"Вожатый", №2, июнь 1924 год, стр. 29-30

Кто же изучает пролетарского ребенка?

Нам, комсомольцам — работникам детских групп, крайне важно знать особенности, наклонности и вообще всю природу пролетарского ребенка, ибо наша пионерская работа определяется задачами рабочего класса и основывается на естественных биологических и социальных запросах детей.

Мы хотим подробно знать, как растут ум и тело пролетарского ребенка, как на него влияет окружающая революционная обстановка, мы хотим знать, как отражается революция на психологии и физиологии ребенка. Знать все это мы хотим для того, чтобы еще более умело подходить к детям, чтобы пробудить в ребенке все его силы. Сейчас детское движение растет, работа усложняется, и нам необходимо быть во всеоружии.

Мы хотим знать не "вообще" о детях. Детей "вообще" нет. Есть дети различных классов: дети буржуазии, дети пролетариата и т. д.

Различная окружающая среда, различные условия жизни классов создают и различных детей. Дети растут не в безвоздушном пространстве, дети неотделимы от среды, и понять их можно только вместе со средой. Ребенок фабриканта, ребенок торговца по своему уровню знаний, по своим играм, занятиям, запросам резко отличается от ребенка рабочего, от ребенка крестьянина.

Мы ведем работу с пролетарскими детьми в первую очередь и поэтому мы обязаны прежде всего знать особенности пролетарских ребят, детей рабочего класса, являющегося основной силой революции.

Мы сильно жаждем узнать пролетарского ребенка поглубже, подробнее, чем мы знаем его до сих пор.

Но... к сожалению, эту нашу сильную жажду мы нигде до сих пор утолить не можем.

Мы до сих пор не знаем, где можно найти сведения о природе пролетарского ребенка, мы до сих пор не знаем — изучает ли кто-нибудь пролетарского ребенка?

В самом деле — никакой литературы, ни одной книженки о пролетарском ребенке современных революционных дней нет. И даже неизвестно, будет ли кто и когда такую литературу издавать. Есть книжки о пролетарских детях Италии, живших в 14 г., есть кое-какие брошюры о жизни ребят с пеленок до 3-летнего возраста, но ничего нет о ребятах из рабочих семей в возрасте от 6 до 15 лет, бегающих по улицам городов СССР. Изучает ли кто их жизнь? Неизвестно.

Масса педагогических книг, написанных буржуазными педагогами, целиком для нас не пригодны. Они написаны непонятным сухим языком и все говорят о ребенке "вообще", фактически опираясь на изучение индивидуального ребенка из буржуазной или мелко-буржуазной семьи, не рабочей, не-трудящейся.

Кое-какие достижения из этих книжек можно было бы после переработки опубликовать и затем использовать. но... занят ли этим кто-нибудь? Мы ничего об этом не знаем.

В СССР, в стране победившего рабочего класса есть Наркомпрос, ГУС ¹) (с целым рядом секций, подсекций, комиссий), существуют Высшие научно-педагогические курсы. Академия социального (ныне коммунистического воспитания), Медико-педологический институт, педагогические вузы. Изучают ли они современных пролетарских детей? Есть ли в плане их работ, научных изысканий изучение не только методов воспитания, но и изучение самого пролетарского ребенка? Сие неизвестно. Об этом мы ничего не знаем.

В области сведений о пролетарском ребенке пустота. Такое положение не может быть терпимо дальше, ибо от этого страдает воспитание детей в СССР.

Мы комсомольцы — пионерские работники, хотим подробно знать природу пролетарского ребенка и вынуждены немедленно же приступить к выполнению этого важного дела своими собственными силами. Но это дело чрезвычайно сложное, трудное, это дело государственной важности.

И потому всем, кому ведать это надлежит, мы задаем вопрос — Кто же изучает пролетарского ребенка?

Волков, Зорин, Рубцова, Кайдалов,
Попов, Бирбрайер и др.