А. П. Щапов. Сочинения, т. I, 1906 г., стр. 648-654

Великорусскiя области и смутное время ¹)
(1606—1613 г.)

(Важное примечание)

Въ настоящее время, кажется, ужъ утвердилось убѣжденiе, что въ исторiи главный факторъ есть самъ народъ, духъ народный, творящiй исторiю, что сущность и содержанiе исторiи есть жизнь народная. Эту идею начали ужъ проводить и въ наукѣ русской исторiи. Но вотъ другое начало, на которое еще не обращено должнаго вниманiя въ нашей исторической наукѣ: начало провинцiализма, областности, если можно такъ выразиться. У насъ доселѣ господствовала въ изложенiи русской исторiи идея централизацiи; развилось даже какое-то чрезмѣрное стремленiе къ обобщенiю, къ систематизацiи разнообразной областной исторiи. Всѣ особенности, направленiя и факты областной исторической жизни подводились подъ одну идею правительственно-государственнаго, централизацiоннаго развитiя. Съ эпохи утвержденiя московской централизацiи, въ нашихъ исторiяхъ все общѣе и общѣе говорится о внутреннемъ бытѣ провинцiй; но не раскрываются въ частности разнообразныя историко-этнографическiя, экономическiя, юридическiя, вообще бытовыя особенности каждой отдѣльной области или группы однородныхъ территорiальныхъ округовъ, мѣстныхъ общинъ; не изображаются въ надлежащей мѣрѣ мѣстныя, политическiя, моральныя и физико-географическiя условiя ихъ внутренняго развитiя и быта. Мѣстное саморазвитiе, внутренняя жизнь областей оставляются въ сторонѣ, или ставятся на второмъ планѣ; а, вмѣсто того, на первомъ планѣ рисуется политическая дѣятельность правительства, развитiе централизацiоннаго устройства и быта Россiи, бiографiи царей и проч. Между тѣмъ, намъ кажется, ни въ одной европейской исторiи такъ несвойственно, неприложимо подобное изложенiе, какъ въ исторiи обширнѣйшаго въ свѣте государства русскаго. Русская исторiя, въ самой основѣ своей, есть по преимуществу исторiя областей, разнообразныхъ ассоцiацiй провинцiальныхъ массъ народа — до централизацiи и послѣ централизацiи. Съ этой точки зрѣнiя, даже вся русская исторiя представляетъ не что иное, какъ историческое развитiе и видоизмѣненiе разнообразныхъ областныхъ общинъ въ двухъ послѣдовательно-преемственныхъ формахъ.

Первичная, древняя форма — особно-областная. Характеристическiя черты ея областности очевидны: первоначальное, вольно-народное, колонизацiонное самоустройство каждой областной общины на особой рѣчной системѣ или на отдѣльномъ волокѣ; общее стремленiе областныхъ общинъ къ особности, къ локализацiи; мѣстное, большею частью разноплеменное историко-этнографическое самообразованiе каждой областной массы населенiя; мѣстное вѣчевое самоуправленiе, земско-совѣтiе; самобытно-мѣстное, федеративное взаимодѣйствiе и мѣстно-удѣльная междоусобная борьба областныхъ общинъ. Эта основная историческая форма земско-областной жизни естественно сложилась вслѣдствiе колонизацiонно-территорiальнаго стремленiя всѣхъ областныхъ общинъ быть особно. Тутъ до эпохи собиранiя, централизацiи русской земли, исторiя необходимо должна говорить главнымъ образомъ о внутреннемъ, мѣстномъ самоустройствѣ и саморазвитiи каждой областной общины въ особенности, и потомъ о федеральномъ взаимно-отношенiи всѣхъ мѣстныхъ общинъ.

Вторая историческая форма — соединенно-областная. Установленiе этой новой формы историческаго строя областныхъ общинъ также было мѣстно-областное. Оно окончательно совершилось послѣ великой розни областныхъ общинъ и совокупнаго рѣшенiя ихъ въ смутное время на мѣстныхъ земскихъ совѣтахъ — быть въ соединеньи. Областной элементъ положенъ былъ въ основу и этой соединенно-областной формы; областныя общины, обособляясь по старымъ удѣльно-областнымъ городамъ, порѣшили на своихъ мѣстныхъ земскихъ совѣтахъ быть въ любви, въ совѣтѣ и въ соединеньи, слѣдовательно — въ значенiи земско-областной федерацiи.

