дѣлу, онъ сдѣлался крайнимъ консерваторомъ; въ конституцiонныхъ камерахъ онъ увидалъ одну темную ихъ сторону; финансовые затрудненiя раздражали его. Пылкiй отъ природы, фонт-деръ-Пфордтенъ не умѣлъ и не хотѣлъ скрывать своего недовольства, слѣдствiемъ котораго явился разладъ между нимъ и камерами. Всякая репрессивная мѣра съ его стороны была особенно чувствительна, потому что на него возлагали много надеждъ. Отсюда обвиненiе въ безхарактерности, которое повторяется многими. Обѣ стороны были обмануты въ своихъ ожиданiяхъ: камеры требовали большаго отъ профессора-министра; фонъ-деръ-Пфордтенъ приступилъ къ дѣлу сь теоретическими понятiями, отъ которыхъ принужденъ былъ отказаться. Впрочемъ Пфордтенъ не хитрилъ и не игралъ роли; онъ прямо высказывалъ свои идеи и приводилъ ихъ въ исполненiе; не разъ онъ изъявлялъ готовность отказаться отъ власти.
Борьба съ такимъ человѣкомъ, какъ фонъ-деръ-Пфордтенъ не ведетъ къ раздраженiю; первый министръ баварскiй не способенъ къ тайнымъ косвеннымъ мѣрамъ, онъ не умѣетъ сдерживать себя, высказывается съ перваго раза. Его рѣчь отличается даже наивною искренностью; поэтому нѣтъ задушевной мысли министра, которая не была бы известна всѣмъ и не пересказывалась бы по городу. Фурреру, уполномоченному Швейцарiи, достаточно было одного свиданiя съ Пфордтеномъ, чтобы увидать ясно, что его посольство не будетъ имѣть успѣха. Первый министръ началъ горячо говорить противъ права убѣжища, которымъ въ Швейцарiи пользуются всѣ республиканцы, и доказывалъ, какъ много терпитъ отъ этого общественный порядокъ. Фурреръ замѣтилъ, что Швейцарiя равно открыта и для королей и для подданныхъ, что не разъ государи пользовались защитою нейтральной территорiи швейцарской, что въ этомъ отношенiи тѣми же правами пользуется и Англiя. «Англия! возразилъ Пфордтенъ; о, не будь она защищена отъ насъ моремъ, мы давно принудили бы ее отказаться отъ подобнаго злоупотребления!» Это «мы» повторялось многими съ особеннымъ ударенiемъ и возбуждало улыбку въ тѣхъ, кто не принадлежитъ къ баварскому племени; для Баварцевъ въ этой фразѣ нѣтъ ничего удивительнаго; «мы» и Англiя, — отчего же нѣтъ? у насъ только не достаетъ еще флота...
Какъ бы то ни было, Баварцы не могутъ забыть, что фонъ-деръ-Пфордтенъ былъ примирителемъ народа съ правительствомь въ трудную эпоху броженiя, что онъ далъ ихъ отечеству большой вѣсъ въ дѣлахъ европейскихъ, и считаютъ его человѣкомъ необходимымъ. Можетъ-быть, онъ не избѣжалъ нѣсколькихъ ошибокъ, но вообще Баварцы не могутъ жаловаться на стѣснительныя мѣры; ценсура у нихъ свободнѣе, чѣмъ во многихъ другихъ германскихъ государствахъ, общественное мнѣнiе высказывается смѣло. Такъ теперь, когда баварское правительство дозволило проходъ прусскимъ войскамъ, когда Фурреръ рѣшительно не успѣлъ въ своихъ переговорахъ, въ честь этого же Фуррера дается обѣдъ; я жилъ съ нимъ въ одной гостинницѣ и имѣлъ случай замѣтить, что его вовсе не чуждались, а за table d'hôte уполномоченный Швейцарiи былъ предметомъ общаго участiя; маленькая газета Münchener Punsch отпускаетъ неостроумныя шутки противъ правительственныхъ дѣйствiй въ интересахъ Швейцарiи — и ни разу не была задержана полицiей. «Мы сдѣлали свое дѣло, говорять Швейцарцы; мы должны были просить содѣйствiя Баварiи, хотя напередъ знали, что она откажетъ. И все-таки мы думаемъ, что войны не будеть: Наполеонь III человѣкъ послѣдовательный, онъ самъ императоръ по волѣ народа и на себѣ испыталъ, что́ значитъ право убѣжища...»
