Статья бывшаго товарища министра вызвала горячія возраженія. Въ «Новостяхъ» (№ 94) появилась слѣдующая статья:
Бывшій товарищъ министра финансовъ, А. Я. Антоновичъ, также выступилъ однимъ изъ противниковъ предпринятой денежной реформы; по въ отличіе отъ своихъ бывшихь коллегъ профессоровъ (гг. Лебедева, Ходскаго и Яроцкаго), а также дѣятелей прессы (гг. Шарапова, Слонимскаго), очень уклончиво относившихся до сихъ поръ къ такъ называемой девальваціи, г. Антоновичъ, именно ее избралъ предметомъ своихъ возраженій. Въ противоположность г. Лебедеву, полагавшему, что съ точки зрѣнія экономиста было-бы «нелѣпо», если-бы правительство возобновило размѣнъ кредитныхъ билетовъ на золото по нарицательной цѣнѣ, г. Антоновичъ думаетъ, что правительство непремѣнно должно сдѣлать эту «нелѣпость», яко-бы для того, чтобы избавить страну отъ громадныхъ убытковъ. Г. Антоновичъ доказываетъ свою мысль ссылкою на приплаты къ металлическимъ платежамъ, которые «увѣковѣчиваются», если размѣнъ кредитныхъ билетовъ на золото возобновляется по курсу. «При упадкѣ металлической цѣнности кредитнаго рубля прежде всего теряетъ государство, какъ должникъ по металлическимъ займамъ», — говорить г. Антоновичъ. «Получая свои средства посредствомъ податей въ кредитныхъ рубляхъ, государство тѣмъ больше теряетъ на платежѣ процентовъ по металлическимъ займамъ, чѣмъ больше разница между курсовою и нарицательною цѣною»; — эту потерю г. Антоновичъ исчисляетъ въ 47 милліоновъ рублей вь годъ, среднимъ числомъ за послѣднія 12 лѣтъ. Еще болѣе значительныя потери страна терпитъ, по мнѣнію г. Антоновича, на привозѣ иностранныхъ товаровъ: онѣ доходятъ, по его исчисленію, до 160 милл. рублей въ годъ. Такимъ образомъ вся ежегодная потеря по нашимъ платежахъ золотомъ доходитъ до 200 милліоновъ рублей. Поэтому г. Антоновичъ полагаетъ, что «вопросъ о возстановленіи нормальной денежной единицы» долженъ быть признанъ однимъ изъ серьезнѣйшихъ вопросовъ нашей экономической политики. «Но рѣшеніе его никоимъ образомъ не заключается въ увѣковѣченіи бѣдствія» — говорить г. Антоновичъ; — «необходимо изыскать средства противъ бѣды, а не признавать ее непоправимою; не узаконять ее на вѣки-вѣчныя необходимо, а слѣдуетъ избавиться отъ нея». Достигается-же эта цѣль «возстановленіемъ нормальной денежной единицы», то есть рубля въ одну пятую часть полуимперіала или въ четыре франка.