Потомъ мѣстно-областное начало жизненно выражалось, въ теченiе всего XVII вѣка, въ многочисленныхъ и разнообразныхъ общинно-областныхъ челобитныхъ, подававшихся обыкновенно областными выборными ходоками «во всѣхъ мѣсто», т.-е. отъ цѣлыхъ областныхъ общинъ. Въ этихъ общинно-областныхъ челобитныхъ выражалась общинно-областная совѣщательность и иницiатива, общинно-областная протестацiя противъ областныхъ приказныхъ властей и учрежденiй, наконецъ мѣстно-областное влiянiе посредствомъ этихъ почти повсемѣстныхъ челобитныхъ на развитiе общаго законодательства, такъ какъ царскiе указы и грамоты, сведенные послѣ въ Уложенiи, были прямымъ отвѣтомъ на общинно-областныя челобитныя.

Далѣе, областная жизнь выражалась еще въ XVII вѣкѣ въ участiи мѣстныхъ общинъ на земскихъ соборахъ. Принципъ прежней территорiальной или земской цѣлости и разграниченности провинцiй удерживался въ старинномъ дѣленiи областей, воеводствъ и даже многихъ центральныхъ, московскихъ приказовъ по древнимъ главнымъ удѣльно-областнымъ городамъ. Точно также попрежнему области называвшись землями, государствами, царствами, и т. п. Равнымъ образомъ о живости стариннаго особно-областнаго начала въ сознанiи самого московскаго правительства XVII в. свидѣтельствуетъ предположенiе царя Ѳедора Алексѣевича снова раздѣлить русскую землю въ церковно-епархiальномъ отношенiи по стариннымъ удѣльнымъ княжествамъ и областямъ. Затѣмъ, мѣстная, особная областная жизнь выражалась въ XVII в. въ такъ-называемомъ въ актахъ счетѣ городовъ и въ прежнемъ стремленiи многихъ областныхъ общинъ къ финансовой, тягловой особности, самораспорядительности. Наконецъ, жизненность областныхъ народныхъ силъ, антипатiй и стремленiй многозначительно проявилась во второй половинѣ XVII столѣтiя въ разнообразныхъ мѣстныхъ, областныхъ событiяхъ, народныхъ и инородческихъ. Слѣдовательно, до XVIII столѣтiя, исторiя должна слѣдить, въ самой соединенно-областной формѣ историческаго быта общинъ, за проявленiемъ всѣхъ исчисленныхъ нами и другихъ подобныхъ областныхъ началь въ каждой земской общинѣ за самодѣятельностью областныхъ общинъ въ сферѣ и внѣ круга воеводствъ и центральныхъ приказовъ московскаго государства.

Съ XVIII вѣка соединенныя областныя общины преобразовываются въ однообразную форму губернiй и провинцiй. Мѣстная самодѣятельность и самоуправительность ихъ окончательно подчиняется центральному правительству и губернскимъ учрежденiямъ. Несмотря на то, и съ этого времени, исторiя все-таки не должна терять изъ вида основоположительной канвы исторической — областности. Централизацiя — прившедшiй вновь элементъ для внѣшняго устройства, для обобщенiя областности, а областность — коренное, непреходящее, только внутренно-видоизмѣняющееся начало народнаго историко-географическаго самораспредѣленiя и мѣстно-общиннаго саморазвитiя. Со времени учрежденiя губернiй, исторiя должна слѣдить за внутреннею, мѣстною жизнiю областныхъ массъ въ губернiяхъ. Она должна раскрывать, во-первыхъ, мѣстные народно-жизненные результаты предписаннаго «изъ ближней канцелярiи, изъ кабинета» Петра Великаго росписанiя Россiи на губернiи и провинцiи, раскрывать влиянiе въ мѣстномъ народномъ быту, длившееся чрезъ все XVIII столѣтiе, преобразованiя разнообразныхъ областныхъ общинъ въ однообразную политико-географическую и военно-административную форму губернiй. Далѣе, исторiя должна слѣдить единственно за внутреннимъ поземельнымъ самоустройствомъ, за экономическимъ, общественно-юридическимъ, народно-образовательнымъ, этнографическимъ и духовно-нравственнымъ саморазвитiемъ или застоемъ самихъ провинцiальныхъ народныхъ массъ, по возможности, въ каждой губернiи или провинцiи въ частности, только подъ формами губернскихъ учрежденiй и политико-географической, административной, законодательной, экономической и народно-образовательной централизацiи. Если, въ эпоху централизацiи, областныя общины не обнаруживали энергической, прогрессивной самодѣятельности и жизненнаго саморазвитiя, то исторiя должна слѣдить за постепеннымъ историко-физiологическимъ процессомъ разнообразнаго мѣстнаго измѣненiя самодѣятельнаго духа, жизненныхъ силъ областныхъ общинъ. Исторiя должна раскрывать общiя и мѣстныя причины упадка или неразвитiя въ областныхъ общинахъ духа мѣстной иницiативы, самодѣятельности, и развитiя въ нихъ, вмѣсто того, привычки во всемъ полагаться на иницiативу, заботливость и опеку центральнаго правительства.