Въ театрѣ я былъ свидѣтелемъ того уваженiя и той любви, которыя возбуждаетъ къ себѣ король Максимилiанъ II. Его величество вошелъ съ королевою въ свою ложу во время представленiя оперы; всѣ, сидѣвшiе въ партерѣ, встали съ своихъ мѣстъ и привѣтствовали августѣйшее семейство.
Отъ политическихъ вопросовъ обращаюсь къ университету. Изъ здѣшнихъ профессоровъ я могу сказать нѣсколько словъ только о Блунчли, Пёцле (Pötzl) и Боденштедтѣ, съ которыми видѣлся неоднократно. Къ первымъ двумъ у меня были рекомендательныя письма отъ Роберта Моля; къ послѣднему я пришелъ въ качествѣ Москвича и вашего прiятеля.
После Либиха, Блунчли, конечно, имѣетъ наибольшее значенiе въ университетѣ; онъ пользуется расположенiемъ короля и служитъ опорою протестантовъ. Въ Мюнхенъ онъ прибылъ въ 1848 году; родомъ Швейцарецъ, онъ игралъ значительную политическую роль въ своемъ отечествѣ; какъ президентъ швейцарскаго союза, онъ на практикѣ могъ хорошо узнать союзное право, которое преподавалъ потомъ въ университетѣ цюрихскомъ. Блунчли теперь лѣтъ около 50; живые умные глаза придаютъ особенную привлекательность его лицу; онъ говоритъ громко, медленно, съ швейцарскимъ акцентомъ. Съ нетерпѣнiемъ ждалъ я случая увидать Блунчли на каѳедрѣ; на другой же день послѣ свиданiя съ нимъ, вь 8 часовъ утра я былъ въ университетѣ. Лекцiя относилась кь общему государственному праву, — именно къ представительной демократiи; въ ясныхъ чертахъ профессоръ изобразилъ сначала различiе демократiи античной и ново-европейской: тогда какъ въ первой всѣ граждане участвуютъ въ управленiи, въ послѣдней только нѣкоторые, по началу представительства. Образцами такой демократiи новаго времени служатъ Сѣверо-Американскiе Штаты и Швейцарiя; коснувшись основнаго устройства этихъ государствъ, Блунчли подвергнулъ критикѣ всеобщую подачу голосовъ и доказывалъ необходимость оцѣнки для избирателей, какъ она существуетъ для избираемыхъ. Логическая сила доказательствъ и вмѣстѣ сознанiе этой силы давали чтенiю Блунчли характеръ спокойствiя; онъ часто прибѣгалъ къ сравненiямъ, говорилъ краснорѣчиво, даже цвѣтисто, но ни разу не измѣнилъ медленнаго, ровнаго теченiя рѣчи; видно было однако жь, что предметъ, о которомъ говорилъ профессоръ, имѣлъ для него особенный интересъ, что на каѳедрѣ стоялъ бывшiй президентъ представительной демократiи. Послѣ лекцiи, Блунчли замѣтилъ мнѣ, что по теорiи наши русскiе дворянскiе выборы самые рацiональные, какiе только ему извѣстны.