Нѣтъ никакого сомнѣнія, что существуютъ интересы, для которыхъ было-бы очень выгодно, если-бы денежная реформа повела за собою «возстановленіе нормальной денежной единицы» въ видѣ золотого рубля, составляющаго одну пятую часть полуимперіала (4 франка или 38,065 пенсовъ). Всякій, имѣющій обезпеченный доходъ въ кредитныхъ рубляхъ, напримѣръ, въ 10,000 руб. кредитныхъ, получая ихъ послѣ реформы въ видѣ 10,000 руб. золотомъ «въ нормальной денежной единицѣ», сталъ-бы отъ этой «нормальности» на половину богаче. Кто имѣлъ 20.000 рублей въ государственныхъ или частныхъ цѣнныхъ бумагахъ, суммы которыхъ были первоначально установлены въ кредитныхъ рубляхъ, тоже сталъ-бы на половину богаче отъ превращенія кредитнаго рубля въ золотой «нормальный». Для лицъ состоящихъ на государственной службѣ или получающахъ отъ казны пенсіи, «нормальная денежная единица» явилась-бы источникомъ тѣмъ большей выгоды, чѣмъ болѣе значительна сумма обезпеченнаго ихъ дохода. Равнымь образомъ для всѣхъ владѣльцевь «денежныхъ капиталовъ» въ видѣ установленныхъ (обезпеченныхъ) денежныхъ суммъ въ кредитныхъ рубляхъ, напримѣръ, для кредиторовъ по всякаго рода долгамъ, возстановленіе нормальной денежной единицы было-бы источникомъ обогащенія, благодаря которому ихъ состояніе на половину увеличилось-бы, какъ-бы по мановенію волшебнаго жезла. Такъ какъ самый крупный и наиболѣе обезпеченный доходъ получаетъ казна въ видѣ налоговъ, нынѣ составляющихъ до 750 миліоновъ кредитныхъ рублей, то превращеніе этихъ кредитныхъ рублей въ «нормальные» дало-бы казнѣ на половину болѣе значительный доходъ или 1,125 миіліоновъ такихъ рублей, какіе оно получаетъ нынѣ, до «возстановленія нормальной единицы». Казалось-бы, поэтому, что всего болѣе казна заинтересована въ «возстановленіи нормальной денежной единицы». И дѣйствительно, если руководствоваться только односторонними фискальными интересами, то соображенія г. Антоновича о потеряхъ казны на металлическихъ ея платежахъ, при доходахъ въ кредитныхъ рубляхъ, пришлось-бы признать совершенно правильными.
Но времена, когда финансовые вопросы рѣшались по одностороннему соображенію однѣхъ только фискальныхъ, выгодъ, прошли безвозвратно. Гораздо болѣе преобладающее значеніе, чѣмъ фискальные интересы, нынѣ получили интересы населенія, интересы народнаго хозяйства. Для народнаго хозяйства, конечно возникаетъ весьма чувствительная тягость вслѣдствіе того обстоятельства, что металлическіе платежи казны, простираясь на сумму до 100 милліоновъ рублей золотомъ, вызываютъ необходимость производить по этимъ платежамъ добавочный расходъ для курсовой разности на 50 мил. рублей. Но если въ виду этого казна устраивается такъ, чтобы получать добавочные 50 мил. руб. особымъ способомъ взиманія какого-либо налога г(напримѣръ, уплатою золотомъ таможенныхъ пошлинъ), то для населенія это, разумѣется, все-таки, легче и удобнѣе. Вѣдь «возстановленіе нормальной денежной единицы» превращаетъ всѣ государственные доходы и расходы въ доходы и расходы металлическихъ рублей; поэтому вмѣсто налоговъ на 750 мил. нынѣшнихъ «ненормальныхъ» рублей казна будетъ получать, а населеніе будетъ уплачивать — на половину, или «375 мил. рубл. больше». Увѣковѣченная же добавочная уплата 375 милліоновъ вмѣсто 50 милліоновъ для населенія совсѣмъ не безразлична. Конечно, казна, получая больше, будетъ и расходовать больше: напримѣръ, получая налоги «нормальными» рублями, она ими же будетъ уплачивать жалованье чиновникамъ; но, вѣдь, это будетъ слишкомъ тяжело для населенія. Для казны, разсматриваемой внѣ ея связи съ народнымъ хозяйствомъ, можетъ быть, и безразлично, остается-ли внутренній государственный долгъ (который нынѣ выражается въ кредитныхъ рубляхъ и простирается до 4 милліардовъ этихъ рублей) кредитнорублевымъ долгомъ, или «возстановленіе нормальной единицы» ставитъ его на одну доску съ внѣшнимъ металлическимъ государственнымь долгомъ и этимъ сразу увеличиваетъ его тягость на половину; для казны, если она относится равнодушно къ бдагосостоянію страны, это можетъ быть безразлично, потому что тягость долга, вѣдь, лежитъ на населеніи, которое, во всякомъ случаѣ, должно вносить рубли, нормальные или ненормальные, для платежей по долгу. Для населенія же совсѣмъ не безразлично, обременяетъ-ли его государственный долгъ въ 4 милліарда, или на половину болѣе тяжелый, въ 6 милліардовъ. Вѣдь разность между этими двумя суммами достаточна для покрытія расходовъ по очень большой войнѣ и ея тягость неминуемо должна весьма вредно отразиться на благосостояніи населенія. А между тѣмъ государственные долги совсѣмъ не единственные, обременяющіе населеніе. Однихъ выкупныхъ долговъ, обременяющихъ крестьянское землевладѣніе, казна насчитываетъ 1,628 мил. рублей кредитныхъ; прибавимъ къ этой суммѣ лишь одну четверть ея на крестьянскіе долги всякаго рода ростовщикамъ, и мы получимъ свыше двухъ милліардовъ особыхъ крестьянскихъ долговъ; къ нимъ присоединяется около 1 милліарда ипотечныхъ долговъ помѣщичьихъ, не менѣе 2 милліардовъ долговъ, основанныхъ на торговомъ и промышленномъ кредитѣ, и, наконецъ, прибавимъ даже лишь полмилліарда на тѣ разнообразные долги «личные», отъ которыхъ въ наше время едва-ли кто-либо избавленъ. Все это даетъ долговое бремя въ 5½ милліардовъ рублей, изъ которыхъ лишь около полумилліарда (бывшихъ выкупныхъ бумагъ, выпущенныхъ для помѣщиковъ) повторяются въ составѣ государственнаго кредитно-рублеваго долга; остальные же 5 милліардовъ составляютъ прямую прибавку къ государственному долгу. И вотъ эти то 5 милліардовъ должны тоже сдѣлаться на половину болѣе тяжелыми только отъ «возстановленія нормальной единицы». Всего же это «возстановленіе» и превращеніе нынѣшнихъ «ненормальныхъ» рублей въ «нормальные» должны увеличить долговое бремя, лежащее на населеніи, по меньшей мѣрѣ, на сумму до 4½ милліардовъ рублей.
Ограничится-ли этимъ вліяніе «возстановленія»? Нѣтъ, не ограничится. Оно очень выгодно для тѣхъ, которые имѣютъ обезпеченныя права требованія опредѣленныхъ суммъ (по налогамъ, по жалованью, по заключеннымъ у нихъ займамъ), т. е. для всевозможныхъ кредиторовъ. Положеніе же этихъ должниковъ оно ухудшаетъ въ двоякомъ направленіи: ихъ долги оно увеличиваетъ, какъ мы видѣли; источники же и средства для платежей по этимъ долгамъ «возстановленіе нормальной единицы» уменьшаетъ. Все то, что свободно, а не на обязательномъ основаніи, оцѣнивается на деньги, отъ «возстановленія нормальной единицы» неминуемо должно упасть въ цѣнѣ и подешевѣть. Десятина земли, нынѣ стоющая 100 рублей кредитныхъ, не можетъ стоить 20 полуимперіаловъ, потому что 100 кредитныхъ рублей не равняются 20 полуимперіаламъ, а меньше ихъ. Измѣнить это также точно нельзя, какъ нельзя длину, выражающуюся въ 100 аршинахъ, сдѣлать равною 100 метрамъ. Сто аршинъ составляютъ лишь 71⅛ метровъ, а сто рублей кредитныхъ составляютъ лишь 13⅓ полуимперіаловъ. Поэтому, подобно тому, какъ длина въ 100 аршинъ не можетъ быть болѣе 71⅛ метровъ, такъ десятина, стоющая 100 руб. кредитныхъ не можетъ стоить больше 13⅓ полуимперіаловъ. И поэтому сельское имѣніе, оцѣненное въ 75,000 рублей кредитныхъ на «возстановленную единицу», упадетъ до 50,000 рублей; домъ, стоившій 60,000 руб., упадетъ до 40,000 руб., заводъ или фабрика, стоившіе 150,000 рублей, уменьшатся въ стоимости до 100,000 рублей; лавка съ товарами на 30,000 рублей будетъ представлять лишь 20,000 рублей; содержаніе, получаемое на частной службѣ въ размѣрѣ 3,000 р. сократится до 2,000 рублей; заработокъ въ 900 рублей уменьшится до 600 рублей и т. д.