Въ частности, по областно-историческому принципу, предметами историческаго изслѣдованiя должны быть, напримѣръ, слѣдующiя явленiя областной жизни: областная колонизацiя и ея мѣстныя физико-географическiя, этнографическiя, административныя условiя, средства и ходъ въ каждой колонизующейся провинцiи; напримѣръ, въ XVIII вѣкѣ, въ Казанской, Оренбургской, Саратовской и Сибирскихъ губернiяхъ, въ каждой отдѣльно. Этнографическая характеристика, жалобы, безпорядки, внутреннее состоянiе подъ русскимъ владычествомъ каждаго провинцiальнаго инородческаго племени въ частности. Напримѣръ, страданiя татаръ въ первой половинѣ XVIII вѣка отъ военныхъ командъ, въ родѣ изображаемыхъ въ находящейся у насъ рукописи 1741 года, подъ заглавiемъ: «Экстрактъ объ обидахъ новокрещенымъ», или волненiя въ первой половинѣ XVIII вѣка башкирцевъ, тентерей, калмыковъ въ Оренбургской губернiи, или нападенiя бурятъ на первыя русскiя колонiи по Ленѣ и т. д. Успѣхи или задержки внутренняго саморазвитiя и благоустройства областныхъ общинъ въ той или другой губернiи въ частности, при томъ или другомъ губернаторѣ, напримѣръ, въ Сибири — при Чичеринѣ, при Трескинѣ, въ Олонецкой губернiи — при намѣстникѣ Тутолминѣ, въ Тамбовской — при Гудовичѣ, въ Калужской — при Лопухинѣ и т. д. Общественныя заслуги или злоупотребленiя выборныхъ должностныхъ лицъ въ провинцiяхъ, отношенiя ихъ къ губернскому начальству: напримѣръ, протестацiи ихъ противъ распоряженiй губернскихъ властей, въ родѣ протестацiи въ 1827 году саратовскаго градскаго головы Петра Матова, отъ лица городского общества, противъ неудобнаго для общества распоряженiя саратовскаго губернскаго правленiя объ исключительныхъ выборахъ въ головы думы однихъ православныхъ, съ желанiемъ равноправности въ городскихъ выборахъ всѣхъ капиталистовъ безъ различiя вѣроисповѣданiй — и православныхъ, и старообрядцевъ, и католиковъ, и лютеранъ, и мухаммеданъ, для облегченiя общественной городовой служебной повинности. Взаимныя отношенiя сословiй въ той или другой провинцiи; въ частности мѣстный бытъ дворянства, духовенства, купечества, мѣщанства и крестьянства въ каждой провинцiи, экономическiй бытъ и промышленныя особенности каждой провинцiи и мѣстности; состоянiе и движенiе народнаго образованiя въ каждой провинцiи. Происхожденiе и развитiе мѣстныхъ, областныхъ типовъ и особенностей: развитiе областной народной словесности и областныхъ нарѣчiй (напримѣръ, разнообразныя областныя легенды русскiя, легенды инородческiя — зырянскiя, лопарскiя и вообще финскiя, и проч.), мѣстные варiанты однихъ и тѣхъ же русскихъ легендъ въ Сибири, въ разныхъ великорусскихъ губернiяхъ, мѣстныя пѣсни русскiя, татарскiя, финскiя и т. д. Мѣстное происхожденiе и распространенiе въ той или другой области раскольничьихъ ученiй, мѣстное видоизмѣненiе и влiянiе ихъ въ той или другой областной общинѣ, развитiе въ областныхъ городахъ раскольническихъ общинъ, согласiй, мѣстно-историческiя причины отличiй областныхъ раскольничьихъ партiй, напримѣръ, поморскихъ, московскихъ, донскихъ, сибирскихъ. Стремленiе областныхъ раскольническихъ общинъ къ особно-областному самоустройству, напримѣръ, въ Астраханской губернiи, около Каспiйскаго моря, въ Сибири, и — къ общинному самоуправленiю, въ родѣ, напримѣръ, попытки старообрядческихъ обществъ, въ 1818 году, въ пермской, екатеринбургской, тобольской и другихъ сосѣднихъ сибирскихъ мѣстностяхъ, основать свое общинное самоуправленiе изъ выборныхъ попечителей и т. п. Разнообразный взглядъ областныхъ общинъ на областныя преобразованiя правительства; напримѣръ, взглядъ сибиряковъ на брадобритiе при Петрѣ Великомъ, или малороссiянъ на крѣпостное право, или въ родѣ того, какъ, по поводу обращенiя при императрицѣ Екатеринѣ II болѣе 200 селъ въ города, жители Устьсысольска возстали противъ распоряженiя объ устройствѣ изъ села Устьсысольскаго города, а жители города Владимiра по случаю обращенiя во владимiрское намѣстничество, въ 1788 году, многихъ селъ и слободъ въ города, выразили восторгъ въ прологѣ «Торжествующiй градъ Владимiръ», и проч. Такимъ образомъ, и въ самую эпоху централизацiоннаго устройства Россiи, предметомъ исторiи будетъ не развитiе централизацiонной государственности, а разнообразiе областной, мѣстно-общинной исторической жизни русскаго народа и сожительствующихъ съ нимъ инородческихъ племенъ.