По обычаю нѣмецкихъ профессоровъ, ихъ литературные труды состоятъ почти исключительно въ обрабатыванiи и изданiи лекцiй. Блунчли въ руководство студентамъ предлагаетъ свое собственное сочиненiе и теперь готовитъ второе изданiе своего Allgemeines Staatsrecht. Сверхъ того, онъ дѣятельно трудится надъ редакцiею Deutsches Staatswörterbuch; въ этомъ послѣднемъ дѣлѣ ему помогаетъ Братеръ, а въ числѣ сотрудниковъ считаются многiе профессоры Германiи, До сихъ поръ вышло девять тетрадей, въ которыхъ оканчиваются статьи на букву В; по достоинству редакцiи и статей, лексиконъ Блунчли служитъ драгоцѣннымъ пособiемъ для всѣхъ занимающихся политическими науками; его направленiе — чисто ученое; всѣ вопросы разсматриваются съ точки зрѣнiя научной, спокойно и безпристрастно.
Профессоръ Пёцль, кромѣ международнаго права, занимаетъ каѳедру баварскаго государственнаго права, и всѣ его литературные труды относились къ послѣднему. Впрочемъ, имъ сдѣлано большое собранiе трактатовъ и другихъ актовъ, открытыхъ ему правительствомъ баварскимъ, и по этому матерiялу Пёцль думаетъ обработать сочиненiе о международныхъ отношенiяхъ Баварiи. Лекцiи Пёцля отличаются прекраснымъ изложенiемъ. Вообще у насъ, какъ мнѣ кажется, имѣютъ превратное понятiе о манерѣ чтенiя нѣмецкихъ профессоровъ, полагая, что они строго придерживаются своихъ тетрадей и придаютъ слишкомъ сухую форму преподаванiю. Ничего подобнаго я не встрѣчалъ у профессоровъ-юристовъ, за лекцiями которыхъ слѣдилъ постоянно; мнѣ случалось присутствовать на лекцiяхъ чисто-импровизованныхъ; профессоръ рѣдко обращается къ тетради и употребляетъ живую, разговорную рѣчь. «Надо учиться говорить и писать у Французовъ» — говорятъ Нѣмцы; «только люди отсталые пишутъ такъ, что ихъ никто не понимаетъ, а говорятъ такъ, что ихъ никто не хочетъ слушать.» Число такихъ отсталыхъ уменьшается быстро.
Боденштедть продожаетъ знакомить германскую публику съ русскими поэтами; въ послѣднее время, то-есть послѣ перевода Онѣгина, онъ перевелъ пять стихотворенiй Кольцова. Не знаю, извѣстны ли вамъ эти переводы; прилагаю одно стихотворенiе: «Ну, тащися, сивка».
Frisch voran, mein Gäulchen! Wenn das Tagwerk fertig, Rein'gen wir das Eisen Von der feuchten Erde. |
Glübend schon am Himmel Glänzt die Morgenröthe — Aus dem dunkeln Walde Steigt die helle Sonne. |
Frisch voran, mein Gäulchen! Bis das Feld gepflügt ist! Bin mit dir, mein Gäulchen, Herr zugleich und Diener. |
Munter, unverdrossen Führ' ich Pflug und Egge, Und das Feld besa' ich, Fabre heim die Ernte. |
Frühlich blickt mein Auge Hin auf Tenn' und Schober, Rüstig helf' ich dreschen Und die Schaufel schwingen. |
Frisch voran! hald wird das Ackerland bestellt sein, Und die heil'ge Wiege Für die Saat bereitet. |
Wo sie tränkt und nährt die Feuchte Mutter Erde; Grün enteteigt's dem Boden — Frisch voran, mein Gäulchen. |
Grün entsteigt dem Boden Und es wächst, treibt Aehren, Und es reift und thürmt sich Rings zu golden Garben. |
Bald blitzt hier die Sichel, Bald erklingt die Sense; Süss wird uns die Ruhe Auf den schweren Garben. |
Frisch voran, mein Gäulchen! Hafer zur Genüge Geb' ich dir, und Wasser Aus der frischen Quelle! |
Pflügend, säend bet' ich: Herr, gieb Deinen Segen! Lass mein Korn gedeihen, Meinen einz'gen Reichthum. |
| 1856. |
Къ сожалѣнiю, у Боденштедта не достаетъ русскихъ книгъ и журналовъ, такъ что ему
неизвѣстны новыя русскiя произведенiя; Кольцова онъ перевелъ по хрестоматiи г. Галахова, изданiя 1843 года.