Противъ всего этого мало можетъ помочь умозрительное утѣшеніе г. Антоновича, что «рубль внутри страны мало палъ въ своей вещной цѣнности относительно многихъ товаровъ». Во-первыхъ, даже это утѣшеніе допускаетъ, что относительно «многихъ» товаровъ, и особенно имуществъ рубль не мало палъ. Во-вторыхъ, приведенное утѣшеніе имѣетъ нѣкоторое значеніе лишь въ первое время послѣ исчезновенія звонкой монеты изъ обращенія, но не послѣ 40 лѣтъ, въ теченіе которыхъ всѣ оцѣнки установились въ странѣ на почвѣ кредитнаго рубля. Наконецъ, въ-третьихъ, означенное утѣшеніе еще сохраняетъ нѣкоторый смыслъ до тѣхъ поръ, пока во внутреннемъ оборотѣ вопросъ объ оцѣнкахъ на болѣе дорогой «нормальный» золотой рубль совершенно лишенъ всякаго практическаго значенія. Кого у насъ до сихъ поръ интересовалъ вопросъ, можно ли оцѣнивать десятину земли, стоющую 100 кред. рублей, 20 въ полуимперіаловъ? Никого, потому что вопросъ этотъ никакого практическаго значенія не имѣлъ. Но если бы кто-либо, пользуясь закономъ, разрѣшающимъ сдѣлки на золото, продавая свою землю условился съ покупателемъ объ уплатѣ золотомъ, то развѣ можетъ быть какое-бы то ни было сомнѣніе въ томъ, что уплата была-бы произведена золотомъ по курсу? Если покупатель пріобрѣталъ имѣніе за 75,000 руб. кр., то золотомъ уплатилъ лишь 50,000 руб.; а если-бы продавецъ потребовалъ 15,000 полуимперіаловъ или 75,000 р. золотомъ на основаніи умозрѣнія г. Антоновича, то ему отвѣтили-бы, что 15,000 полуимперіаловъ стоютъ 112,500 руб. кредитныхъ, а за имущество, оцѣненное въ 75,000 рублей, нельзя, находясь въ здравомъ умѣ и твердой памяти, уплатить 112,500 рублей или на половину больше. Поэтому, если-бы продавецъ, все-таки, настаивалъ на уплатѣ полуимперіалами, то онъ долженъ былъ-бы примириться съ полученіемъ 10,000 полуимперіаловъ, составляющихъ лишь 50,000 рублей золотомъ, но стоющихъ 75,000 рублей кредитныхъ. Подобное же перечисленіе, которое въ нашемъ примѣрѣ было-бы сдѣлано по добровольному согдашенію, должно было-бы по принужденiю, по требованію закона, быть сдѣлано на пространствѣ всего народнаго, въ примѣненіи ко всякому имуществу, недвижимому и движимому, ко всякому капиталу, ко всякому труду и заработку, ко всякому договору, допускающему пересмотръ его основаній и измѣненій установляемой имъ суммы. «Возстановленіе нормальной единицы» въ видѣ золотого рубля, составляющаго одну пятую часть полуимперіала, выражало-бы обязательную сплошную переоцѣнку на этотъ золотой рубль, болѣе дорогой, чѣмъ рубль кредитный, всего того, что до настоящаго времени оцѣнивалось только на кредитные рубли и что оцѣнивать на золотые рубли никто никакого интереса не имѣлъ. И естественно, конечно, что это обязательно новое измѣреніе увеличенною мѣрою того, что прежде измѣрялось меньшею мѣрою, въ результатѣ должно будетъ дать лишь такой-же результатъ, какой получился-бы, если-бы обязательно всякая длина должна была выражаться не въ аршинахъ, а въ метрахъ: всѣ вновь переоцѣниваемыя суммы должны были-бы неминуемо уменьшиться на одну треть. Только суммы обязательныя, закрѣпленныя правомъ требованія ихъ, возросли-бы на половину, потому что лица, обязанныя ихъ уплатою, были-бы врасплохъ застигнуты опредѣленіемъ закона о возстановленіи болѣе дорогого золотого рубля и ничего не въ состояніи были-бы сдѣлать для своей защиты. Всѣ-же прочія суммы, не закрѣпленныя обязательствами и опирающіяся на оцѣнки, которыя могутъ быть перевѣрены и передѣланы, должны подвергнуться уменьшенію для ихъ соразмѣренія съ увеличенною денежною единицею, чтобы сколько-нибудь оградить интересы всѣхъ, заинтересовапныхъ въ означенныхъ суммахъ,