Русская исторiя, основанная на одной идеѣ централизацiи, исключающая идею областности, есть то же, что́ отрицанiе существеннаго, жизненнаго значенiя областныхъ общинъ, какъ разнообразныхъ органовъ, въ составѣ и развитiи цѣлаго политическаго организма всего народа. А кто не знаетъ, что безъ знанiя устройства и отправленiй отдѣльныхъ органовъ тѣла нельзя понять жизни и отправленiй цѣлаго организма? Такъ точно и безъ знанiя разнообразной историко-этнографической организацiи, характера, понятiи, воззрѣнiй, вѣрованiй, сочувствiй и антипатiй областныхъ массъ народныхъ въ теченiе ихъ мѣстной исторiи невозможно полное и отчетливо-ясное пониманiе исторiи всего русскаго народа. Невозможно тѣмъ болѣе, что слишкомъ многосложенъ и разнообразенъ историко-этнографическiй строй нашихъ многочисленныхъ и обширныхъ областей. Не будемъ говорить о разноплеменномъ составѣ многихъ провинцiй, о сплошныхъ массахъ инородческихъ, пестрѣющихъ на этнографической картѣ Россiи. Все ли общее между одноплеменными провинцiями, напр., между малороссiйскимъ, бѣлорусскимъ и сибирскимъ народонаселенiемъ? Много ли общаго между Одессой, Камчаткой и Кавказомъ, архангельской областью и казанскимъ краемъ, и т. д.? А разнообразныя областныя нарѣчiя, изъ которыхъ составился особый цѣлый словарь? А эти юмористическiя присловья, которыми такъ мѣтко и согласно съ исторiей характеризуютъ у насъ жители одной области жителей другой? А областныя пѣсни про разныя областныя мѣстности, напр., про Ярославль, про Ленбурхъ-городъ или Оренбургь, про саратовскiй край, про нижегородскiя села Павлово, Лысково, Юркино, про донскихъ казаковъ и проч.? А существованiе территорiальныхъ округовъ, совершенно независимыхъ отъ округовъ административных, отличныхъ правами жителей, языкомъ, промыслами и т. д.? Все это такъ выразительно, такъ рельефно рисуетъ нашу обширную Россiю во всемъ историко-этнографическомъ разнообразiи ея многочисленныхъ областей! И въ наукѣ русской исторiи доселѣ не было обстоятельно, исторически объясняемо, отчего образовались такiя типическiя областныя особенности, какое онѣ имѣли значенiе въ исторiи, какое значенiе онѣ имѣли или не имѣли, или могутъ имѣть въ примѣненiи къ законодательству, къ администрацiи, къ народному матерiальному и нравственному развитiю, и т. д. Уже въ первой четверти нынѣшняго столѣтiя, лучшiе государственные люди, какъ Мордвиновъ, графъ Воронцовъ, сознавали и оффицiально высказывали то убѣжденiе, что должно обращать полное вниманiе на совокупныя права многихъ и великихъ областей, составляющихъ обширную Россiйскую Имперiю, что законодательство должно вполнѣ соотвѣтствовать всѣмъ выгодамъ мѣстнаго положенiя различныхъ областей и главному характеру народовъ, населяющихъ эти области, что самое учрежденiе о губернiяхъ нейдетъ къ многимъ, особливо къ вновь-присоединеннымъ и завоеваннымъ нами провинцiямъ, кои имѣли у себя болѣе устройства, нежели внутри Россiи, или къ азiатскимъ, по пространству земель ихъ и по образу жизни и нравовъ тамошнихъ жителей.