Передаю вамъ его усердную просьбу — присылать ему «Русскiй Вѣствикъ» и нѣкоторыя изъ новыхъ книгь чрезъ
лейпцигскаго книгопродавца Брокгауза; онъ надѣется, что вы поможете ему въ дѣлѣ знакомства Германiи съ
нашею литературою (1). Переводы Боденштедта оцѣнены
всѣми по достоинству; что́ же касается до его собственныхъ произведенiй, въ которыхъ онъ представляетъ
русскую жизнь, то мнѣ они нравятся гораздо менѣе. Таковы: драма «Дмитрiй Самозванецъ» и новая, еще
неоконченная поэма «Андрей и Марѳа». Авторъ былъ такъ добръ, что прочелъ мнѣ нѣкоторыя мѣста изъ
нея. Поэма написана размѣромъ Спенсера, слѣдовательно представляла огромныя трудности въ механизмѣ
стиха, и, можетъ-быть, понравится Нѣмцамъ; для насъ она теряетъ много черезъ отсутствiе нацiональнаго колорита.
Содержанiе взято изъ эпохи царя Ивана IV: новгородскiй купецъ Андрей находился въ Германiи во время страшнаго
истребленiя Новгородцевъ, и тѣмъ спасся отъ смерти; по возвращенiи онъ находитъ опустѣвшiй городъ, — но
семейство любимой имъ дѣвушки Марѳы осталось въ живыхъ, и бракъ, о которомъ Андрей мечталъ такъ долго,
близокъ къ осуществленiю. Весь Новгородъ готовъ принять участiе въ его радости, — какъ въ это самое время приходитъ
указъ о представленiи молодыхъ дѣвушекъ на смотръ въ Москву для избранiя невѣсты царю. Марѳа въ
числѣ ихъ. По всѣмъ вѣроятiямъ, выборъ падетъ на нее; она молится объ избавленiи отъ такого жребiя, —
и умираетъ во время молитвы; Андрей уѣзжаетъ въ Германiю. Вотъ общее содержанiе поэмы; безспорно, его можно бы
наполнить характеристическими подробностями, — но я имѣю поводъ сомнѣваться, чтобы иностранецъ такъ хорошо
зналъ древнюю русскую жизнь, чтобы могъ представить ее поэтически; у Боденштедта выходитъ лирическая поэма, въ которой
русскiя имена являются случайностью. Пришлите ему лучше стихотворенiя нашихъ поэтовъ: пусть онъ передаетъ ихъ своимъ
прекраснымь стихомъ. Что́ касается до чисто-нѣмецкихъ сочиненiй Боденштедта, то они имѣютъ большой
успѣхъ и переведены на англiйскiй языкъ. Фрейтагъ, Риль и Боденштедтъ читаются наиболѣе.
Въ настоящее время Боденштедтъ занятъ еще другою работою. Нѣсколько профессоровъ здѣшнихъ
собираются у Либиха, и въ залѣ лабораторiи читаютъ публичныя лекцiи, къ которымъ по билетамъ допускаются всѣ
желающiе; въ нѣсколько дней всѣ билеты — они безплатны — были разобраны. Боденштедтъ избралъ предметомъ
своей литературной бесѣды «Московскiй Кремль», и теперь читаетъ о Кремлѣ все, что́ можетъ найдти въ
иностранныхъ газетахъ и въ своей бѣдной русской библiотекѣ. Кажется, очередь Боденштедта наступитъ въ
февралѣ, и лекцiя его, вѣроятно, будетъ напечатана въ Allgemeine Zeitung. Вообще, публичныя лекцiи теперь въ
большомъ ходу въ Германiи; въ рѣдкомъ университетскомъ городѣ не было ихъ въ настоящую зиму; онѣ
пользовались различнымъ успѣхомъ, но въ слушателяхъ никогда не было недостатка. Само собою разумѣется,
что профессоры должны были читать особенно популярно для разнообразной публики, которая собирается къ нимъ, — и
здѣсъ опять подтвержденiе того, что сухость не есть отличительная черта ихъ лекцiй.