Такимъ образомъ, если исключить неправильно понимаемые интересы фиска и сравнительно очень небольшого круга чиновниковъ и денежныхъ капиталистовъ, то громаднѣйшее большинство населенія, городскаго и сельскаго, во всѣхъ его слояхъ состоятельныхъ и несостоятельныхъ, благоденствующихъ и бѣдствующихъ, не только не заинтересовано въ возстановленіи «нормальной денежной единицы», о которой хлопочетъ г. Антоновичъ, а, напротивъ, поставлено въ необходимость бояться этой единицы, какъ величайшаго бѣдствія, которое на многіе милльярды увеличило-бы обременяющіе его долги и на большее еще число милльярдовъ уменьшило-бы его имущества и доходы, то есть, источники средствъ, которыми онъ поддерживаетъ казну и себя, на которыхъ держитъ все государственное и все народное хозяйство.
Устрашая «увѣковѣчиваемою» ежегодною потерею 50 милл. руб. на платежахъ по металлическому государственному долгу, г. Антоновичъ упустилъ изъ виду выяснить, какія гораздо болѣе крупныя потери были-бы «увѣковѣчены», если-бы быль возстановленъ рекомендуемый имъ «нормальный» рубль.
Но слѣдуетъ-ли изъ того, что если «нормальный рубль» угрожаетъ странѣ разореніемъ, то переходъ къ уменьшенному золотому рублю составляетъ для страны благодѣяніе? Совсѣмъ нѣтъ. Между разореніемъ и благодѣяніемъ еще есть середина, о которой также полезно имѣть ясное представленіе.
Нѣтъ никакого сомнѣнія, что было-бы гораздо лучше, если-бы металлическое денежное обращеніе могло быть возстановлено безъ всякихъ измѣненій въ нашей монетной системѣ. Но для этого требовалось, чтобы мѣры противъ неразмѣнности бумажныхъ денегъ были приняты сейчасъ-же или очень скоро послѣ тѣхъ войнъ, для которыхъ были выпущены бумажныя деньги, прежде чѣмъ онѣ успѣли пустить въ странѣ глубокіе корни. Во всякомъ случаѣ, это стоило-бы государственной росписи 40—50 милліоновъ рублей, ежегодный расходъ которыхъ неминуемо долженъ былъ-бы увѣковѣчиться, потому что нельзя производить большихъ чрезвычайныхъ военныхъ расходовъ, изъ-за этого терять запасъ золота и серебра, имѣвшійся въ странѣ, возстановлять этотъ запасъ, — и ожидать, чтобы все это ничего не стоило странѣ. Но мы хоть имѣли-бы утѣшеніе, что расходы по войнамъ правильно и своевременно были покрыты во всей своей совокупности, не оставивъ по себѣ наслѣдія, все еще ожидающаго, чтобы и съ нимъ покончили счеты. И сверхъ того, металлическое обращеніе было-бы возстановлено на почвѣ нашей стародавней монетной системы. Но этого у насъ не было сдѣлано*) въ надлежащее время. И сколько извѣстно г. Антоновичъ совсѣмъ не принадлежалъ къ числу тѣхъ, которые полагали, что выгоднее для страны, чтобы это было сдѣлано раньше, а не позже. Удивительно-ли, что когда о возстановленіи металлическаго денежнаго обращенія приходится хлопотать черезъ сорокъ лѣтъ послѣ того, какъ кредитные билеты вытѣснили у насъ изъ обращенія звонкую монету и сдѣлались единственною основою всѣхъ оцѣнокъ, то оказывается: во-первыхъ, что безъ увѣковѣчиванія ежегодной «потери» въ 50 милл. рублей не можетъ быть осуществлено дѣло, которое всегда и во всякомъ случаѣ, даже при благопріятнѣйшихъ обстоятельствахъ, требовало этого ежегоднаго расхода, а во-вторыхъ, что кореннымъ образомъ измѣнившіяся экономическія условія страны уже дѣлаютъ совершенно невозможнымъ оставленіе въ силѣ старой монетной системы, такъ какъ это угрожало-бы странѣ полнымъ разореніемъ.