Если когда, то особенно въ наше время, наукѣ русской исторiи необходимо уяснять исторiю, духъ, характеръ и этнографическiя особенности областныхъ массъ народныхъ. Въ высшей степени желательно, чтобъ у насъ, по возможности, въ каждой провинцiи возникала своя историческая, самопознательная литература, и обогащалась областными сборниками, въ родѣ «Пермскаго», историко-статистическими описанiями губернiй и провинцiй, въ родѣ, напр., описанiя оренбургскаго края Черемшанскаго, и под., изданiемъ областныхъ памятниковъ и актовъ, въ родѣ изданiя актовъ малороссiйскихъ, казанскихъ, воронежскихъ, рязанскихъ, владимiрскихъ и др., изданiемъ областныхъ журналовъ, въ родѣ южно-русской «Основы». Областные сборники, историко-этнографическiя и статистическiя описанiя провинцiй могутъ служить не только руководствами нашего областного самопознанiя, но и органами возбужденiя въ провинцiальныхъ массахъ идеи политическаго самосознанiя и саморазвитiя въ составѣ цѣлаго государственнаго союза.

Въ настоящее время одинъ изъ самыхъ отрадныхъ результатовъ великаго вопроса освобожденiя крѣпостного народа представляетъ начинающееся сознанiе необходимости пробудить провинцiальную жизнь къ мѣстной самодѣятельности, къ мѣстному саморазвитiю. Теперь и въ провинцiяхъ уже допускается мѣстная иницiатива. Первые, отрадные зародыши, признаки провинцiальной иницiативы и самодѣятельности видимъ мы въ открытiи воскресныхъ школъ почти во всѣхъ провинцiяхъ, въ образованiи областныхъ обществъ распространенiя грамотности, въ дѣятельности провинцiальнаго дворянства по устройству областныхъ земскихъ банковъ, и т. п. Для возбужденiя въ провинцiяхъ общественнаго, нравственнаго, юридическаго, экономическаго и умственнаго самосознанiя, для наиболѣе энергической и просвѣщенной иницiативы и самодѣятельности, необходимо всестороннее самопознанiе. Слѣдовательно, необходимо и мѣстно-областное историческое самопознанiе.

Съ мыслью о важномъ значенiи провинцiализма, областного начала въ исторической и современной жизни русскаго народа, предлагаю читателямъ «Отечественныхъ Записокъ» на первый разъ общiй очеркъ политической самодѣятельности великорусскихъ областныхъ общинъ въ смутное время (1606—1613 г.). Потомъ намѣренъ я сообщить историческiе очерки областной жизни въ теченiе всего XVII вѣка и эпизоды изъ исторiи нѣкоторыхъ провинцiй въ XVIII столѣтiи. Предварительно считаю нужнымъ сказать объ историческомъ значенiи и устройствѣ областныхъ общинъ до смутнаго времени.