Въ мюнхенскомъ университетѣ, 3-го января, мнѣ случилось въ первый разъ въ Германiи
присутствовать при защищенiи диссертацiй. Въ одинъ день было двѣ промоцiи на степень доктора обоихъ правъ.
Торжественность формъ диспута имѣла въ себѣ что-то внушающее уваженiе. Двухъ-ярусная каѳедра и около
нея столъ ректора драпированы матерiей нацiональныхъ баварскихъ цвѣтовь — бѣлаго съ синимъ. Квесторъ и
секретарь внесли университетскiе жезлы; докторанты были во фракахъ, но при шпагахъ; ректоръ въ темномалиновой мантiи, съ
золотою цѣпью на шеѣ; профессоры въ красныхъ суконныхъ мантiяхъ, съ черными воротниками и въ бѣлыхъ
нагрудникахъ; этотъ костюмъ шелъ только нѣкоторымъ лицамъ, окаймленнымъ густою бородою. Деканъ, стоя на верхнемъ
ярусѣ каѳедры, прочелъ вкратцѣ бiографiю докторантовъ, которые вслѣдъ за тѣмъ читали свои
quaestiones inaugurales — родъ небольшихъ разсужденiй. Оба диспута, равно какъ и чтенiе, происходили на нѣмецкомъ
языкѣ и вмѣстѣ продолжались не болѣе двухъ часовъ. Съ полнымъ безпристрастiемъ должно сказать,
что наши московскiе диспуты гораздо живѣе и одушевленнѣе: здесь докторанты не защищались, а только
выслушивали замѣчанiя профессоровъ. Возраженiя ограничивались однимъ тезисомъ, такъ что собственно-диспутъ длился
не болѣе 20-ти минуть; докторанты отговаривались неточностью выраженiй, — и легко могли это дѣлать при
отсутствiи печатной диссертацiи.
По числу студентовъ, мюнхенскiй университетъ занимаетъ первое мѣсто въ Германiи послѣ
берлинскаго; въ немъ 1450 студентовъ. Я уже упомянулъ о томъ неудовольствiи, которое возбудилъ въ баварскихъ
ультрамонтанахъ призывъ «иностранцевъ» въ университетъ мюнхенскiй. Либихъ, Блунчли и Зибель имѣютъ ординарныя
каѳедры; Риль (съ титуломъ Prof. honor.) причисленъ къ камеральному факультету, гдѣ преподаетъ
Culturgeschichte dec Mittelalters; Боденштедту данъ тотъ же титулъ и каѳедра славянскихъ древностей; въ
настоящемъ семестрѣ онъ читаетъ «Слово о Полку Игоревѣ», по лейпцигскому изданiю 1856 года. Члены
университета, конечно, не раздѣляютъ вполнѣ мнѣнiй ультрамонтановъ: при выборахъ въ должность ректора,
въ августѣ прошлаго года, Либихъ получилъ въ свою пользу 27 голосовъ, тогда какъ въ пользу теперешняго ректора
Лассо (Lassaux — умѣренный католикъ) было 32; на сторонѣ Либиха, слѣдовательно, были многiе католики,
потому что во всемъ университетѣ только 12 протестантовъ (всего 76 профессоровъ и 20 приватъ-доцентовъ). Всѣ
убѣждены въ томъ, что при будущемъ избранiи должность ректора будетъ возложена на Либиха.
