"Вокруг Света", №3, январь 1928 год, стр. 1-2.

Быстрее всех.

Стучат молотки, визжат пилы и станки по всему широкому Советскому Союзу. Сегодня на «Скороходе» заменяют новыми 10 старых станков, завтра на Сормовском обновляется мастерская, где-то в глубине Приволжья строится Балахна, в ряд с Волховстроем готовятся встать Свирьстрой и Днепрострой и так далее и далее без конца...

Стройка вошла в наши будни. Прошли дни, когда подметенная улица, выбеленная стена, вставленные стекла празднично радовали взор, уставший от грязи, мусора и разрушений. Все кажется простым и естественным, как весенний засев поля, как жатва осенью.

Перед нами все та же широкая, необъятная бездорожная отсталая страна, где богатства под ногами, где все обильно, но хаотично, беспорядочно, и самое главное удручающе бедно!

Все еще недосягаема обработанная, обкультуренная, заостренная и упорядоченная Европа, и как блестящая, звонкая, залитая электричеством сказка, маячит перед нами Америка с 50 этажными домами, фордовскими заводами, с автомобилем на каждые 7 человек, с одним местом в кино на 2 человека, с гигантскими машинами, аэропланами, пароходами, трехэтажными улицами и Ниагарами, превращенными в источник энергии.

А между тем мы живем в необыкновенные дни, когда население ⅙ части земного шара, с беспримерным увлечением, часто с энтузиазмом и с беспримерным успехом, превращает свою страну из запустелого, бедняцкого, полу-азиатского угла в государство величайшей культуры и благосостояния.

Есть не мало горячих голов, которые сквозь пыль стройки, работая без устали видят ежечасно «железную башню» будущего: индустриализованную Сибирь, российскую деревню с электрическими быками, сельскохозяйственную фабрику от Черного до Балтийского моря, победу культуры и техники, для которой кладется сейчас серый, солидный, пока еще не блещущий фундамент. Но многие не внимательны к цифрам. Скромным цифрам, содержащим в себе будущее нашей страны! Понимать эти цифры нас учит история и великий диалектический метод, лезвие которого с равным успехом пронзает мрак прошлого и будущего.

Тысяча восемьсот восьмидесятые годы. Северо-Восточные промышленные штаты, победив плантаторский юг, и протянув щупальцы на Дикий Запад, готовятся к промышленному и финансовому захвату всей страны. Прежде всего, идет подготовка к гигантскому прыжку, — огромная, широко развернутая парламентская борьба. И вот в 1888 г. ставленник промышлеников, Гариссон, становится президентом. Протекцинистская система торжествует. Целый ряд законов один другого определеннее и строже отделяют Соединенные Штаты тарифной стеной от всего мира. Ввоз в Америку промышленных товаров прекращается и вся огромная, тогда уже богатая стpaнa, отдается в распоряжение национальной буржуазии. На базе такого богатого рынка эта буржуазия, не стесняемая конкуренцией, совершает чудеса. Растут заводы и фабрики, поселки превращаются в огромные промышленные центры, миллионы текут золотой струей в карманы фабрикантов и предпринимателей, и победное шествие американской промышленности и техники продолжается вплоть до наших дней, когда эта страна бесспорно является самым богатым гocyдapством мира, всесветным кредитором, страшным соперником Европы и Японии на рынках всех пяти частей света.

Такой же быстрый блестящий расцвет пережила в начале нашего столетия другая страна, Германия. В 80-х годах ее внешняя торговля оцениваемая в 5 миллиардов мapoк, в 1891 г, — 7 миллиардов марок, в 1902 г. — 11 миллиардов марок, в 1907 г. — 17 миллиардов марок, в 1912 г. — 21¼ миллиардов марок. И тут те же пути: в 1879 г. Бисмарк проводит тариф, закрывавший германский рынок целиком для иностранной конкуренции в главнейших отраслях промышленности. И после этого начинается расцвет германской промышленности, которая скоро выступила наиболее успешным конкуррентом Великобритании. Царская Россия знала свой промышленный расцвет. Начиная с 1895 года и до 1913 г. молодая русская буржуазия быстрым темпом начинает строить крупную и среднюю промышленность. Только война резко обрывает ее первые успехи. Но если мы посмотрим на темп развития во всех перечисленных случаях, наиболее ярких и наиболее показательных в истории всех народов, то мы увидим, что ни Америка, ни Германия, ни царская Россия в самые лучшие годы расцвета не имели той быстроты развития с какой шагает сейчас промышленная стройка Советского Союза. В пятилетие 1890 г.—1895 г. прирост продукции всей промышленности Соединенных Штатов равнялся 8,2%. В следующее пятилетие он упал до 5% и дальше никогда уже не поднимался выше 4%. Германская промышленность в целом достигла роста до 10% в год, но перешагнуть эту цифру ей не удалось. Промышленность царской России за десятилетие 1895—1905 г. дала 10,7%, и за восьмилетие 1905—1913 г. — 8,1%.

Прирост продукции на всю промышленность Советского Союза в течение ближайшего пятилетия рaвняется 12% и в крупной промышленности даже 15%. Таким образом, наша страна сейчас бьет все мировые рекорды по быстроте развития промышленности. Мы так же отгораживаем нашу страну запретительным законом, но это мы делаем не только для уменьшения конкурренции нашей промышленности. Для капиталистов тарифные заставы — это страховка в погоне за наживой, это путь к максимальной эксплоатации масс. Mы оберегаем нашу промышленность, пока она еще не развилась и не окрепла¹), еще и потому, что иначе к нам хаотически ворвался бы иностранный капитал и дело социалистического строительства было бы сорвано.

Строить нашу промышленность нам приходится далеко не в лучших условиях, и Соединенные Штаты, и Германия создавали свою крупную промышленность в условиях широкого притока иностранного капитала. Мы, как известно, лишены заграничных кредитов. Мы должны создавать и строить только с тем, что мы имеем в своей cтране. И если все же мы имеем на лицо процент успеха более высокий, чем в свое время в Соединенных Штатах и Германии, то это можно объяснить только преимуществами социалистического метода строительства. У нас отсутствует все то распыление капитала, которое идет за границей на роскошь правящих классов, на бриллианты, кутежи, яхты и т. п. У нас каждая копейка, полученная в виде прибыли, немедленно возвращается в промышленность и дает на себя беспрерывные сложные проценты. Наконец, хозяином на предприятиях является сам рабочий класс. Он все ближе и ближе подходит к самому процессу производства и к руководству промышленностью, а коллективный труд и коллективная смекалка ускоряют труд строительства во много раз. Простые но яркие цыфры! Все это говорит за тo, что пройдут немногие годы и мы не узнаем нашу страну. Давно ли мы только мечтали о довоенном уровне промышленности? Теперь он позади! Сейчас маячат перед нами примеры заграничных стран и в первую голову Америки. Темп развития этих стран сейчас не превышает нигде трех-четырех процентов. Мы идем в 4—5 раз быстрее. На проценты наростают сложные проценты. Скоро останутся позади европейские уровни, а в свое время минуем мы и американский. Это будет так, это неизбежно, за это говорят цифры, которые показывают, что мы идем быстрее всех.