Для распространения "Смены" предлагают создать особые кружки. По моему, это нецелесообразно. Задачу эту можно возложить на везде существующие газетные кружки.
А если уж создавать, то создавать кружки по распространению комсомольской литературы вообще.
Затем, надо, чтоб "Смену" больше рекламировали в провинции. В местных газетах, даже комсомольских, не встретишь хотя-бы об'явления о "Смене". Благодаря этому многие, желающие увидеть и почитать журнал такого рода, просто не знают о существовании "Смены".
И, наконец, мешает распространению "Смены" обстоятельство, зависящее от редакции — неаккуратная доставка на места. Если устранить этот недостаток, "Смена" будет иметь еще больший успех.
Е. Рюриков.
(Нижний-Новгород).
Дело с присылкой во время "Смены" на места сейчас значительно упорядочилось. Тоже и с рекламой. Этим обоим вопросам сейчас уделяется большое внимание.
Что касается вопросов пропаганды "Смены", то было-б очень хорошо, если-б все ребята поподробней высказали свое мнение.
"Смена" — журнал рабочей молодежи. Это правильно, так как содержание журнала вполне удовлетворяет требованиям рабочего парня, как беспартийного, так и комсомольца. Здесь, на ряду со статьями политического характера, встречаются научно-популярные статьи, напр.: об электрофикации, радиотехнике, о земле, о Дарвине и мн. др.
Вообще "Смена" является журналом с замечательным подбором материала. Все, начиная с беллетристического рассказа и кончая научной статьей, стремится к одной цели: дать минимум знаний, необходимых для того, чтобы уметь разбираться во всех вопросах, и в то же время, выковать определенную идеологию и развить классовое чутье в молодом рабочем.
Мне журнал очень понравился, и рекомендую ребятам читать и подписываться на него.
Петрафон.
(Москва)
Уж не так мы хороши, как хвалит нас тов. Петрафон. Недостатков у нас много, — еще многое нам надо проделать для того, чтоб наш журнал внятно отвечал запросам рабочей молодежи.
Об этих задачах говорит, рассылаемая нашим читателям, резолюция отдела печати ЦК РКСМ по вопросу о "Смене" (принятая по докладу редакции "Смены").
Ровно после мрачной непогоды заблестели первые лучи весеннего солнца, так и журнал "Смена" явился светочем для комсомолии, живущей алчной потребностью знания. Номер первый (жаль только, что получен с большим запозданием) во Владикавказской организации Горской Республики был встречен всеобщей радостью. Комсомольская читальня, пополненная несколькими экземплярами "Смены", заметно оживилась и без всякой на то, чей бы то ни было, инициативы, произвольно, сорганизовалось коллективное чтение журнала, привлекшее массу слушателей.
Почему ребята живо тянутся к журналу?
Во-первых: журнал своим содержанием быстро отвечает на запросы юного читателя, интересующегося, после обычного пережевывания политграмоты, захватывающим материалом революционной романтики и научным материалом, даваемым в популярной и доступной форме. Возьмем, для примера, роман, печатающийся в "Смене" — "Дело Эрбе и К°". Разве его можно сравнить со старой, отжившей и вредной "пинкертоновщиной?" Конечно, нет. Но сюжет его, как кинематографический экран, невольно приковывает внимание рабочего юноши к роману, результатом чего и является "прожорливое" чтение. Другой пример, бытовой рассказ "Партизан" в № 1, написанный так, будто его писал не Костерин, а настоящий горец, всю жизнь пробывший в горском быту.
Права редакция, извещая читателей, что журнал держит курс именно на его массовое чтение, не претендуя на руководство его в комсомольской работе.
Пожелаем "Смене" держаться и впредь взятого курса на юного массовика-читателя, расширив отдел быта рабоче-крестьянской молодежи и, самое главное, пожелаем редакции: увеличивать количество корреспонденций, присылаемых самими читателями.
А. Третьяков.
(Владикавказ).
Вы правы вашим практическим указанием.
Нами, по мере накопления материала, будет отводиться место для отдела "литературно-художественного ученичества", где будут даваться подробные указания по всему присылаемому в редакцию литературно-художественному материалу.
Важно, чтобы не только комсомольский актив, откликался на "Смену", но чтоб о ней узнала и рядовая комсомолия и беспартийная молодежь...
В осуществлении этой задачи нам могут помочь такие товарищи, как вы — быстро учуявшие подлинное значение "Смены".
Все указания, замечания, строго зафиксировав, направляйте к нам. Общими усилиями мы добьемся непрестанного качественного роста нашей "Смены".
Ходоровскандру. Вы прислали "дневник одного молодого интеллигента", окончившего самоубийством на седьмом году Октябрьской революции, и к этому дневнику свое предисловие. Нам пришлось, во-первых, признать совершенную одинаковость стиля вашего предисловия и самого дневника. И тут и там Вы наворотили невероятнейшую галиматью, свидетельствующую о том, что от типичной манеры гнилого интеллигента — шуметь фразами и "словесами", — вы, во всяком случае, недалеко ушли.
Вы пишите:
"Амплитуда философских колебаний от Ницше до Серафима Солнцева, мечтавшего возжечь факел жизни, а не искру бенгальского огня, заставляет нас, привыкших ко всему, подходить под углом социально-экономического критерия, в данном случае, подойти с точки зрения социальной психо-патологии, и именно так обозреть интеллигента наших дней..." Итак все, присланное вами, пересыпано туманно-цветистыми фразами, силящимися доказать, что... интеллигентская молодежь во многом отличается от пролетарской...
Ей-ей, от этакого словесного смрада рабочей молодежи только и остается, что усиленно нос затыкать...
А. Третьякову (Владикавказ). По одному письму о вашем стиле трудно судить. Бесспорна желательность вашего активного участия в "Смене" — в форме присылки корреспонденций (желательнее всего бытовые зарисовки из жизни молодежи).
В. Вознесенскому (Владикавказ). Вашу заметку переслали в "Молодой Ленинец". Для "Смены" не подошло, ибо носит черезчур газетно-хронический характер. Ждем от вас еще материала.
Марко Поняшу (Н.-Новгород). Вас на большой проступок исключили из комсомола, и вместо того, чтобы, искренно раскаиваясь, работать и работать, дабы загладить свою вину, — вы занимаетесь безнадежно-унылым стихоплетством:
На позор выставлять себя буду,
Пусть смеются, плюют пусть в глаза.
Пусть мне крикнут вдогонку: Иуда!
И по шее зарядят раза...
и т. д., и т. д.
К чему эти гнойные самокопания? Займитесь лучше делом, товарищ, и бросьте эту белиберду. Поэзии в ней мало, а толку никакого. Искупить же свою вину, повторяем, можно делом, работой, но отнюдь не "покаянными", как вы сами их называете, стишками.
Г. Раговер (Харьков. Ячейка Краснооктябрьской таб. фабр.). Материал Ваш частично использовали. Ждем еще.
Н. Копьевий (Москва). Часть материала используем. Будем рады дальнейшим корреспонденциям.