Баварiя бѣднѣе другихъ германскихъ государствъ желѣзными дорогами. Это особенно
странно потому, что первая дорога въ Европѣ съ паровымъ движенiемъ была устроена въ этой странѣ и притомъ
частною компанiею. Это — небольшая линiя отъ Нюрнберга до Фюрта. Правительство приняло на свой счетъ устройство главныхъ
линiй и, кажется, не совсѣмъ удачно; теперь поднятъ вопросъ о передачѣ всѣхъ дорогъ частнымъ
компанiямъ; въ рукахъ правительства онѣ не доставляютъ даже однаго процента дохода съ потраченнаго капитала! Это
главный аргументъ, который ручается за успѣхъ новаго плана. Въ послѣднее время къ этому присоединились
открытыя злоупотребленiя кондукторовъ: они продавали пассажирскiе билеты въ свою пользу. Во всѣхъ газетахъ
баварскихъ громко заговорили о недостаткѣ правительственнаго надзора; преступленiя должностныхъ лицъ, столь
рѣдкiя въ Германiи, возбудили общее негодованiе; стали говорить объ излишнемъ числѣ кондукторовъ при
поѣздахъ, — однимъ словомъ, всѣ убѣждены въ необходимости передать желѣзныя дороги въ
управленiе частныхъ лицъ.
Журнальная дѣятельность въ Мюнхенѣ весьма незначительна, равно какъ и книжная торговля.
Лучшими газетами въ Баварiи, да и вообще въ Германiи, должно признать Allgemeine Zeitung и Correspondent, выходящiй въ
Нюрнбергѣ. Первая, какъ извѣстно, издается въ Аугсбургѣ книгопродавцемъ Котта (Cotta); собственно, это
католическiй органъ, но онъ доступенъ всякому образу мыслей. Fliegende Blätter и Münchener Punsch —
иллюстрированныя газеты, распространены во всей Германiи, особенно первая; не знаю, что́ особенно нравится въ ней
Нѣмцамъ, — остроумiе ея ниже посредственнаго и далеко уступаетъ извѣстному берлинскому Kladderadatsch.
Органъ ультрамонтановъ, Historisch-politische Blätter, издаваемые Гёрресомъ (Görres) и Филипомъ (О. Philip),
выходятъ два раза въ мѣсяцъ.
Не берусь описывать всѣхъ художественныхъ произведенiй, которыми наполненъ Мюнхенъ. Новый
городъ богатъ превосходными постройками работы архитектора фонъ-Кленце; все — отъ Пинакотеки до казармъ — отличается
необыкновеннымъ изяществомъ стиля. Музей Шванталера, на улицѣ, носящей его имя, заключаетъ модели всѣхъ
произведенiй этого знаменитаго ваятеля; его мастерская также открыта для всѣхъ. Двѣ Пинакотеки, Глиптотека,
Базилика полны художественными сокровищами; статуя «Баварiя», за городомъ, поражаетъ своею громадностью и изяществомъ;
театръ здѣшнiй — лучшiй въ Германiи и можетъ вмѣстить 2,000 зрителей; хрустальный дворецъ, назначенный для
выставки, стоитъ до сихъ поръ безъ употребленiя. Въ одномъ изъ отдѣленiй Базара — родъ Палеройяля, на площади
Одеона — постоянный Kunstverein; здѣсь выставлены до 30 произведенiй, которыя принадлежатъ кисти мюнхенскихъ
художниковъ и перемѣняются еженедѣльно. Картины, которыя мнѣ случилось видѣть, показываютъ, что
Баварiя не бѣдна даровитыми живописцами.
Во время моего пребыванiя въ Мюнхенѣ, толпы народа сходились смотрѣть на произведенiе
русскаго художника, г. Коцебу. Его картина была выставлена въ теченiи нѣсколькихъ дней въ одномъ изъ домовъ на
Amalienstrasse. Картина изображаетъ переходъ Суворова черезъ Чортовъ-мостъ и исполнена по заказу въ Бозѣ почившаго
Императора Николая Павловича. Художнику предстояло рѣшить трудную задачу сочетанiя ландшафта съ историческою
картиною, съ изображенiемъ лицъ; поражающiя красоты швейцарской природы могли исключительно привлечь вниманiе зрителя и
вредить впечатлѣнiю изображеннаго событiя. Художникъ вышелъ съ торжествомъ изъ затрудненiя: ландшафтъ у него
составляетъ какъ бы дополненiе къ картинѣ, на первомъ планѣ выступаетъ интересъ битвы, лица солдатъ; г.