До сихъ поръ мы совсѣмъ не касались того, что г. Антоновичъ говоритъ о потеряхъ на лажѣ по металлическимъ суммамъ нашей внѣшней торговли. И какъ бывшему профессору политической экономіи, и какъ бывшему товарищу министра финансовъ, г. Антоновичу должно быть извѣстно, что по оборотамъ внѣшней торговли лажъ на металлическія суммы для страны или совсѣмъ никакого значенія не имѣетъ, являясь одинаково дѣйствующииъ факторомъ (множителемъ) въ доходѣ и въ расходѣ, или имѣетъ совсѣмъ не то значеніе, о которомъ говоритъ г. Антоновичъ. Для привоза товаровъ изъ-за границы лажъ имѣетъ и имѣлъ у насъ болѣе важное значеніе, чѣмъ всѣ составлявшіеся у насъ таможенные тарифы, не исключая самоновѣйшаго. И г. Антоновичъ не можетъ не знать, что «возстановленіе нормальной денежной единицы» означало бы, что этотъ тарифъ разбивается въ дребезги. Дурно ли, хорошо ли, что наше промышленное развитіе всецѣло построено на таможенномъ тарифѣ, котораго коренное основаніе составляетъ кредитный рубль, сильно уклонившійся и отставшій отъ «нормальнаго» рубля, это — особый вопросъ. Но нѣтъ никакого сомнѣнія, что если бы у насъ былъ возстановленъ «нормальный» рубль въ 4 франка или ⅕ часть полуимперіала, то это было бы въ полномъ смыслѣ слова разгромомъ для нашей фабричной и заводской промышленности. И столь же губительное дѣйствіе имѣло бы возстановленіе «нормальнаго рубля» для нашего заграничнаго отпуска. Всѣ основные разсчеты, на которыхъ онъ теперь держится и изъ которыхъ денежная реформа въ томъ видѣ, въ какомъ ее предположено осуществить, стремится лишь устранить вредныя колебанія, сразу были бы кореннымъ образомъ измѣнены и притомъ въ направленіи, очень неопредѣленномъ, въ которомъ отпускъ потерялъ бы одну изъ важнѣйшихъ своихъ нынѣшнихъ опоръ. Слѣдовательно, и ему былъ бы нанесенъ очень тяжкій ударъ. А что сталось бы съ нашимъ земледѣліемъ, которое сразу должно было бы примириться съ сильнымъ упадкомъ цѣнъ на земли и на ея продукты, при одновременномъ измѣненіи всѣхъ условій внѣшней и внутренней торговли сельско-хозяйственными произведеніями и при одновременномъ же, очень значительномъ, увеличеніи земельной задолженности и тягостей, лежащихъ на землѣ, — объ этомъ едва-ли требуется входить въ подробныя разъясненія.
Въ концѣ-концовъ, статья г. Антоновича представляетъ собою лишь попытку защитить выгоды денежныхъ капиталистовъ и получателей обезпеченныхъ доходовъ въ прямой ущербъ всѣмъ важнѣйшимъ интересамъ народнаго хозяйства.
*) В тексте статьи эта фраза напечатана так: "Но этого у насъ не дѣло сдѣлано въ надлежащее время", что, судя по всему, является опечаткой. (примечание составителя). (назад)