Коцебу говоритъ, что онъ помѣстилъ здѣсь портреты нашихъ воиновъ, которыхъ ему случалось видѣть, — и
въ самомъ дѣле солдатскiя лица типичны. Произведенiе г. Коцебу на дняхъ отправляется въ Петербургъ, гдѣ,
конечно, найдетъ цѣнителей. Небольшая комната, въ которой помѣщалась картина, была полна народа; я
имѣлъ счастiе видѣть здѣсь королеву баварскую.
Заговоривъ о картинахъ, не могу въ заключенiе не сказать о портретѣ Боденштедта, который я
видѣлъ у него. Это — грудной портретъ въ натуральную величину, сдѣланный чернымъ карандашомъ. Трудно
представить себѣ, чтобы въ рисункѣ карандашомъ можно было выразить столько жизни, придать лицу столько
выраженiя. Портретъ — работы Каульбаха, и въ такомъ совершенствѣ могъ быть сдѣланъ только имъ.
М. Капустинъ.
P. S. Литературныя новости, которыя возбуждаютъ теперь интересъ въ Германiи, принадлежатъ къ
иностранной беллетристикѣ. Это — новые романы Теккерея и Ж. Санда.
Въ Memoris of Bary Lyndon Теккерей разказываетъ исторiю одного Ирландца, который умѣлъ войдти
въ лучшiе дома Англiи и сдѣлаться мужемъ одной изъ самыхъ аристократическихъ дамъ Лондона. Сатирическiй талантъ
автора «Пендениса» нашелъ обильную пищу въ изображенiи ирландскаго типа, человѣка безъ крѣпкихъ
нравственныхъ убѣжденiй, съ необыкновенною вкрадчивостью и смѣшною гордостью. Первая часть романа, гдѣ
представлены воспитанiе Линдона и его приключенiя — превосходны. Но дидактическая цѣлъ разказа, желанiе поучать
читателей, заставила Теккерея придать роману трагическiй конецъ: угнетенiе жены, преслѣдованiе пасынка и наконецъ
разоренiе и гибель Линдона нарисованы черезчуръ яркими красками.
Романъ Ж. Санда «La Daniella» печатается въ фельетонѣ газеты La Presse. По первымъ девяти
главамъ, которыя я прочелъ, нельзя еще произнести сужденiя о романѣ, тѣмъ болѣе, что героиня его —
итальянская субретка, въ услуженiи англiйскаго семейства — едва только является на сцену. Дѣйствiе происходитъ въ
Италiи и разказъ ведется въ формѣ писемъ. Мнѣ кажется, что такая форма очень хороша только въ тѣхъ
случаяхъ, когда необходимо представить психологическую исторiю дѣйствующихъ лицъ, иначе неизбѣжна излишняя
длиннота и введенiе постороннихъ отношенiй. Ж. Сандъ отчасти выкупаетъ этотъ недостатокъ художественнымъ описанiемъ
Италiи и картиною англiйскаго семейства, въ которомъ положенiе мужа, жены и племянницы возбуждаютъ живой интересъ. Какъ
бы то ни было, нельзя не радоваться, что талантливая писательница оставила тотъ родъ произведенiй, въ которомъ написанъ
ея послѣднiй романъ Evenor et Leucippe.
Гейдельбергъ. (1) Сколько мнѣ извѣстно до сихъ поръ, одинъ экземпляръ
«Русскаго Вѣстника» получается въ Дрезденѣ и три въ Штутгартѣ. Съ нынѣшняго года въ
Мюнхенѣ будетъ получать его Дм. Петр. Северинъ, нашъ посланникъ и почетный членъ московскаго университета.
Мюнхенскiй кабинетъ чтенiя уже обязанъ ему тѣмъ, что получаетъ русскiя газеты.
(назад)
16-го января, 1857 года.